Вторая часть.
Где будем зажигать? - спросил СанСан, когда мы поднялись из подвала на первый этаж.
- Предлагаю на шестом. Основную. На пятом запасную. Хотя... И одной хватит, - я сделал мудрое лицо.
- Я думаю, нет никакого снайпера. Какой-нибудь дух под веществами постреливает сюда из калаша или китайской плётки, когда его отпускает, - Сансан тоже не любил особо напрягаться по пустякам.
- Согласен. Спец с хорошей железкой точно бы причесал кого-то. За столько-то дней, - резюмировал я торжество лени.
Ступеньки лестницы были густо присыпаны осколками бетона и стекла. Каждая лестничная площадка ииела большой проём окна без рам и стёкол. Рамы и стёкла лежали внизу, у подъезда. На площадке третьего этажа стояло кресло с золочёными резным ножками и спинкой. Золотые узоры шитья прогодядывались сквозь бетонную пыль. Перед креслом стоял столик в арабском стиле. Тоже на резных ножках. Столешница была покрыта черными пятнами от горелок и залита жиром, стекавшим из разогретых банок с тушёнкой. В углу, будто наказаный школьник, стоял сломаный кальян. В другом углу ютились два пулемётных короба с лентами на двести патронов. Я упал в кресло, положил руки на подлокотники и сказал: "Царь во дворце! Приготовь-ка мне чвшечку чая, Эрл."
Пойдём уже, ваше величество, - Сансан не был синефилом и оценил стёб по-своему. По пути заглядывали в открытые жилища. В них было запредельное количество мебели с резными спинками и ножками. Много золочёного блеска и шитья. Зеркала в затейливых оправах. Шторы весом в сто кило и редко балдахины, по виду способные выдержать прилёт "Сатаны". На полу были разбросаны чётки и книги. И всё это великолепие - пыль в глаза. Фальш и кич. Всё из пластмассы. Резная мебель оказалсь пластиковым литьём, как и оправы зеркал. Тяжёлый шёлк оказался синтетикой. Каминные камни были искусственными. Сами камины не были преспособлены к топке. Столовые приборы, будто привезённые из падишахских дворцов, оказались полисплавом, отдалённо напоминающим металл.
Я уверен, что были в тех краях дома, где роскошь и богатство настоящие. Как сотни лет в прошлом, так и сотни лет в будущем, простым людям в те дома нет хода. Не важно, в каком ты одеянии, путник. Носишь чалму или шлем, тунику или бронежиле. Дома те неприступны и неуязвимы. Пушки и самолёты не способны разрушить их незримую защиту.
Четвёртый пролёт отсутствовал ввиду его внезапного демонтажа, произведённого предположительно миной калибра 155 мм. Точнее, он отсутствовал не на сто процентов, а на девяносто с мелочью. Из стен тоочала арматура с остатками бетона. Там, где лестница крепилась к стене, оставались пятачки, на которые можно было ставить ноги или цепляться руками. С площадки четвертого этажа свисал пролёт резных перил, прутья которых были выкрашены синей краской.
Я скинул рюкзак, сбрую (так я в шутку называю разгрузочный жилет) и полез наверх. Со стороны кажется, что преодолеть шесть - семь метров высоты это пустяк. Так и оказалось.) Покорив высоту, я привязал паракорд одним концом к арматуре, а другой конец бросил вниз. Сансан привязал винтовки, рюкзаки и разгрузки, я подтянул всю эту гроздь к себе.
Только мы поднялись на шестой этаж и осмотрелись, как забулькала рация Сансана:
- Мигронио - Пятому,!
- На приёме.
- Справляетесь?
- Пытаемся. Только прибыли на точку.
- К вам еще два моих арандаша (бойца) идут.
- Зачем (слово изменено) они здесь нужны??
- Это был лишний вопрос, брат мой, - по голосу Пятого было слышно, что он улыбается. Фоном в эфире были спорящие голоса. Будто на базаре.
- Чего они там задумали? - нахмурился Сансан, - учить нас работать собрались?
- Думают, что духи на нас волнами будут набегать и мы не справимся, - ответил я, бывалый истребитель компьютерных зомби в свои юные годы.
Из китайской двери мы соорудили имровизированный стол и скамью. Разделили обязанности. Сансан стрелок, я корректировщик. Памятую прошлую нашу миссию, я сел по правую руку от Сансана, чтобы вылетающие жареные гильзы (если они будут) из моей древней полуавтоматической винтовки не били Сансана по лицу. Правее на столе я положил "Фалкон" в полураскрытом чехле так, чтобы его линзы и датчики были скрыты.
Со стороны наши действия создавали впечатление, будто работают профи.
Профи ли? Работая не первый раз и не первый год, я всегда сомневался, правильно действую или нет. Всегда есть параметр, в котором сомневаешься.
Воображаемый снайпер противника мог быть в следующем доме или в доме, стоящем слеаа, справа. Он мог проделать несколько дыр в стене по линии огня. Военный сгайпинг всегда творчество. Даже на полигоне игструктор может изменить паоу вводных и стрелок, стрелявший белке в глаз, начнёт мазать, пока не адаптииуется. В школе снайперов нас часто отчитывал инструктор: "Вы не можете позволять себе быть прямолинейными и благородными! Снайпер это самый самый хитрый и подлый солдат. Самый ненавидымый. Вашей смерти должен желать любой солдат так, чтобы пощада или гуманность к вам были неприемлемы. Только тогда вы - снайпер. И вы должны во всех видеть цель, потом человека! Даже в товарищах своих!"
- Сансан, ты какую учебку закончил? - я понял, что почти ничего не знаю про напарника, с которым работаю почти месяц.
- N-скую, - ответил Сансан.
- Нормально учили?
- Нормально. Я лучшим был на курсе.
- Заметно. Какой калибр любимый?
- Три-три-восемь, как видишь - Сансан в блокноте отмечал ориентиры.
"Фалкон", он же антиснайперский (термин сугубо обывательский) прибор, который в теории умеет засекать любую оптику, направленную в вашу сторону, вызывал много сомнений. Опытным путём на местном полигоне мы узнали, что для успешной работы "Фалкона" противник должен смотреть наблюдателю строго в лоб. Допустимое отклонение от линии прицеливания было не более семи градусов. На вчякий случай в приборе были интегрированы пртбор ночного видения, тепловизор и дальномер. Всё это чудо могло работать в отдельности или кибинтрлваться по-разному. Вот бы такой сантехникам, чтобы видеть порывы труб. Или врачам, чтобы аппарат диагностики помещался в маленьком рюкзаке.
"Фалкон" был русифицирован и молвил по-русски, женским глосом московских электричек. Инструкция к прибору и пульт ДУ с внешним монитором осталась в каптёрке. Каптёрка осталась в России.
Первые пару часов мы внимательно наблюдали за домом и прилегающей местностью. Искали не только снайпера, но любую цель. Энтузиазм заканчивался, голод усиливался. Кофе из сухого пайка был прекрасен, как "Нескафе" из подпольного цеха в Дагестане. Вкуснее был только местный напиток с кардамоном и противными на вкус неведомыми присадками.
Измученная отсутствием результата психика требовала вознаграждения.
Заговорила рация:
- Мигронио-Мигронио - Пятому.
- Сансан, ответь, - делегировал я полномочия связного.
- Сансан на приёме
- К вам идут мои карандаши, не причешите их.
Вэлком, мы им уже растяжек наставили, - пошутил Сансан.
С нижних этажей послышались весёлые гтлоса. Наши нежелательные коллеги преодолевали четвёртый пролёт.
Раздался звук падения чего-то тяжёлого и пол прошила дрожь земли. СанСан предположил, что это сорвался в пролёт один из идущих к нам снайперов в очень толстом бронежилете.
- Пацаны, вы здесь? Здорова! - в комнату заглянул юноша с азиатскими глазами, чётко пиорисованными в прорези тёмно-зелёной балаклавы.
- Привет. А чем вы там гремели? - мегя раздражали гости.
- Мы швеллер притащили из коридора, поставили его как лестницу.
- Красавцы, - сказал СанСан. - Спасибо.
Снайперы выглядели как близнецы: автоматы в современном обвесе с коллиматорными прицелами, тактическими ремнями и фонариками. Молодёжь, подумал я недовольно. Наиграются в свои шутеры и ходят потом тут.
- Ну что, где цели? - азиат достал дальномер из разгрузки.
- Вроде бы в том доме, - Сансан показал рукой на шестиэтажку.
- А этаж какой?
- Любой, нам не жалко.
- А вы сами видели его или нет?
- Конечно, видели, - сказал я, - стрелять не стали , ждали вас.
Я предложил близнецам разделить поле битвы: "Вы контролируете окоп и блиндаж перед домом. Мы продолжаем щупать этажи. Располагайтесь в соседней комнате, чтобы не создавать толпу. Солнце мешать не будет, оно (Солнце) сбоку (слева - направо).
Близннцы согласились. В соседней комнате в оконном проёме был пролом до уровня пола. Близнецы раскатали свои коврики, поставили винтовки на сошки, устроились лёжа, измерили дальномером дистанции, посчитали поправки, покрутили верхние маховички на оптических прицелах, несколько раз вдохнули и выдохнули (так снайперы делают непосредственно перед выстрелом) и замерли.
Мы с Сансаном недоуменно посмотрели друг на друга. Наше состояние описал бы мем с Малковичем, который трёт глаза и говорит "Уатафак из дес (что здесь происходит)?!"
Мы постояли, понаблюдали. Ребята действовали умело, но напрасно тратили внимание. Наивность, с которой они ожидали появления противника в своих прицельных сетках, подкупала.
Я вернулся за наш стол. Сансан покурил за стеной а глухом закутке и расположился рядом. Наблюдали, наблюдали и наблюдали. Ни. Че. Го.
Из соседней комнаты раздалось:
"Работаю!", затем выстрел. Второй выстрел и выкрик "Есть!"
- Кого вы поразили? - Сансан не скрывал интереса.
- В окопе дух торчал, - ответили из комнаты.
- А второй выстркл в кого был? - мне тоже стало интересно.
- Контроль это был, - далттакойтответ кто-то из близнецов.
Через несколько минут снайперы близнецы обрались и ушли, пожелав нам удачи.
- Если что, зовите - сказал белобрысый, который второй.
- Что-то я не понял ничего, - нахмурил брови Сансан. Мы тут полдня сидим, глаза стёрли. А эти два товарища пришли, подышали, стрельнули по разу в окоп и сразу очки себе заработали! На ровном месте!
- Не завидуй. Пускай идут. Они своей суетой нашу позицию только светили. Не позиция, а пентхаус какой-то. Я всё ожидал, когда к нам морковка (ракета из РПГ-7) залетит.
- Как думаешь, реально они цель отработали? - Сансан был в смятении.
- Не знаю, - я тоже был в странных чувствах.
Близнецы ушли вниз по лестнице. Их весёлые гтлоса стихли. Я хотел было произнести "Шапито, блин". Но вспомнил себя в их возрасте. Такой же был горячий, позитивный и очень везучий. И такой же временами невыносимый.
Действуя чисто механически, приложил к глазам Фалкон и нажал кнопку сканирования. "Пятьсот. Четырнадцать. Метров". Эти слова произнёс женский голос. Первый миг я подумал, что сошёл с ума. Откуда женщина на этаже? В визоре "Фалкона" появился мигающий красный квадратик - указатель цели. И через секунду исчез.
Шестой этаж, пятое окно слева! - шопотом заорал я, - левая нижняя четверть... Короче, внизу слева, Сансан!
Сансан вложился в Манлихер, открыл бленду прицела и щёлкнул колёсиком-предохранителем. Я глядел в "Фалкон" и раз за разом давил кнопку сканирования. Тёмное окно и никакого движения. В соседних окнах был тот же результат.
- Видишь его? - спросил Сансан
- Не вижу.
Я переключал режимы работы Фалкона: тепловизор, ночной, комбинированный. Ничего не видно. Только тёмный проём окна с едва различимыми силуэтами внутри.
Два часа пролетели незаметно. Фалкон молчал. У нас затекли ноги и устали глаза. Мы осмотрели все окна фасада.
Наступил вечер. Решили поужинать и отдохгуть. Сансан нашёл в какой-то квартире уцелевшее большое зеркало и поставил его так, чтобы наблюдать за домом можно было в отражении. И лежать на спине, положив под голову рюкзаки. Главное - не уснуть. Сон сразил меня с первого выстрела.
Я не смогу передать весь спектр эмоций командира, который будил нас по рации. Отсутствие связи это самый страшный грех на войне. Страшнее только воровство.
- Мигронио, %л#₽ы!!!, Сансан, %л#₽ы!!!! , - рация орала голосом командира.
- Мигронио на приёме, - я старался говорить так, чтобы не было слышно сна в голосе. Но куда там.
- Вы обнаглели? (слово изменено), Я вас накажу (слово изменено), бездельники (слово изменено)!!! Какого чёрта (слово изменено) молчите?!
- Я на крыше позицию делал, забыл свою балалайку внизу, - это был чистый бред. - А у Сансана балалайка на одиннадцатом.
- Не ври (слово изменено). Будет вам позиция, как вернётесь, - спокойным уже голосом сказал командир. - как обстановка?
- Глухо всё. Один раз прибор показал оптику. Мы никого не нашли. Три часа во все глаза. Было бы в кого работать, я на крышу не полез бы. Гхм...
- А кого прибор тогда засёк?
- Не знаю. Может, бутылку "Алмазы" (местное пиво) кто-то допивал - я старался шуткой смягчить контролируемый гнев командира. - А пртбор принял донышко за окуляр прицела.
- Понятно. Новые вводные. Сансан остаётся до утра, а ты беги домой. Завтра новая задача будет. Спускайся к парням. Тоннель к нам уже почистили, тебя тот же проводник проведёт ко второму взводу. Оттуда сразу в штаб. Только дай знать на подходе к штабу, Кевлар на фишке.
- Принял.
- Не забудь цинкануть (предупредить),или он тебя подранит (слово изменено).
Обратный путь прошёл без проишествий. Тоннели, указатели, проводник с музыкой в телефоне, мощный разрыв наверху. Земля посыпалась с потолка.
В штабе взвода я встретил... Сансана.
- Аа... Ты как здесь оказался? - второй раз за день я почувствовал, что схожу с ума от нереальности происходящего.
Сансан рассказал что, меньще чем через час после моего ухода, в сторону Сансана прилетела пуля от нашего соперника (предположительно любящего пиво). Небольшое облако пыли из окна указало на возможное место, где был снайпер. Всё то же пятое окно. Сансан навёлся на цель и ждал еще хотя бы один признак, указывающий на присутствие снайпера. В небе появился наш штурмовик Сухой. Он сбросил ФАБку (фугасную авиабомбу) на крышу дома и сложил два этажа. Как выяснилось позже, разведчики - соседи засекли на этажах с обратнлй стороны дома две позиции ДШК (крупн. пулемёт) и французский стагок от ПТУРа. В подвале позже (чеоез пару недель) была найдена оружейная мастерская.
Я выглянул в окно. Жара отступила.
По двору ходил местный сумасшедший парень-сириец. Я спустился к неработающему фонтанчику внутри двора и закурил. Блаженный подошёл ко мне и стал просительным тоном говорить по-арабски.
Только сейчас до меня дошло очевидное - он не поднимает глаза. Смотрит прямо или в землю. С балкона на него заорал сириец-переводчик. Парень убежал.
- Что он от меня хотел?
- Он сумасшедший, - рассказал переводчик, - минарет видишь разрушенный? - Там его брат был, когда взорвали.
- От тех дней он каждого встречного просит брата позвать.
- Понятно. А кто подорвал минарет?
- Д...ш. Танком, кажется, выстрелили. Беспорядок был, никто ничего не понимал.
- Бывает. Слушай, где ты так по-русски научился говорить?
- Я в Москве институт закончил в восемьдесят шестом году.
(пропущу воспоминагия переводчика)
- Ты прав, Москва красивая. Гуднайт, садык, мне спать пора. Завтра много работы.
- Спокойной ночи, друг.
