Я резко сел, сердце застучало в груди. Что-то не сходилось. Всего несколько мгновений назад я был… где? Белое пространство, шаг вперёд… Юля!
Я огляделся, но её не было рядом.
Паника хлынула ледяной волной. Я разметал одеяло, вскочил на ноги и осмотрел комнату ещё раз, теперь более тщательно. Но Юли нигде не было. Ни на кровати, ни у окна, ни у двери. Будто её здесь никогда и не было.
— Нет… — мой голос прозвучал глухо, словно задушенный страхом.
Сердце сжалось, дыхание сбилось. Неужели её стёрло? Что, если она… не смогла? Ноги ослабли, я пошатнулся, но, сжав кулаки, заставил себя устоять. Нет, я не могу сейчас поддаться панике. Она здесь. Она должна быть здесь.
Я рванул к двери, вбежал в коридор, почти бегом пересёк его. Сердце колотилось, гулким эхом отдаваясь в висках. Если её нет там…
Я влетел в кухню и застыл.
Мои лёгкие сжались, когда я увидел её вытянутое тело. Её глаза были широко раскрыты, устремлены в потолок, а выражение лица… непроницаемое.
Я судорожно вздохнул, чувствуя, как паника смешивается с облегчением. Она здесь. Она не исчезла.
— Я вспомнила! Я вспомнила всё!
Юля глубоко вздохнула, её глаза вспыхнули осознанием, а голос дрожал от эмоций. Она прижала руки к груди, словно пытаясь удержать то, что только что вернулось в её сознание. Затем, подняв на меня взгляд, она продолжила:
— Я жила в месте, где люди и кошко-люди… неко… сосуществовали вместе. Это был мир, похожий на твой. Люди и неко работали бок о бок, строили семьи, делили одну реальность. Мы не были чем-то необычным, просто частью общества.
Она провела пальцами по своим ушам, будто заново осознавая их существование, и задумчиво продолжила:
— В моём городе это было в порядке вещей. Я родилась в обычной семье. Моя мама была человеком, а отец — неко. Это никого не удивляло, таких семей было множество. Моё детство ничем не отличалось от других: школа, друзья, мечты… Всё как у всех.
Юля на мгновение замолчала, её взгляд устремился в потолок. В уголках её губ мелькнула едва уловимая улыбка.
— Я помню запах дождя на улицах. Помню, как любила сидеть на крыше дома и смотреть на закат. Помню, как бегала по двору, играя с соседскими детьми, а потом забиралась на дерево, прячась от взрослых. Помню, как отец учил меня ловить рыбу, а мама ругалась, если я приносила домой слишком много. Это были простые вещи… но теперь я понимаю, как сильно я их ценила.
Она улыбнулась, но её глаза оставались печальными.
— Я училась, мечтала путешествовать… Я хотела увидеть другие города, познакомиться с новыми людьми, узнать, какие тайны скрывает мир. А потом…
Юля нахмурилась, её уши дрогнули. Её голос стал тише, почти шёпот.
— Что-то случилось. Что-то плохое. Я не помню деталей, но… что-то было связано с взрывом...
Она на секунду замерла, сжав кулаки, а затем резко выдохнула.
— Это было внезапно. Я помню вспышку. Я помню, как всё вокруг раскололось. Помню крики… а потом — пустоту. Я словно перестала существовать. Как будто меня просто стёрли.
Она посмотрела на меня, её взгляд дрожал, но в нём читалась не только боль, но и решимость.
— Я была уверена, что меня не существовало. Что я просто… часть лагеря. Просто чей-то сон, иллюзия. Но теперь я знаю правду. Я была живой. Я существовала.
Юля сжала руки в кулаки и едва слышно добавила:
— И я больше не позволю себе исчезнуть.
— Тебе больше исчезать и не надо, — я улыбался, наблюдая за ней. — Только всё это очень странно.
Юля посмотрела на меня, чуть наклонив голову, но ничего не сказала.
— Он говорил, что я не попаду в свою реальность… — продолжил я, осматривая кухню. — Тогда почему я в своей квартире?
Я провёл рукой по столу, взглянул на знакомые вещи вокруг. Всё было таким, каким я его помнил. Те же стулья, та же чашка на столе. Ощущение странности только усилилось.
Я снова посмотрел на Юлю. Она молчала, будто обдумывая мои слова.
Но это всё было не важно, главное это то, что мы смогли выбраться.
Дальше всё пошло своим чередом. Юля осталась жить у меня. Сначала всё казалось обычным, но вскоре нашлись её знакомые… Самое странное было то, что они оказались такими же, как она — кошко-люди. Более того, весь мир был населен не только людьми, но и зверолюдьми.
Генда был прав. Я не вернулся назад. Вместо этого я попал в мир Юли.
Но один вопрос не давал мне покоя. Если в этом мире есть моя квартира, то куда делся я? Тот, кто жил здесь раньше?
Я долго мучился этим вопросом. Не мог избавиться от мысли, что занял чьё-то место, что, возможно, где-то есть человек — или его больше нет — потому что я оказался здесь. В первые недели я постоянно искал подтверждения своей настоящности: смотрел в зеркало, проверял старые вещи, пытаясь найти хоть какие-то следы "прошлого себя". Но всё было так, будто я всегда жил здесь. Как будто этот мир сам встроил меня в свою реальность, подогнав все детали под новую картину.
Пожалуй, лучше не буду задаваться этим вопросом...
Жить в этом мире было непривычно. Всё казалось странным — архитектура, технологии, общественные порядки. Хотя многое было похоже на мой мир, различия всплывали в мелочах. Люди и зверолюди жили бок о бок, и это никого не удивляло. Мне потребовалось время, чтобы привыкнуть.
Но одной из самых странных встреч в этом мире оказалась встреча с Семёном.
Я узнал о нём случайно. Антон, наш общий одногрупник, позвонил мне и сказал, что его нашли. Всё это время Семён жил в другом городе, среди бездомных. Потерял память. Когда его привезли в больницу, он начал вспоминать, и именно тогда я решил его навестить.
Когда я вошёл в палату, я едва узнал его.
Семён выглядел усталым, осунувшимся, но его глаза оставались теми же — только теперь в них читалась тяжесть прожитого. Его тело изменилось: он был кошко-человеком, как и многие в этом мире. Я не сразу понял, осознаёт ли он, кто я, но стоило мне заговорить, как он слабо усмехнулся.
— Знал, что ты появишься, — сказал он.
Мы долго разговаривали. Вспоминали лагерь, пытались сопоставить куски воспоминаний, понять, что же с нами произошло.
— Ты тоже не в своём мире, да? — спросил он.
— Да. Но теперь это мой мир.
— Забавно... Мы столько пытались выбраться из лагеря, а в итоге оказались вот здесь.
Он рассказал, что почти ничего не помнит после последнего дня в лагере. Очнулся уже на улицах чужого города, не понимая, где он. Его долго считали бездомным, пока один из врачей не заинтересовался его историей и не помог восстановить личность.
— А Сова? — вдруг спросил он.
— Возможно, она тоже где-то здесь. Или в другом месте.
Семён немного помолчал, а потом сказал:
— Я решил оставить лагерь в прошлом. Там я потерял слишком много. Но кое-что я оттуда вынес... Теперь я знаю, что хочу делать.
— Жить. Делать что-то полезное. Опыт, который мы получили там... Может, он поможет нам здесь.
Я согласился. Ведь и сам решил поступить так же.
Для начала я познакомился с родителями Юли. Это было немного волнительно — всё-таки мир был для меня новым, а их представления о жизни отличались от привычных мне. Но, к счастью, встреча прошла хорошо. Отец Юли, высокий мужчина с кошачьими ушами и густыми бакенбардами, сразу же начал расспрашивать меня о том, откуда я, чем занимался раньше и какие у меня планы. Мать же, человек, была более сдержанной, но доброжелательной.
Они приняли меня как гостя, но чувствовалось, что хотят понять, насколько я серьёзен в отношении их дочери. Я постарался не ударить в грязь лицом: рассказал, что владею навыками починки различного оборудования, имею некоторый опыт работы с электроникой и механикой. Вспомнив о времени, проведённом в здании кружков, я понял, что могу использовать этот опыт с пользой.
Не теряя времени, я решил открыть свой небольшой бизнес по ремонту техники. В этом мире тоже выходила из строя бытовая техника, ломались промышленные механизмы, старые модели требовали обслуживания. Я начал с мелких заказов — починка компьютеров, настройка бытовых приборов, восстановление электроники. Постепенно дела пошли в гору, и я даже смог нанять пару помощников.
Понимая, что для дальнейшего развития мне нужны знания, я поступил на заочное обучение в местный технический университет. Совмещать работу и учёбу оказалось нелегко, но у меня была цель.
Юля в это время тоже строила свою жизнь. Она долго думала, какую профессию выбрать, но в конце концов остановилась на ветеринарии. С детства она любила животных, а теперь, когда вспомнила свою прошлую жизнь, осознала, что всегда мечтала помогать им. Мир, в котором мы жили, включал не только людей и неко, но и множество животных, нуждающихся в заботе.
Она поступила в университет, много училась, проводила часы в клинике, набираясь опыта. Время от времени, когда у меня появлялась возможность, я забирал её после занятий, и мы гуляли по улицам города, обсуждая её день и мои проекты.
Родители Юли вскоре изменили своё отношение ко мне. Видя, что я не бездельник, что у меня есть цель, они начали относиться ко мне с уважением. Отец даже предложил помощь в развитии бизнеса — у него были связи, и он помог мне найти крупных клиентов. Это позволило мне быстрее расширить дело, взять в аренду небольшое помещение и превратить мастерскую в полноценную ремонтную компанию.
Так мы постепенно обустраивали свою жизнь в этом мире.
