Пропеллер

Жестокая правда о Голландии.

Если как-нибудь вдруг вы будете в Голландии и мало-ли вам в голову случайно долбанёт - покататься на велике - не делайте так как сегодня я.

Про то что я чрезвычайно азартен, похлеще всех "Парамош" вместе взятых, я уже ведал. И вот еду я на велике. Довольно быстро. На светофоре я остановился. Там уже ожидала зелёного света бабуля "божий одуванчик". Знаете, бывают такие бабули, как-будто сушёные. Сильно морщинистая, худющая, ножульки тонюююсенькие. В общем такие у нас на великах не ездят. А эта ещё при параде, в юбке и на каблуках. Эта то ситуация меня ни сколько не удивила. Тут какие только персонажи на велосипедах не ездят.

Весело засиял зелёный свет и загундосил прерывистый сигнал, а это значит можно ехать. Я ещё главное приготовился со старта рвануть. Педаль так поддел носком кроссовка, чтоб всем весом и силищей надавить и укатить к чёртовой бабушке. Всё бы ничего, если бы ни эта, по-совпадению, чёртова бабуля на шпильках. Вместо того чтобы мгновенно обогнать бабулю предкладбищного возраста, я волочился позади, да ещё и прилично отставая.

Я поднажал. Бабуля же удалялась как светлое будущее. Азарт не заставил себя долго ждать. Ну думаю, не совсем уж село, звёздочки и я переключать умею. Сначала, я, естественно переключился на большую и начал отставать ещё сильнее, при этом, мотыляя ногами, со скоростью пропеллера винтового самолёта. Потом было ещё несколько композиций из звёздочек и наконец-то я переключился на обе самые маленькие и аж привстал неожиданно от напряга. Эта, не побоюсь этого слова "Шапокляк", в спокойном темпе крутила педали, не переставая неумолимо уменьшаться в размерах. Я выбрал какую-то оптимальную для себя комбинацию, чтоб и не пропеллер, и не два оборота в минуту. Педали я крутил минимум в два раза быстрее проклятущей бабки, а приближался в час по чайной ложке.

Когда мы с ней поравнялись, у неё на лице было спокойствие и умиротворение монашки в отпуске. С меня же в этот момент лился пот, слезились глаза от ветра и язык удобно расположился на плече. У меня таки кончились батарейки и я сдался.

Последнее на что я обратил внимание, так это на толстую раму её велика и диск на заднем колесе.

Как оказалось, у бабушки был велик с электродвигателем. Такой стоит, тыщи три, если чо. Крутит педали она лишь для того, чтобы поддерживать темп, а дальше двигатель делает её поездку беззаботной прогулкой.

Моя поездка к беззаботности, спокойствию и умиротворению не имела никакого отношения. Я измождённый, мокрый и злой покатил велик домой. В общем, провёл приятный пятничный вечер с шикарной дамой.

P.S. Что она обо мне подумала, когда я догнал её мотор, боюсь даже представить. Полицию за покушение на её жизнь, путём угрожания страшным лицом не вызвала, и на том спасибо.

Литовская авиация, переживающая далеко не простые времена, по-прежнему продолжает удивлять наш народ. Хотя даже удивляет не сама авиация, а то, во что ее превратили представители руководства нашего государства, поддерживаемые американцами.

В то время, когда на службе армейской авиации нашей страны остался лишь один транспортный C-27 Spartan, начинает поражать тот цинизм, с которым продолжают относиться к покорителям неба в Литве даже те, кто должны за ВВС Литвы, как говорят у русских “глотку грызть”, а именно командование ВВС Литвы.

Видимо те странные события, когда за ремонт вертолетов был уволен с должности командующий ВВС Литвы Аудронюс Навицкас посеяли страх и панику среди военного руководства, заставив каждого отказаться от какой-либо инициативной деятельности.

В таких политических условиях и остался один единственный Spartan, в основном используемый как президентский борт. Стоит напомнить, что другой C-27 был поврежден еще в марте этого года, когда непогода обрушилась в районе аэродрома в Шауляй. Тогда самолет был перевернут сильным порывом ветра, и полученные повреждения крыла, пропеллера и фюзеляжа не позволили пилотам в дальнейшем его эксплуатировать в летном деле. Конечно возникают вопросы к персоналу аэродрома, который во время не определили приближающуюся опасность и не приняли соответствующих мер по спасению техники.

Прошел уже почти год с того момента, как поврежденный самолет был загнан в ангар, где ожидает необходимого ремонта и разбирается на запчасти для первого борта, во многом повторяя судьбу третьего такого же самолета, от которого уже остался практически один фюзеляж. На этом политическом фоне Министерством обороны Литвы были сделаны заявления о том, что самолет планируется восстановить, однако главной проблемой оборонного ведомства теперь стало финансирование самого ремонта, размер которого составляет около 700 тысяч евро.

Разбираться в том, что стало причиной слабого финансирования ремонта тех средств, неисправность которых ставит под вопрос существование литовской военной авиации вообще как таковой, весьма проблематично – то ли громадная сумма ремонта, то ли выделение более 2% ВВП на нужды НАТО заставляют затягивать ремонт на столь длительный период, что возможно к моменту начала ремонта уже будет нечего и ремонтировать.

Поразительно то, что в русофобских настроениях политические лидеры балтийских стран умудряются тратить десятки миллионов евро на бессмысленное отгораживание от России и Белоруссии забором, призванным остановить агрессию, которую видят наши политики в этих странах. Вопрос лишь в том, как наше руководство смогло безоговорочно и быстро отстроить весьма недешевые заборы, тогда как намного более эффективный в случае агрессии самолет стоит, пылится и разбирается по запчастям, требуя, как выясняется, не столь уж и дорого ремонта?