Рассказана эта история мне замечательным человеком по фамилии Харламов (не тот, что хоккеист).
Когда служил в армии, один земляк дедушка, подсказал, что если вдруг запросят добровольца на что – сразу говори, что де я и знаю и умею и сделаю. Работа будет на расслабоне, относительно прочей армейской муштры.
И наступила дата Х, выстроили их, солобонов, и спрашивают:
- Кто каменщик?
- Я! – Харламов делает шаг вперед.
- Ну я так я. Поедешь на склад, там стенку надо построить.
Отправили его на склад какой-то, типа военный, рядом с которым, честь по чести, даже часовой стоял. Только вот в складе том было пусто, и начата стенка та самая – в один ряд выложена была.
- Вот, солдат – достраивай!
- Есть достраивать! – отчеканил Харламыч, да и проводил офицера.
Надо строить, да только вот как… Хер знает, а тут в ворота склада заглядывает часовой, спрашивает:
- Это ты каменщик?
- Ну да.
- А разряд у тебя какой?
Врать не мешки ворочать, и Харламыч решает идти во все тяжкие:
- Четвертый.
- А у меня только третий… Слышь, друг, а можно я тут немного построю, а то стоять – задолбало уже.
- Ну давай.
Стал тот солдатик строить, а Харламыч подглядывает, на ус мотает, как раствор замесить, как что сделать. А тот солдатик все по честному: шнурку натянул, да еще, видать, чтобы понтануться, де хоть у тебя и четвертый, да и я неплохо могу стеночку выложить – выкладывал кирпич ровненько, будто по начерченному, и меж кирпичиков расстояние - хоть по линейке замеряй. Идеально одним словом.
За часа три выложил этак не фигово, а потом встрепенулся, мол де что-то увлекся, давай ты дальше.
Только успел он заступить на свое законное место, появляется офицер, смотрит, как что построено, говорит:
- Видно, что могешь, только ты это, сильно больно стараешься. Тут так не надо, - скидывает китель и давай класть так что тяп ляп, да тоже увлекся – с полчаса кирпич клал, Харламыч ему только раствор замешивал. А тут и машинка за Харлмаычем подъехала, дабы обратно его в часть забрать.
Вот так и проваландался он день, так ни одного рядка не выложив толком. Зато слава о нем, как о каменщике пошла знатная! И стали его дергать на сии труды часто-часто. И к концу службы он, толком автомат в руках не подержав, а в безотрыве от мастерка да лопаты, дембельнулся уже с благодарностью за дела на ниве строительной.
