ОПС + Убийство

С этим тегом используют

27 постов сначала свежее

GlebDibernin

3 часа назад

Криминал

Когда Семью выбирают. Глеб Дибернин. Часть 64 (1)⁠⁠

Глава 59. Око государево, или Прокуратура дает добро

Совершил ошибку? Благодари жизнь! Ты получил шанс освободиться от ложного чувства собственной непогрешимости.

Неизвестный автор

Прокурорский работник Тахсаев Эдуард с 2008 года поддерживал близкие отношения с Братом и с указанного периода стал фактически членом Семьи. Это произошло после уничтожения группы Зана, Дзапа и Эрика Генуева. Тахсаев осуществлял прикрытие их деятельности, сливал информацию. После того как Брат узнал от Зана, что Тахсаев работал с ними, он перевербовал его после уничтожения всех членов группы. Эдуард много раз встречался с Джавой в Москве и неоднократно обсуждал с последним общие дела. Брат помог ему избежать уголовной ответственности за ряд должностных преступлений. Впоследствии он быстро продвигал его по служебной лестнице. Не забывая угождать его тщеславию. В 2009 году Брат подарил ему новый Mercedes S 500. Тахсаев был очень доволен, прямо светился от счастья. Влад узнал от Советника, что Тахсаев пользовался связями Алихана в правоохранительных органах в Республике и Москве. Только благодаря ему, он смог занять должность заместителя прокурора одного из районов. Брат многократно оказывал Тахсаеву «финансовую помощь» в достаточно приличных суммах, так как зарплата не позволяла тому поддерживать уровень жизни, к которому он привык. На эти деньги Эдуард организовал через подставных лиц строительный бизнес. Он строил многоэтажные дома, при этом заказывая проекты в лучших московских фирмах, не без участия Семьи.

В начале января 2016 года, в тот момент, когда Владислав вместе с Советником ехал в машине, последнему поступил звонок. По голосу, лицу и поведению Темура ему стало понятно, что произошла какая-то неприятная ситуация. Это было уже после задержания Князя. Поэтому хороших новостей ждать не приходилось. Мирхоев спросил, что произошло. Советник ответил, что в его доме в Беслане провели обыск. При этом он добавил, что необходимо уезжать из России, поскольку его может задержать полиция. Влад снова задал вопрос: «Почему ты думаешь, что тебя могут задержать?» Темур начал размышлять вслух. Он был удивлен, что обыск сначала провели у него дома, а не у Влада. Потом подумав минуту, добавил, что Эдик практически не знает его, поэтому обыск провели именно у него. Скорее всего, это потому, что Тахсаев хорошо осведомлен, что Советник является доверенным лицом Джавы. Влад не совсем понимал, о чем он говорит. Затем Темур, подумав, в утвердительной форме сказал:

- Сейчас понесется. Это все идет от Тахсаева. Точно. Все, что знает, сейчас использует, чтобы избавиться от Брата. Про нас он знает много. Эдик становится опасен. Еще одна крыса. Как только нас заштормило, он решил нас сдать со всеми потрохами.

Советник был напуган и возмущен данной ситуацией. Через два дня после этого он спешно улетел в Турцию к Брату без багажа и обратного билета.

В начале февраля 2016 года Темур позвонил Мирхоеву из Турции и сообщил, что в Москву приехал Пастор и ему с ним нужно срочно встретиться. Он прибыл из Турции через Беларусь. В этот же день в районе станции метро «Динамо» они встретились с ним на стоянке.

- Привет, старый друг. Сколько лет, сколько зим. Как ты, брат? Познал всю истину свободного падения? – с этими словами Влад крепко обнял Пастора. Он действительно был рад видеть его.

- Здравствуй, Влад. Свободное падение можно только ощутить, но для этого надо созреть. А ты все качаешься изо дня в день? Вон какой здоровый стал. Будешь так продолжать, ни в один «Мерседес» не поместишься.

- Да ладно тебе. Ты тоже красавец. Но подкачаться бы не мешало. Ходишь как модель из Бухенвальда.

- Что делать, что делать. Все проходит сквозь меня. Ничего не задерживается.

- Как там Брат? Как вообще обстановка?

- Владик, я скажу тебе так, камасутра учит, что безвыходных положений не бывает. Так что в любом случае унывать не стоит. Главное – это покой в душе. Надо сберегать заряд аккумулятора, помнишь?

- Не ожидал такого от тебя услышать.

- Почему?

- Ну, ты всегда больше о высоком, что ли, а тут…

- Запомни, нет ничего выше неба. И наши души встречаются там после смерти.

- Откуда ты все это знаешь?

- Там прочитал, тут прочитал. Человеку важны любые знания, так или иначе имеющие возможность однажды коснуться его самого.

- Какие теперь планы? – поинтересовался Влад.

- Собираюсь ехать в Осетию. У меня там имеются незаконченные дела. А ты знаешь, как я их не люблю.

- Деньги есть?

- Да. Все в порядке. Брат мне в Турции подкинул наличных. И еще два «пластика» дал. Я извиняюсь, Владик, я в ларек загляну на минутку. Что-то в горле пересохло. Тебе что-нибудь купить?

- Нет, спасибо.

Пользуясь случаем, Мирхоев скинул Советнику СМС, что Пастор собирается ехать в Осетию. Ответ пришел на удивление быстро: «Пусть не забудет передать привет».

- Ты знаешь, а кола у нас другая продается, – сказал Пастор подходя и прикладываясь к маленькой бутылочке кока-колы. – В Турции она вкуснее. Я там что-то пристрастился ко всему сладкому. Ничего у нас хорошего не делают, даже кока-колу.

- Советник просил напомнить тебе, чтобы ты «не забыл передать привет».

- Я все помню. Подарки для привета уже готовы, – улыбнулся Пастор своей страшной улыбкой, от которой повеяло обреченностью.

Они разъехались. Влад предлагал одну из пустующих конспиративных квартир, но он отказался. Сославшись, что переночует у одной своей знакомой. Через пару дней Пастор вылетел в Осетию.

Спустя месяц после этой встречи Мирхоеву позвонил Брат и сказал, чтобы Пастор «поторопился с приветом, а то уже неудобно». Влад не знал, кого именно собираются убить. С течением времени это перестало его заботить. Он старался снять с себя всякую ответственность. В конечном счете, он не нажимал на курок, и не он выбирал жертву, а просто передавал указания Брата. Так или иначе, он просто не хотел об этом думать. Пусть перебьют хоть всю Республику, это будет на их совести. Мирхоев лишь механически выполнял то, что мне говорил Брат.

***

Через неделю ему позвонил Алихан.

- Здравствуй, Влад. Как ты жив-здоров?

- Спасибо, Брат. Все хорошо. Как сам?

- Слава богу. Вашими молитвами. Тебе нужно встретиться с Рубесовым Тамиком. Ты его знаешь. Это компаньон Тахсаева по бизнесу. Тамик должен попросить Тахсаева от моего имени подождать один месяц с оформлением сделки купли-продажи базы отдыха «Речная долина», которая в Фиагдоне.

- Я все сделаю, Брат.

- Если Тахсаев согласится, я скажу, что делать дальше. Вопросы насущные есть?

- Нет, все ровно, Брат.

- Тогда давай, пока.

- Пока.

Я понял, что происходило. Джава хотел, если будет получено согласие Тахсаева, оформить указанные объекты недвижимости на подконтрольное лицо. Тем самым Брат хотел проверить его лояльность. «Водочник» Виктор Сазонов продал указанные базу отдыха и ресторан Тахсаеву и Рубесову Тамику. Однако сделка до конца не была оформлена, так как Тахсаев должен был еще какую-то сумму денег Сазонову. В то время Тамик находился в Москве. Влад не успевал лично встретиться с ним и попросил Ивана Абоева передать ему просьбу Брата. Абоев согласился и сказал, что увидится с ним сегодня.

Вечером он набрал Мирхоеву и сообщил, что Рубесов Тамик сам не против подождать с оформлением сделки. Но он не видит никакого смысла разговаривать на эту тему с Тахсаевым, поскольку он полностью владеет информацией обо всех его расходах, доходах и долгах. В связи, с чем Эдуард неправильно его поймет. Подумает, что он хочет его в чем-то обмануть.

В этот же день Владислав позвонил Джаве и сказал, что Рубесов не видит никакого смысла разговаривать с Тахсаевым и заранее знает, что тот откажется повременить с оформлением сделки на месяц. Брат помолчал минуту, потом ответил: «Хорошо. Так тому и быть».

На следующий день в районе Кутузовского проспекта, около торгового центра «Времена года», Мирхоев встретился с Сазоновым. Влад завел с ним разговор по поводу просьбы Брата о том, чтобы отложить на один месяц оформление договора купли-продажи. Виктор сказал, что Тахсаев на это не пойдет. Он, наоборот, торопит его с оформлением данной сделки, названивает ему в день по нескольку раз. После этого Владислав попросил Виктора самому объяснить все это Брату. Чтобы не получился эффект «испорченного телефона». Сазонов согласился. Влад позвонил Джаве, объяснил ситуацию и передал трубку Виктору. Он сам объяснил, что Эдуард не согласится на это и, кроме того, последний постоянно торопит оформить сделку до конца в кратчайшие сроки.

Оставшись один, Мирхоев снова позвонил Джаве и еще раз передал ему все, что сообщил Сазонов. Брат, молча выслушал, а потом спросил:

- Ты веришь Сазонову?

- Брат много сделал для него. Помог ему с получением лицензии, с деньгами, когда у него были трудности. Думаю, ему можно верить.

- Я все понял. Если что, я с тобой свяжусь. Пока все.

Через две минуты Брат прислал СМС-сообщение следующего содержания: «Ну хорошо! Жадность – это порок!». Влад понял, что Джава очень недоволен тем, что Тахсаев торопит Сазонова. Тем самым он явно выказывал, что пренебрегает просьбой Алихана после всего, что он для него сделал. Брат не прощал предательства. Учитывая, что Пастор был в Осетии, ждать оставалось недолго.

По истечении двух недель в интернете, в новостном портале «Лайф Ньюс», Влад увидел сообщение. В нем говорилось, что во Владикавказе убит сотрудник прокуратуры Тахсаев. В новостях сообщали, что Тахсаев открыл автоматические ворота и заехал во двор многоэтажного дома, в котором жил. В этот момент во двор зашел человек в черной кофте с капюшоном. Он расстрелял Эдуарда, вышедшего из машины, и успел выйти до того момента, как ворота закрылись. Спустя несколько дней в интернете на сайте «Пятнадцатый регион» он увидел видеоролик под названием «Убийство Тахсаева в Осетии». Посмотрев его, Мирхоев сразу же опознал в стрелявшем Пастора. Это было хорошо видно по его походке и телосложению.

Через неделю позвонил Мамсыр Болиев, входивший в группу Пастора, и попросил встретиться, сказав, что ему нужны деньги. Влад отправил Брату СМС-сообщение и спросил насчет денег для Пастора и его бригады. Тот сказал, что все в порядке, и попросил передать им два миллиона рублей.

В этот же день Владислав встретился с Мамсыром на улице в районе станции метро «Динамо». При встрече его несколько удивил его вид. Мамсыр был одет очень скромно. Джинсы, кроссовки, спортивная куртка с капюшоном. Еще с собой у него был черный рюкзак, висящий через плечо.

- Привет, Мамсыр. Рад видеть тебя в здравии.

- Привет, Влад. Взаимно. Как твои, ничего?

- Потихоньку. Живем, не тужим.

- Ты еще не женился?

- Нет. Не спешу с этим делом.

- Наверно, решил покорить сердца всех москвичек? В Беслане все девчата тебя до сих пор вспоминают. Знаешь, как в песне «Ах, какой был мужчина».

Они рассмеялись. Несмотря на происходившее с ними, они оставались все теми же мальчишками из Беслана.

- Мамсыр, может, пойдем перекусим? Тут рядом кафешка неплохая. Хорошо готовят. Вспомним Осетию? А то я совсем тут одичал, все братья в разъездах, а на даче мне Брат запретил появляться без особой необходимости.

- С удовольствием, братан, но давай в другой раз. Там ребята ждут. С бабками лютый дефицит. Надо ехать.

- Я понимаю, понимаю. Ролик в интернете видели?

- Что, узнал?

- Да, конечно. Походочка у Пастора та еще. Везде ее узнаешь. Красиво исполнили.

- Мы этого «мусорка» месяц пасли. Осторожный был. Каждый раз, как домой заехать, по нескольку раз проверялся, нет ли за ним слежки. Вот и решили «сделать» там, где он уже расслабляется. Во двор заехал, думал, все, ворота закроются и в безопасности. Пастор в ворота заскочил – хлоп, хлоп, кнопочку нажал и отскочил. Потом за угол дома в тень, а там я на мотоцикле.

Они еще какое-то время поговорили с Болиевым на общие темы, не касающиеся совершенного преступления. Потом Влад передал ему деньги в сумке, и они разъехались. Уходя, Болиев сказал, что он пока находится в Москве и, если вдруг понадобится, он будет доступен по прежнему телефону.

Когда Семью выбирают. Глеб Дибернин (Вся книга)

Показать полностью 1

[моё] Криминал Преступление Авторский рассказ ОПГ ОПС Расследование Уголовное дело Убийство Длиннопост Негатив

GlebDibernin

2 дня назад

Криминал

Серия Когда Семью Выбирают. Глеб Дибернин

Когда Семью выбирают. Глеб Дибернин. Часть 59⁠⁠

Глава 54. Дело случая

Каждый наш день – это счет в банке, а деньги на нем – это наше время. Здесь нет бедных и богатых, у каждого есть по 24 часа.

Кристофер Райс

В мае 2014 года из Турции прилетел Шуруп. Влад встретил его в Шереметьево и предложил остаться у себя. До дома они ехали не менее трех часов, на дорогах были пробки. «Рэндж-Ровер» «разлегся» на подвеске и бесшумно катился по шоссе. Мирхоев, активно жестикулируя, общался по телефону с его партнером по очередному проекту. Саша потягивал кофе из картонного стаканчика и жевал шаурму. Закончив свои бесконечные телефонные переговоры, Владислав, наконец, смог спокойно поговорить с ним.

- Как там Брат?

- Ничего. Все, как всегда: встречи, футбол, море, солнце.

- Как братья?

- Да кто чем занимается. В основном от скуки с ума сходят. Ты знаешь, мне там не нравится. Мне и в Москве не нравится, что здесь все друг на друга «стучат», а там и подавно. Все на этой вилле с ума сходят от скученности. Только и чувствуешь взгляды на спине. Как шакалы. Каждый хочет выслужиться. Брат, кстати, предлагал мне в Москве остаться.

- А ты что?

- Не, я в нашей деревне буду пироги трескать. У нас и шаурма вкуснее, и пробок нет, да и хоть какая-никакая свобода. А тут я помню всё это «поле чудес». Бабки есть, но ничего нельзя. Бухать нельзя – Брат может позвонить. Курить нельзя – Брат может запах почувствовать. Кому в морду дать – тоже нельзя внимание привлекать, и так далее, и тому подобное. Бабу снять и то надо шифроваться, мол ты не ты.

- Да уж, тоже Брат узнает, по-любому.

- Во-во. Лучше без блеска кремлевских звезд, но сам себе хозяин, при полной понимаешь свободе действий.

- Зато какой спортзал! Тебе же нравилось? Бассейн, сауна, ринг?

- Да я лучше по горам бегать буду и с медведями на лапах работать. Мне эта дисциплина еще в армии мозг прожгла. Но там это окупилось в боях. А тут, – Шуруп как-то неопределенно махнул рукой и прикурил сигарету.

- А как же телочки? – не унимался Влад.

- Когда бабки есть, телочки всегда будут. Тратить столько денег и времени на телок, сколько тратишь ты, мне совесть не позволяет. Ни тут, ни там. Ну завел двух, ну трех. Но у тебя же они все в телефоны уже не помещаются. Вагон и маленькая деревня! Наверно, специальный телефон уже завел, чтобы Лина не увидела случайно, а? – хитро прищурился на него Андрей.

-Ну, ты это загнул. Я просто разнообразие люблю. Мне они надоедают. И у меня девушки, а не телки. Вот поэтому у тебя и нет их столько. Девушки ласку любят, внимание, уважение к себе. И про количество – это ты Брату скажи. Вон у него 12 жен, и ничего. Всем и каждой внимание уделяет.

- Куда уж мне до него.

- В Турции с Джавой удалось пообщаться? Как у него настроение?

- Да нормально все. Хвалил за Кубатиева. Говорит, классно исполнили, пассажира даже не задело ниразу. Кучно положили выстрелы. В основном грудь и голова. Правда пока ждали, Иван там под дерево по большой нужде сходил, так представляешь, Брат и про это знает. Как он все это делает?

- Саня, я же у тебя не спрашивал, про что разговор с Братом был? А ты мне уже натюрморт рисуешь в красках. Не хорошо это, ставишь человека в неудобное положение. Когда человек не знает, ему и сказать нечего. Хоть ты его режь пополам. А если человек в курсе, тут дело другое.

- Ты че, во мне стукача увидел? – обиделся Шуруп. – Я с тобой только и могу спокойно разговаривать в этом «сатонарии».

- Ты не понял.

- Хочешь сказать, я в тебе стукача увидел?

- Мля, Саша, чего ты завелся. Я не о том. Ты уже столько в Семье и никак не «вкуришь», что не стоит рассказывать о таких вещах никому, даже братьям.

- Так кого ты стукачом считаешь? Ничего не пойму, – не унимался Цогоев.

- Никого, брат. Все нормально. Это я не выспался сегодня. Ахинею несу, прости. Учить некого, все разъехались, вот и решил на тебе попрактиковаться. Ладно, рассказывай, как дело было.

- Ну я и говорю. Брат меня с пацанами похвалил и подтвердил, что мы с пацанами Зангиева «будем работать». Он совсем забурел. Брат с ним носился. И бабок ему, и охрану от дольщиков, и защиту свою дал. А он, падла, даже трубки на него не берет. Представляешь? Ваня и Андрей уже материал собирают. Ну, где бывает, что делает, с кем спит. Мне ЧК еще до Турции сказал по нему почву готовить. Вот Брат сам лично мне добро дал. Так что выходим по нему на финишную прямую.

- Значит финиш, говоришь.

- Угу.

- А сам как думаешь? Заслуживает он того?

- Чтоб валили его?

- Ага.

- Как сказать. Раз все подтверждается, что про него говорят, значит, заслуживает.

- А вдруг это все неправда? Подставили, например его.

- Послушай, мне это нафиг не надо. Думаешь, не думаешь. Это как в армии. Разведка сказала, что в поселке одни ваххабиты, его накрыла авиация. Женщины и дети погибли, так спрашивайте с разведки. Вот и у нас. Мне сказали, я сделал. А если каждый будет не только своим делом заниматься, но и думать обо всем, так и времени не хватит свое дело делать. Так я думаю.

- Короче, ленивая ты сволочь и не хочешь лишний раз напрягаться. Даже, чтобы подумать.

- Так, мужчина, у нас братва организованная? То бишь организованная преступность, в натуре? Значит, каждый за свой участок отвечает. Брат моей работой доволен. Так что, если что не нравится, давайте вы с Братом побазарите, а не на меня будете наезжать? – Шуруп шуточно согнул пальцы на обеих руках, изобразив типичного «братка» из 90-х.

- Короче, это про тебя сказали: «Имел такой склад ума, что хоть сторожа нанимай».

- Склад не склад, а погребок имеем. По жизни наскирдавать успел.- Это хорошо, только, изучая азбуку жизни, не забывай про букву закона...

- Так, хорош на психику давить, не грузи! У меня и так акклиматизация, вон трясет всего, а тут ты еще. Семья большая, всех не пересажают. А завалить мы и сами кого хочешь сможем. Брат знает, что делает, и это главное.

Владу следовало бы прислушаться к этим словам, как к сигналу тревоги. Но они все свели к шуткам. Ему нравилось слушать рассуждения Шурупа. Это давало надежду, что не он один задумывается над происходящим в Семье. Несмотря на позитивный настрой Александра, Мирхоев понимал недосказанное. Поэтому он не хотел жить в Москве и предпочитал быть подальше от «братского» тщеславия, все больше разлагавшего Семью изнутри. Передо ним тоже когда-то стоял такой выбор. Переехав в Москву, Влад совершил своего рода побег. Оставил позади свою старую жизнь, друзей, семью, родину. В какой-то момент, не сумев создать другую жизнь здесь, он думал, что его жизнь кончилась. И вот теперь, проведя несколько лет в Семье, Влад вдруг понял, что бежит не только от старого к новому, но и от лучшего к худшему. Только остановиться он уже не мог. Замедлить бег? Возможно. Свернуть? Вряд ли. Он обладал свободой поезда, который ехал по проложенным за него рельсам. Любая опасность помогала ему почувствовать себя живым человеком, а не грудой металла, стремительно несущегося к обрыву. Петляя с Шурупом по паутине городских улиц, Владислав, в очередной раз, осознал всю безысходность своего положения. Мирхоев попытался отогнать от себя тоскливые мысли. Возможно до того момента, когда он достигнет обрыва, там успеют построить мост. В любом случае он сам разрешил этому поезду ворваться в свою судьбу. Даже не так. Влад сам вошел в вагон. Винить в этом было некого. Решение само пришло в голову. Нужно было самому строить мост, и чем скорее, тем лучше.

В Москве Цогоев пробыл всего один день и улетел на следующие сутки в Осетию. Он не хотел задерживаться больше, чем требовалось. Не помогли даже фотографии двух барменш из клуба «13-е небо». Приехав из Москвы, он пересказал Гартаеву и Бабаеву слова Брата. Зангиева нужно было убить в ближайшее время, так как он обманул сотни вкладчиков, собрав с них деньги, и обанкротив строительную фирму. Когда Брат помог ему деньгами, Адам украл и их. А что еще хуже, в благодарность, он обвинил Джаву в попытке забрать у него бизнес. В принципе этот рассказ не особо и требовался. Парни уже почуяли, как акулы, запах крови и денег. Им нравилось исполнять приказы. Вот как раз они точно не хотели думать ни о чем. Иван и Андрей согласились «сделать» Зангиева. При этом сказали, что сделают все сами, вдвоем, и Шуруп им на убийстве не нужен. Они хотели на деле доказать, что им можно поручить серьезное дело. Шуруп не возражал.

Слежка за Зангиевым продолжалась три месяца. Как таковых трудностей при этом не было. Все шло по отработанному плану. Устанавливались маршруты, потом места частого появления «цели». Из них определялись наиболее подходящие для нападения. С этим как раз и возникли трудности. Парни никак не могли выбрать место для засады. Адам часто ездил в машине с детьми. Все места, где он бывал, оказывались многолюдными. Он бывал или в офисе, или на строительной площадке. В машине с ним тоже постоянно ездили прораб и два помощника. Было решено продолжить наблюдение и ждать подходящего момента. Брат их не торопил.

В августе они заметили, что Зангиев изменил маршрут. Каждый вечер после работы он стал подвозить домой своего юриста по имени Ада. Это было связано с многочисленными судами по поводу банкротства его строительной фирмы. Парни решили «исполнить» Адама около дома Ады. Ее подъезд был в девятиэтажке последним, и к тому же тупиковым. Чтобы выехать, необходимо было развернуться на небольшой площадке. За забором, граничищим с домом, был проходной двор. Вдоль него был натянут тент, который образовывал навес. Под ним стояли стол и лавочка. Вечерами на них сидели пенсионеры. К тому времени, как Зангиев привозил Аду, обычно это происходило после 11 часов вечера, во дворе никого не оставалось.

В день убийства Шуруп встретился на автомойке с ЧК. Разговор был, как всегда, предельно коротким и деловым. Цогоев пояснил, что на вечер планируется «мероприятие». Челкаев спросил о деталях и, выслушав, предложил не использовать в этот раз автоматы. Поскольку убийство планировалось в городе, то для удобства переноски предпочтительнее были пистолеты. Плюс стрельба во дворе дома могла повлечь массу рикошетов. Через час ЧК привез на мойку два пистолета Стечкина с глушителями и несколько дополнительных магазинов к каждому.

- Чего ты хмурый такой? Не понравилось людей убивать? – спросил Челкаев, когда с делами было покончено. Их машины еще не помыли, нужно было убить время.

- Да так. Не очень.

- Зря ты. Интересная профессия. Со своей историей. Если интересуешься, как обстоят сейчас дела на этом «рынке», могу рассказать.

- Что-то я не могу в толк взять, что ты такой разговорчивый стал.

- Ты же вроде только в начале карьеры, так сказать. Вот хочу рассказать тебе об особенностях «промысла».

- Чего-чего?

- Внушить тебе значимость и необходимость этой профессии в наше смутное время.

- Попробуй.

- Так вот, – сказал ЧК, положив ногу на ногу. – Еще недавно, по статистике того же МВД, исполнителями выступали «киллеры от сохи». Шелупонь. Бомжи, алкоголики, спортсмены, солдаты. В ход шли бутылки, ножи, веревки, обрезы, охотничьи ружья, дедовские карабины. Сейчас требуются люди другого класса, так как все чаще убивают коммерсов, банкиров, высокопоставленных ментов и так далее. А применять профессиональные средства могут люди, не только имеющие опыт обращения со служебным оружием, но и что немаловажно обученные убивать.

- Какая разница? Я тоже в армии служил, и стрелять и убивать умею.

- Это как посмотреть. Чистая работа, к примеру, это когда грамотно – выстрелами в ноги – укладываешь, а не убиваешь, телохранителя и шофера и аккуратно посылаешь три пули в «клиента». Или когда «клиента» ловишь в щель между шторами, сидя на чердаке, и всаживаешь ему пулю в лоб. И ты скажешь, что это работают бывшие уголовники или «крутые» мальчики из какой-то группировки, мнящие себя суперменами? Оставь иллюзии. Это – профи. И стрелять их учили не на лесных опушках. Хорошую подготовку дает служба в спецподразделениях армии и флота, участие в боевых операциях и специальных акциях. Высший пилотаж, когда работают «тихо».

- С глушителем?

- Нет. В смысле под несчастный случай или самоубийство. Можно в пьяном виде вывалиться из окна, отравиться газом, упасть в лифтовую шахту. И сделано будет все так, что комар носа не подточит.

- По мне, лучше ствола ничего нет. А эти все тихие дела не по мне.

- Со стволом тоже работать по-разному можно. Мне, например, всегда нравился револьвер.

- Почему?

- Простой, надежный механизм, да и гильза остается в барабане при выстреле. Свинцовая пуля полностью деформируется в теле, ноль информации по баллистической экспертизе. Но чтобы подстраховаться, при чистке ствола на ветошь надо нанести грубую полировальную пасту или речной песок и «продрать» ствол – его механические характеристики изменятся.

- Да ну, его заряжать долго. А вдруг цель с охраной? Или менты засаду сделают?

- Тогда «тульский токарь», он же ТТ. Хорошие мощностные характеристики. Кроме этого, отстрелялся – сними ствол, поставь другой, чуть-чуть шкурочкой по выбрасывателю, отражателю и несколько раз надфилем по бойку, и все. Оружие практически не идентифицируется... А вообще, с оружием, как и с взрывчаткой, проблем нет, купить можно все что угодно. Правда, взрывчатку я не люблю. Во-первых, опыта мало. А во-вторых, промышленные взрывчатые вещества: шашки тротиловые прессованные, литые, аммониты, гексопласты, ну и другие, армейские: тен, тетрил, плаксид – все это определяется даже после взрыва специальными аэрозолями. А дальше все пойдет по цепочке: ФСБ определит характер взрывчатого вещества, места его использования и хранения; через МВД или армейскую контрразведку выяснят, где были хищения. Так и до исполнителя дойти можно.

- А я думал, наоборот, так удобней. Заложил фугас – и тачку вдребезги. Вон сколько «бармалеи» наших колон в Чечне и Дагестане повзрывали.

- Взрывные устройства с дистанционным способом подрыва не дадут гарантированного результата. На трассе и на подъезде взорвать автомобиль практически невозможно. Современная бронированная машина – это своего рода броневик, внутри которого находится капсула-салон. И, для того чтобы нанести реальный ущерб, допустим, при подрыве авто из люка коммуникационной сети, нужен заряд такой силы мощности, что авто должно подбросить на 15-20 метров. Значит, реальная возможность физического устранения «клиентa» появляется только в тот момент, когда он находится на свежем воздухе. Зарядом направленного действия с дистанционным подрывом, скажем, немного модернизированной отечественной ПОМЗ-2 или ОЗМ-4, ну это от бедности, а лучше американской М-18. Но я бы использовать ее не стал. Чтобы перекрыть и продублировать все пространство, их нужно штук пять. На видном месте мины не оставишь, охрана же начнет чистить место за 2-2,5 часа до приезда, и, я уверен, их обнаружат. Потом, у М-18 сектор поражения осколками 60 градусов, и летят они на 30-40 метров, все живое выкосят: ни подпрыгнешь, ни заляжешь. А это значит, будут лишние жертвы. А оно нам надо?

- Что, жалко людей?

- Да нет, просто устранение тех, кто не оплачен, не есть профессионализм. По крутой цели с охраной лучше работать с расстояния. Скорее всего, я решил бы работать в 300-метровой зоне. Ближе – нет смысла, дальше – нет гарантии.

- С винтаря?

- Да. Я бы взял модернизированный карабин КС-23М, винтовку СВУ, автомат А-91 или какую-нибудь из «игрушек», которые появились в России в последнее время. Но надо учесть, что покупателя российского экспериментального оружия вычислить значительно проще, а потому я выберу американскую винтовку с хорошей оптикой, допустим М-21 калибра 7,62. У нее прицельная дальность до 1000 метров, прицел с переменным увеличением и устройством для изменения дальности до цели. Короче, М-21 – это то, что надо. К тому же стоит она относительно недорого, около 3000 долларов, но «сердито» – пули со ртутью. Шансов не дадут при попадании. А дальше дело техники. Секторы ведения огня рассмотрены, биссектриса ничем не перекрыта, в момент выстрела солнышко не бьет в прицел. Если надо проверить на птичках – значит, спугнешь, привлечешь внимание охраны. Может быть, если необходимо поработать с окошком, ежели на улице мерзкая погода, открытое настежь окно вызовет беспокойство, стрелять придется из глубины комнаты, а стекло дает блики, искажает. Значит, надо вырезать кусок стекла... Теперь остается только ждать. А когда появится объект, поймать в перекрестье прицела голову или горло, задержать дыхание и плавно нажать спуск. А потом – уходить. За те мгновения, пока схлынет паника и ситуация станет подконтрольна охране, я растворюсь в толпе.

- Вот слушаю я тебя и не понимаю, чего ты тут сидишь? С твоими знаниями да опытом в столице можно вагон денег заработать.

- Э нет, не все так просто. Сейчас в моде у заказчиков двурушничество. Сначала заказ сделают, а потом и самого киллера ликвидировать хотят. Так что профессия в два раза опасней стала. А оно мне надо? Я лучше вам буду стволы готовить.

- Ладно, бывай, киллер. Поеду я.

- Бывай, мокрушник, – хмыкнул Челкаев, — Я не киллер, я любитель.

***

Шуруп передал оружие Гартаеву и Бабаеву, которые переложили их в барсетки для удобства скрытой носки. Они приехали за час и заняли позицию на заборе, забравшись под навес. Машину оставили в ста метрах, на параллельной улице, предварительно заменив на ней номера.

Уже стемнело, когда мощный свет фар БМВ Х 6 ворвался во двор. Гартаев и Бабаев приготовились. Тяжелые пистолеты было непривычно держать. Прикладов не было, и все время хотелось их во что-то упереть. Как только Зангиев подъехал к подъезду, они открыли огонь. Стрелять с забора было неудобно. К тому же их ослепил яркий свет фар. Первая очередь ударила чуть выше середины лобового стекла. Гартаев решил стрелять прицельно и не рассчитал отдачу. В результате затвор ударил его в глаз, и он, взвыв от боли, свалился с забора. Бабаев продолжил стрелять, но из-за большого угла выстрелы ложились по верхней линии лобового стекла. Расстреляв обойму, Бабаев спрыгнул с забора и в темноте подобрал «ослепшего» Ивана. Вдвоем они кое-как побежали к машине. Ни Зангиев, ни Ада не были даже ранены. Одна из пуль прошла между сиденьями, прошила задний диван и вышла через номерной знак. Несколько пуль застряли в подголовниках. Лишь одна пуля поцарапала щеку Аде. Брат, узнав о неудаче, долго ругался на Шурупа и спрашивал, где он набрал таких «клоунов».

Когда Влад набрал Цогоеву, дабы подбодрить его, он прокомментировал случившееся в своей манере:

- Ну что сказать. Короче, попали мы как ситро с кока-колой. Сделали они нас по пенальти.

Газета «Вечерний Владикавказ»:

«Во Владикавказе накануне вечером совершено покушение на крупного предпринимателя Адама Зангиева. На территории 29-го военного городка преступники обстреляли его БМВ, в котором также находился юрист фирмы, принадлежащей Зангиеву. В предпринимателя, по меньшей мере, произвели 20 выстрелов».

Такими статьями пестрела республиканская пресса. Брат был недоволен, что Зангиев остался жив. Он был крайне разозлен его поведением, попыткой «кинуть» его как последнего «лоха», но дело было не только в деньгах. Гораздо важнее для Джавы был авторитет. Ведь это он остановил Зураба, когда тот решил предпринять все возможное, чтобы получить свои деньги. Получалось, что Алихан не сдержал своего слова. Адам так ни с кем и не расплатился.

Прошла неделя после покушения, когда Тхапсаев сообщил, что возбуждено новое уголовное дело в отношении Зангиева по факту мошенничества. В связи, с чем Брат решил не доводить дело до «конца» и оставить Адама в живых на растерзание кредиторам. В ходе расследования Зангиев был взят под стражу. Оказалось, что он не только вывел деньги из проекта «Горная долина», но начал строительство бизнес-центра в Парке культуры и отдыха имени К. Хетагурова на берегу Терека без соответствующей документации. Как узнал впоследствии Бароев, строительство такого размаха на берегу реки запрещено из-за слабого грунта. Зангиев самонадеянно думал сделать все разрешения задним числом через свои связи в администрации. Таким образом, набрав денег под строительство бизнес-центра, Адам в очередной раз «кинул» людей. Построенное на берегу Терека 14-этажное здание из бетона, как памятник обманутым пайщикам, так и осталось возвышаться недостроем над бурной рекой. Стройки на обоих объектах двух некогда бизнесменов-друзей были заморожены. Начались долгие и продолжительные судебные тяжбы.

В начале осени 2014 года Шуруп вместе со своей «бригадой» выехали в Москву. Бабаеву нужна была сложная операция на позвоночнике. В Москве Андрея отвезли в больницу, а Шуруп и Гартаев поселились в гостинице. Цогоев целыми днями встречался с Братом, который учил его, как «надо готовить операции» и почему нельзя допускать впредь таких проколов, как с Зангиевым. Через три дня Влад сообщил, что Бабаеву уже сделали операцию на позвоночнике, и он проходит курс реабилитации. Через неделю они забрали его и вернулись в Осетию. Благодаря связям Владиславу удалось все сделать быстро и качественно. Бабаев пояснил, что ему поставили в позвоночник имплантат и нужно еще пройти реабилитацию около полугода, чтобы восстановить все функции. В тот период у отца Гартаева тоже начались проблемы со здоровьем, так как он был диабетиком. Начали появляться гнойники на ногах, которые длительное время не заживали. Иван начал возить отца по различным медицинским учреждениям в Осетии. Они обращались за помощью к различным специалистам, но те говорили, что в любой момент может начаться гангрена и отец останется без ноги. Шуруп видел всю эту ситуацию: мучения отца, переживания Ивана. Тогда он предложил отправить его в Москву. Трехнедельный курс лечения, принес облегчение и его отправили назад в Осетию. Лечащий врач получил от Мирхоева лично бутылку двадцатилетнего одно солодового виски в дополнение к пухлому конверту. Братья в очередной раз ощутили заботу со стороны Семьи.

Когда Семью выбирают. Глеб Дибернин (Вся книга)

Показать полностью 1

[моё] Негатив Криминал Преступление Уголовное дело ОПГ ОПС Убийство Наказание Длиннопост

GlebDibernin

6 дней назад

Криминал

Серия Когда Семью Выбирают. Глеб Дибернин

Когда Семью выбирают. Глеб Дибернин. Часть 56 (3)⁠⁠

Его никто не слышит из-за перекрывающей вопль музыки. Но для него это ничего не значило. Главное, что Мирхоев, наконец, сам услышал свой внутренний голос. Для того чтобы выковался меч, он должен прежде получить немало ударов молотом. Когда Влад выходил из клуба, его взгляд упал на натянутый белый экран, на котором под музыку мелькали различные фразы. «Это вечность, длящаяся день. Это жизнь, прожитая в неделю…» – прочитал он слова, которые обожгли его изнутри. Все-таки вечер прошел не зря. Что-то новое он чувствовал в себе, наконец вышел на новый уровень, и свет выхода стал ближе.

Несмотря на все их загулы по Москве, когда Владислав приезжал, Гартаев всегда первым делом спрашивал его, где Цогоев, когда он приедет и когда они, наконец, поедут домой. Прошло много времени, и он уже успел соскучиться по своим родителям. Мирхоев пояснял, что Шуруп занят и скоро приедет. Но Влад видел, что он не очень этому рад. Он уже был переполнен московской жизнью, ему хотелось домой. За три недели они ни разу не видели Александра. Все это время он был с Джавой.

Спустя неделю Владислав в очередной раз пришел в квартиру и попросил их собраться, так как внизу их ждет Шуруп, и они едут домой. Около подъезда стоял тот же микроавтобус, который привез их сюда. Мирхоев попрощался, сказал, что надеется на скорую новую встречу. Парни стали наперебой рассказывать о времени, проведенном в Москве. Прилетев в аэропорт Нальчика, Цогоев пояснил, что билетов до Беслана не было. Они взяли такси и поехали прямиком в автосалон. Там на имя Бабаева они купили новую «Приору» серебристого цвета, на которой доехали до Владикавказа. Каникулы закончились. За три недели Александр получил новые ценные указания, а о его парнях составили свое мнение. Брат утвердил новое отдельное звено Семьи во главе с Шурупом. Ему понравились Гартаев и Бабаев, и как они себя вели, хотя они с ним ни разу не встречались за это время.

Показать полностью 1

[моё] Криминал Преступление Уголовное дело Убийство ОПГ ОПС Длиннопост

Партнёрский материал

specials

Считаете себя киноманом 80 LVL?⁠⁠

Залетайте проверить память и сообразительность → Будет интересно

Киногерои Тест Текст

GlebDibernin

6 дней назад

Лига Писателей

Серия Когда Семью Выбирают. Глеб Дибернин

Когда Семью выбирают. Глеб Дибернин. Часть 56 (2)⁠⁠

Началась подготовка к операции. Гартаева привлекать на первое дело не стали. У него болела мама, да и с сестрами были семейные проблемы. Шуруп решил не отрывать его от забот. Тем более, вдвоем они вполне могли справиться с поставленной задачей. В течение месяца Шуруп с Бабаем следили за Чегемовым. Его криминальная молодость прошла, оставив после себя несколько судимостей, огнестрельные ранения, и металлическую пластину в голове. С годами он стал спокойнее, не лез в драку при каждом случае, старался решать проблемы словами. Любимый пистолет «ТТ» лежал закопанным под крыльцом на всякий случай, рядом с «Калашниковым». Однако, помня лихую репутацию, никто не хотел с ним связываться. Парни выяснили, что Чегемов занимается пшеницей. У него было несколько своих полей между Владикавказом и Бесланом, а также он занимался куплей-продажей зерна. Они несколько раз выезжали в тот район, но самого Чегемова так, ни разу и не застали в полях. Было решено, что это место для нападения было не самое удачное. Огромный, просматриваемый, открытый участок местности, периодически ездящие по полям фермеры.

Жил Чегемов, как и прежде – «везде и нигде». Старая бандитская традиция. По месту прописки, у родителей, он бывал только наездами, но Багаев выследил его. Бизнесмен часто появлялся по трем адресам. При этом он часто менял машины. Он бросал их в разных местах: на стоянках, парковках торговых центров, на городских круглосуточных стоянках. Не особо заботясь об их сохранности. В ходе слежки установили одну закономерность. Несмотря на то, что он постоянно менял «тачки», ежедневно вечером, примерно с 21 до 23 часов, он заезжал в многоквартирный дом на проспекте Коста рядом с памятником танку Т-34. Там жила его тетя, которую он навещал, будучи ее единственным племянником. Его интерес был «шкурным», у тети была трехкомнатная «Сталинка», и Чегемов рассчитывал получить её в наследство. Шуруп принял решение «работать» его рядом с домом тети. К тому времени, как Чегемов выходил, на улице обычно уже не оставалось прохожих. Плюс вокруг было много проходных домов.

Шуруп заранее встретился с ЧК на автомойке в Беслане. Тот, как всегда, применял все возможные способы конспирации. Из машины жены, «Тойоты-Приус» небесно-голубого цвета, он передал в пакете с рекламой кафе домашней кухни два пистолета Макарова с глушителями. В тот же день Шуруп перевез оружие во Владикавказ, и оставил машину на стоянке. Его всегда было удобно и быстро взять. В случае же обнаружения оружия полицией им ничего не грозило. Машина была оформлена на подставных лиц, а отпечатки заранее тщательно стирались. В машину никто не садился без перчаток. Шуруп с Бабаевым обсудили план убийства Чегемова до деталей. Было решено, что стрелять будет Шуруп, а Бабаев будет его страховать. На тот случай, если Чегемовым будет оказано вооруженное сопротивление, или кто-либо попытается вмешаться. Также Андрей должен будет обеспечивать отход.

В день «Ч», в октябре 2011 года, вечером Бабаев с оружием приехал на «Волге» в район магазина «Хурзарин», и оставил машину на автостоянке. Шуруп прибыл туда же на ВАЗ-2114, на которой заранее поменял номера. Затем пешком они проследовали к нужному дому. Весь путь занял не более 20 минут. Людей во дворе практически не было. Редкие прохожие мелькали между домами. Они сели на скамейку в беседке рядом с подъездом и стали ждать. Пистолеты были в барсетках, вместе с перчатками. Глушители лежали в карманах спортивных курток. Осмотревшись и убедившись, что на них никто не смотрит, они прикрутили глушители к пистолетам. После чего каждый дослал патрон в патронник и поставил на предохранитель. Оставалось самое сложное - ожидание.

Прошло полчаса, перед тем как к дому подъехала БМВ вишневого цвета. Машина была им незнакома, и они сперва не обратили на нее внимания. Однако через пять минут из нее неожиданно вышел Чегемов и направился к своему подъезду. По-видимому, он был немного пьян. Об этом свидетельствовала его неровная походка. Когда Чегемов оказался спиной к Цогоеву и уже протянул руку к кодовому звонку, тот спросил: «Братишка, цепочка не нужна по дешевке?». Бизнемен на секунду замер, затем повернулся и стал внимательно всматриваться в темноту, откуда прозвучал голос. Шуруп сделал несколько шагов в его сторону, вытаскивая пистолет, и заводя его за бедро. Чегемов, спросил пьяным голосом: «Что, на бутылку не хватает, шпана? Ну, покажи, что там у тебя?» Цогоев поднял руку и, не целясь, сделал четыре выстрела в грудь Чегемова. Кровь ударила в голову Шурупу, он чувствовал возбуждение. Это не было похоже ни на стрельбу в тире, ни на охоту на кабана. Чегемов упал на спину, заняв собой половину бетонной площадки. «Проверять пульс не было времени, а сделать контрольный не дало отсутствие профессионализма» - так будет в дальнейшем в шутку оправдываться Александр перед братьями. Шуруп и Бабаев, накинув капюшоны, спокойно, не привлекая внимание, пошли к машинам тем же путем. В момент выстрелов Бабай стоял сзади и внимательно осматривал двор, сжимая потной рукой рукоять Макарова. Он готов был выстрелить в любого, кто двинется к подъезду, но в этот раз обошлось.

На автостоянке они выгнали «Волгу», спрятав пистолеты под сиденьем. После чего уехали в село Зильги на Ваз-2114, где на пустыре сожгли одежду и перчатки. На том месте находилось кострище, на котором обычно готовили пищу для выполнения поминальных обрядов согласно существующим национальным традициям. Шуруп посчитал это символичным, он любил языческие осетинские традиции.

Через два дня Цогоев привез Бабаева к автостоянке. Все было спокойно. Старая машина ни у кого не вызвала интереса. Даже колеса остались на месте, хотя резина на ней была новая. Бабай перегнал «Волгу» к заброшенному дому, где расплавил сваркой «засветившийся» пистолет. Оставшийся Макаров и два глушителя он передал Шурупу, а тот затем передал их ЧК. При встрече Челкаев поделился информацией, которую узнал по своим связям в «органах». Полиция отрабатывала версии убийства Чегемова из-за бизнеса и из-за многочисленных любовниц. Каких-либо зацепок у них не было. Кроме пуль и гильз, никаких следов на месте происшествия не обнаружено. Все было сработано чисто. Чегемов умер до приезда скорой. Цогоев разделил премиальные между парнями, предупредив их не тратить все деньги сразу, после чего об этой ночи забыли, как будто её никогда и не было.

В феврале 2012 года Шуруп предложил парням съездить с ним за компанию в Москву на несколько дней. Александр пообещал, что все расходы берет на себя. Они его братья, и он за них заплатит. Шуруп также сказал, что жить они будут в гостинице. Парням придется немного подождать, пока он решит все свои дела, а после он покажет им Москву. Цогоев попросил парней оставить дома их мобильные, так как связь дорогая, а если что, они смогут позвонить в любой момент с его телефона, или купят новые телефоны на месте. В аэропорту их уже ждал микроавтобус «Фольксваген». За рулем был «Старый». Через 40 минут они подъехали к новой высотке, где их встречал Влад. Джава поручил ему заняться досугом и размещением наших новых братьев. Поздоровавшись со всеми, Мирхоев спросил, как дела, как доехали и не нужно ли что-нибудь? Гартаев и Бабаев узнали его и обрадовались. В прошлые времена они вместе ходили в патрули под предводительством Шрама. Пока они окончательно не погрузились в воспоминания, Влад сказал, чтобы Гартаев и Бабаев взяли свои вещи и выходили из микроавтобуса. Теперь они будут жить здесь. Шуруп пояснил, чтобы они оставались с Мирхоевым и что они увидятся на днях, а ему нужно заняться своими делами. В том числе встретиться с Братом.

Выйдя из автомобиля, они увидели перед собой высокий, 10-этажный, дом. Вход в подъезд осуществлялся с широкой, частично накрытой крышей автомобильной стоянки, на которой и остановился микроавтобус. Со стороны можно было принять дом за здание гостиницы. Влад подготовил пятикомнатную, полностью обставленную всем необходимым квартиру. В квартире был кабинет, две спальни, большой зал с огромным телевизором и системой домашнего кинотеатра. Пятая комната была зимним садом. В шкафах висела мужская одежда размеров парней: спортивные и классические костюмы, майки, джинсы, кроссовки и туфли в коробках. Все было новым. В ванной находились банные принадлежности, бритвы, шампуни и так далее. Холодильник был до отказа забит продуктами. Когда первое впечатление от увиденного потихоньку начало проходить, Мирхоев пояснил парням, что квартира и все вещи в ней в их полном распоряжении. Они могут брать все, что им понравится. Все это является подарками им от Брата. На первом этаже дома был спорткомплекс со спортзалом, сауной, парикмахерской и релакс-спа-центром. Всем можно было пользоваться бесплатно. Для этого Влад вручил каждому по специальной карте-ключу. Ему пришлось, чуть ли не силой разжимать застывшие от удивления пальцы парней. Они были крайне смущены и не ожидали такого шика. Мирхоев сказал, что завтра они съездят в торговый центр и купят все, что они захотят, в том числе подарки родным и близким. Гартаев и Бабаев никогда не были в подобных квартирах и не до конца поверили во все происходящее. Влад пояснил, что Шуруп будет занят некоторое время, и они пока полностью предоставлены сами себе.

На следующий день Мирхоев заехал за ними на новом «Порше-Кайен». Брату надоела эта машина, и он отдал ее ему. Влад отвез парней в торговый центр, где купил все, что они захотели, а также все, что он посчитал нужным. На каждого Владислав потратил чуть больше 250000 тысяч рублей. Хотя смета позволяла ему тратить до полумиллиона. Сначала парни сопротивлялись, когда он за них расплачивался в магазинах своей платиновой картой. Одежда была красивой и модной, но очень дорогой. Из-за этого им было не по себе. Гордость не позволяла им быть нахлебниками. Чтобы выйти из этой неловкой ситуации, Влад объяснил, что все это от Цогоева. Так как он их старший. И они потом смогут с ним рассчитаться, если захотят. Тогда Гартаев спросил его, успокоившись:

- Шуруп заработную плату получил, что ли?

- Типа того, – уклончиво ответил Влад. – Скорее, еще одну премию.

Когда они ехали назад, Гартаев попросился за руль. Двигатель «Порше» приятно урчал. Иван не верил в то, что он сидит за рулем такой крутой машины. Это все было похоже на сказку. Он боялся проснуться. Влад вывел его на МКАД, где тот смог опробовать «Порше» в полную силу. Штрафы их не пугали. Для такого случая на это можно было пойти. Бабай же сидел, сзади разбираясь со своим новым мобильным телефоном и возможностями его видеокамеры. Он давно о нем мечтал, но не мог себе его позволить.

В Москве Гартаев и Бабаев пробыли три недели. На улицу они выходили, только когда Мирхоев за ними приезжал. Не было никаких запретов на прогулки, просто им не было особой нужды в этом. В то же время Влад устроил им настоящую туристическую программу. Они ездили по музеям, торговым центрам, казино, паркам, ели в разных кафе и ресторанах. Несколько раз ходили в ночные клубы. Как правило, на его имя был заказан VIP-столик, или отдельный кабинет. Вокруг них сразу же начинали крутиться девушки, которых Гартаев и Бабаев видели только по телевизору и на обложках журналов. В Осетии они даже боялись заговорить с такими красавицами, не то, что сидеть с ними за одним столиком в шикарном ночном клубе распивая дорогое шампанское. Обычно Владислав заранее звонил своим знакомым – и вот уже за столиком с ними сидит веселая компания из медийной тусовки. Мирхоев называл их «любители халявы». Они любили красивую жизнь, а еще больше красивую жизнь за чужой счет. Им было абсолютно все, равно как и чем были заработаны деньги, на которые ты устраивал для них праздник. Убийства, проституция, наркотики, торговля оружием, или органами. Все это вторично для этой тусовки. Влад заказывал шампанское, икру, дорогие закуски, не скупясь. Ему специально выделили деньги, чтобы устроить отдых для парней. Кто как не Мирхоев, мог добиться сногсшибательного эффекта. Несколько раз, в красивом порыве, он заказывал цветы всем девушкам за столом. Привозили огромные охапки роз. Распаленные шампанским и вином девушки очень легко шли на контакт и позволяли многое. Тем более Мирхоев несколько раз делал специальный заказ в эскорт-агентстве, обещая каждой премиальные.

- Вы что, бандиты? – спросила миловидная куколка по имени Сабрина, потягивая коктейль пухлыми губками. Типичный завсегдатай клубов и модных тусовок Москвы. Вечер был в разгаре.

- Бродяга по жизни, бандит по нужде, кайфарик по масти, романтик в душе, – рассмеялся довольный своей шуткой Бабаев. Он уже отошел от блеска большого города и стал вплетать свои уличные шутки в разговоры с девицами. Он быстро привык к новой роли, и считал, что очень оригинален в своих приблатненых разговорах. Вот человек из заводчика крупнорогатого скота за какой-то год, стал не пойми кем. И самое ужасное, что Влад приложил к этому свою руку.

- Он идиот, – сказал Мирхоев едва слышно. Можно убрать человека с улицы, но улицу из человека не убрать никогда.

- Что? – прокричала ему на ухо Сабрина, громкая музыка способствовала близкому общению.

- Я говорю, он идет через пару дней на собеседование в госкорпарацию «Роснефть». Топ менеджер высшей категории.

- А что он там будет делать? Нефтью торговать? – спросила Сабрина и так захлопала доверчивыми и полными вопроса глазками, что Владислав чуть не прослезился. Последний раз он видел такой взгляд у собаки по кличке Мухтар в фильме с Юрием Никулиным, когда ее подстрелили.

- Ну да, а зачем еще туда идти. Барель туда, барель сюда. Ты мне телефон дай, как будут нефтяные излишки, я тебе наберу и тоже накапаю капелюшечку. Нефть-то в хозяйстве всегда нужна.

- Здорово, – сказала Сабрина, и ее зрачки завертелись как барабаны в игровом автомате, после чего «выдали знак доллара». Единственным, что останавливало ее от оседлания Бабаева прямо здесь и сейчас, было присутствие Влада. Он был рад за друга и ничего не имел против этого. Что естественно, то не безобразно. В то же время его знали здесь и портить свою репутацию он не мог. Несмотря на всеобщий разврат, Мирхоев придерживался каких-то правил. По крайней мере, иногда.

- Влад, а Влад, – прощебетало маленькое чудо с миндалевидными глазами по имени Варвара, которое уже полчаса пыталось залезть к нему в брюки. Особенно, когда Мирхоев расплатился по счету ресторана платиновой карточкой «Мастеркард». Вдобавок оставив налом щедрые чаевые, как официантке, так и повару. Кстати, последний не остался в должниках и в качестве комплимента прислал роскошный десерт для девушек.

- Что такое, моя королева?

- А как ты стал таким, мммм… популярным?

- Малыш, я же не айфон и не духи «Монталь», чтобы быть популярным, – сделал Влад вид, будто обиделся.

- Ну, Владик, ну я имела в виду, как ты стал таким… ну, эээ, известным, что ли? Все тебя знают, все уважают. Я тебя часто вижу на разных крутых тусовках, куда даже не с каждым богатым папиком пускают. А ты везде, короче вхож. И такой модный всегда. Часы, прикид, тачки. Как у тебя так получается?

- Что тебе сказать… Мне повезло, потому что в жизни попадалось много хороших людей, и я получил хорошее советское воспитание. Тогда люди были правильнее, без всей этой напускной шелухи.

- И что?

- Просто я отношусь к людям так, как хотел бы, чтобы они относились ко мне. Вот и весь секрет.

Про себя Влад подумал. Действительно, а как все получилось? Он никогда не жаждал ни славы, ни чего-либо подобного. Так уж получилось. Мирхоев помогал людям, слушался Брата. Делал то, что ему говорили. Не подставлял, не предавал. Делил с близкими все, не воровал у своих. И вот он добился всего, о чем только мог мечтать, в 20 лет. Только почему-то радости ему это не приносит. Кто-то скажет – зажрался! Влад же скажет – повзрослел, жизнь не стоит того, чтобы менять ее на все вот это.

- Ну, с бабками-то легко так мудрено говорить, – резюмировала Варвара, ни на секунду не пытаясь сымитировать хоть какой-то умственный процесс на своем лице. Она просто пыталась дергаться в такт музыке, утопая в кожаном диване, все зазывнее посасывая пухлыми губками коктейль.

Обычно Влад старался избегать излишнего общения с такими дамами, но Брат дал ему указание «выгулять» парней. Поэтому устраивать им встречу с высокоинтеллектуальными девочками-интеллектуалками, берущими от 200 долларов за час и цитирующими Бодлера в оригинале, не было никакой нужды. Поэтому Мирхоев взял крепкий непритязательный средний класс. Короче говоря, он терпел весь этот вертеп, потому что так было надо. Наверно, это старость, но последнее время его тошнило от современных девушек, подобных тем, что сидели сейчас с ними. Все больше хотелось высоких отношений, и интересных разговоров.

Конечно, сексуальные девушки вызывают бурные эмоции и желание. Рядом с ними ты ощущаешь себя шестнадцатилетним парнишкой, которому тестостерон срывает голову при виде оголенных ляжек. Всю глубину проблемы в таких отношениях ты ощущаешь уже после соития. Это как удар молнии, который лишь на секунду освещает дорогу, а что потом? Мозги обязательно отключатся на некоторое время. «Все вы, мужики, думаете одним и тем же!» – скажет кто-то из дам. Что поделать, если это действительно так. Чем выше уровень IQ, тем быстрее ударят гормоны по твоим мозгам. Причем сплошь и рядом мужики влюбляются в стерв и проституток. Они сносят им башню своей раскрепощенностью и сексуальностью. Мало кого из «нормальных» парней привлекают «серые мышки» в юбках до пят. За всем этим индейским раскрасом, сиськами и юбкой, трещащей по швам, они частенько пропускают душу человека. Алкоголь умножает похоть, и им срывает тормоза. Но останется ли что-то еще после того, как косметика будет смыта и тело использовано по назначению? Теперь у подобных девушек есть щит. Постоянно обновляющиеся наборы заученных статей из гламурных журналов: «А вы видели новую коллекцию от Прада? Нет, это просто потрясно! А вы ездили вчера в новый клуб? Ой, мне нравится йога, это так воодушевляет…» Они живут по законам потребления и моды. Страшно боятся, что кто-нибудь упрекнет их в устаревшей модели туфель, сумочки или айфона. Все это надоедает очень быстро и хочется поговорить, а говорить не о чем. Потому что ты вряд ли разбираешься в последних тенденциях губной помады и понятия не имеешь, что после секса ни в коем случае нельзя есть свинину, она плохо усваивается, а в тренде уже давно темно-вишневый Мерседес.

Хорошо, что количество женских особей за нашим столом несколько сократилось. Гартаев уже уехал в гостиницу со своей новой знакомой. Влад предлагал ему не торопиться и поискать лучше, но он был непреклонен. Молодая студентка филфака, почуяв добычу, как гончая волка, не собиралась отпускать его сегодня ночью. Мирхоев вызвал им такси и сунул наличку в карман Гартаева.

- Так, отстань от Влада, капризуля, – схватила Сабрина свою подругу за локоть, чем вывела его из раздумий. – Пойдем, припудрим носик. Ребята, не скучайте! Мы быстро!

Проводив томным взглядом два едва прикрытых платьями женских тела, Бабаев подсел к нему ближе.

- Влад?

- Да, мой брат.

- Я тебе честно скажу. Я тебе так благодарен. Ты даже не представляешь. Ты нам реальную жизнь показал. Как люди живут, отдыхают. Как оно вообще бывает. А то, что мы там, на родине видели? Ну, крутые тачки дорогие, да девок заезженных, которые из койки в койку бегают от крутого к крутому.

Влад не стал разубеждать его, что в Москве практически то же самое, только порядок цен на несколько эшелонов выше. Да кроватей по-больше.

- От души, дружище. Все для вас. Что имею, все на стол перед вами кладу!

- Ты супер человек. Я это и раньше знал. Вот хочешь верь, хочешь нет, про тебя в Осетии никто и никогда плохо не говорит!

- Скажешь тоже. Я что, Мэрлин Монро или Бред Питт, чтобы меня на каждом углу обсуждали.

- Серьезно говорю. С одними, с другими парнями встречаюсь. Все только хорошим словом вспоминают. На улице это очень серьезно. Все говорят, что ты в большом авторитете. Такую славу за деньги не купить и, как на выборах, голоса на водку не поменять. Ты понимаешь, о чем я? Братва на улице к тебе прислушивается, уважает. Это круто!

«Прежде чем войти, подумай, как выйти» – так думал Влад про себя, слушая вполуха полупьяные уверения Бабаева в дружбе и братстве. Он хороший парень, и даже в пьяном угаре Мирхоев не тяготился его разговорами. Только из его рассуждений он почему-то сформировал интересный для себя вывод. Даже не вывод, а своего рода тезис, который можно было применить ко всей его жизни. Все стремления, желания упирались, в конечном итоге, в стену, на которой кровью, красным по-белому, было выведено: «Пpежде чем войти, подумай, как выйти…». И его метаниям в темноте, в поисках выхода, не было видно конца.

- Можно тебе задать вопрос? – вывел его из задумчивости Бабаев.

- Конечно! Девочки не нравятся? Давай прогоним. Или клуб надоел? Можем еще в одно место прошвырнуться, там музыка поспокойней и самочки не такие прямолинейные. Есть желание?

- Да нет, с этим как раз все классно. Я хотел про Окуня спросить?

- Про окуня? – не понял Влад, о чем он. – Ты в рыбный ресторан, что ли, хочешь?

- Хорош прикалываться. Я про вора, которого во Владике грохнули.

- А, этот Окунь, – дошло до Мирхоева наконец. – И что с ним?

- Правда, что его грохнули будто за то, что он жениться собрался? И еще говорят, с общака хотел свадьбу оплатить?

- А он общак держал?

- Ну, не знаю. Так говорят.

- Неблагодарное дело – обсуждать покойных. Что там у Окуня было – он уже ответ перед Господом держит. Я не спец в понятиях. Насколько знаю, жестких требований про семью среди блатных никогда не было. Как это претит каким-либо устоям о чести и достоинстве? Ну, есть у вора семья – и что? Валентин Пикуль очень хорошо описал это: «Ни один человек не может запретить вору иметь семью, но, зная тяготы и лишения воровской жизни, мы не можем их взвалить на плечи тех, кто рядом с нами». А большего я не знаю про это дело. Я же не блатной.

Слава богу, вернулись их спутницы. Что может быть хуже пьяных разговоров об убийствах. Влад кивнул на них и знаком показал Бабаеву, что не стоит разговаривать на такие темы в их присутствии.

- Девчонки, а не поехать ли всем к нам? Я приглашаю. У нас номер в гостинице. Там полно выпивки, телевизор с полстены и огромные колонки! Замутим афтапарти? Кто со мной?

- Мы! – закричали в один голос Сабрина и Варвара, будто только и ждали приглашения в гости.

- Отлично, тогда я пойду, расплачусь в бар, чтобы было быстрей. А вы выходите на улицу, и ждите меня около машины.

Пробиваясь через колышущиеся волны людей, Влад смотрел на них и думал. Вот так же и он когда-то с предвкушением ждал пятницы, чтобы забыться в алкогольно-сексуальном разврате. Тогда это помогало притупить боль в сердце, расшатанные нервы и, самое главное, – голову. Мысли мучили его. Они не помещались в голове и искали выхода, который был опасен. Любая, ненароком оброненная им фраза, основанная на этих множественных думах, могла оказаться смертельной. И не только для него. Можно было перейти на наркотики. Конечно, это бы притупило боль, но в итоге Влад бы уткнулся в очередной тупик, без возврата. С каждым днем он понимал больше, чем видел. Необходимость прикидываться идиотом каждый день усугубляла боль. Сегодня Мирхоев не пил, сославшись, что пьет таблетки. Нужно было полностью контролировать ситуацию. Он не знал как могут повести себя Гартаев и Бабаев перебрав в клубе.

- Да пошло оно все в жопу, – раздался крик где-то за его спиной, когда Влад рассчитывался за алкоголь. «Неужели мои?» - просвистела мысль в голове.

- Все, я увольняюсь! Да! Пошел ты в жопу, директор! У меня выходной! Жизнь, кайф, энержи, телки, – прокричал молодой парень, по виду – менеджер среднего звена, и разбил мобильный об пол.

Этот максимализм был знаком Владу. Любить – так королеву, воровать – так миллион. Отрываться – так до утра. Если бы он только знал, с каким бы удовольствием Мирхоев, не глядя, поменялся бы с ним проблемами. С другой стороны, как же надоела эта традиция. Не можешь, нет времени, не получается? И сразу топить свою обиду на весь белый свет в водке или наркоте? Нет, Влад не такой. Стал не такой. Нечего себя жалеть. Нужно упереться. Нужно перевести все проблемы в упрямую злость. В состояние, когда уже не интересует сама победа, ты просто отрицаешь свое поражение как возможность. Все его тело передергивает от инстинктивного нежелания прогибаться и жалеть себя. Намертво въевшийся ген упрямства заставляет Мирхоева сжать кулаки.

- А вот х... вам всем! Я не сдамся, назло им всем! Раз уж такой путь у меня! Значит, у всевышнего есть на мой счет какие-то мысли! Только закаленный тысячью ударами молота нож сможет крошить бетон! – кричит Влад толпе беснующихся вокруг него людей.

Показать полностью 1

[моё] Криминал Преступление ОПГ ОПС Коррупция Уголовное дело Убийство Длиннопост Негатив

GlebDibernin

6 дней назад

Лига Писателей

Серия Когда Семью Выбирают. Глеб Дибернин

Когда Семью выбирают. Глеб Дибернин. Часть 56 (1)⁠⁠

Глава 51. Шуруп и его команда

Истинное мужество в том, чтобы любить жизнь, зная о ней всю правду.
Сергей Довлатов

История дружбы трех ребят Александра Цогоева, Андрея Бабаева, и Ивана Гартаев не была какой-то особенной. Обычные дети, родившиеся в 80-х, быстро повзрослевшие в 90-х, и ставшие заложниками 2000-х. Их учили одному, верили они в другое, а на улице тем временем к власти пришли третьи. Пока политики делили власть, предлагая пустые лозунги, управление страной взяли сильные и наглые, а дальше вышло то, что вышло.

Гартаев Иван родился в Беслане в 1980 году. Кое-как окончив Зильгинскую сельскую школу в 1997 году, он поступил в Северо-Осетинский государственный университет имени К.Л. Хетагурова. Учеба не сильно интересовала его, поэтому учился он без особого рвения. Большую часть времени помогал отцу. Он был старшим сыном. После трех дочерей его рождение стало настоящим праздником для семьи. Отец всю жизнь занимался сельским хозяйством. От простого агронома он прошел путь до директора колхоза. Сеять кукурузу и разводить скот, Ивану было куда интересней изучения мудреных наук. Тем более он видел, с каким уважением относятся к отцу все вокруг. Несмотря на это ему удалось окончить вуз по специальности «Филология». После получения высшего образования он влился в ряды Вооруженных сил в порядке прохождения срочной службы. Крупный парень, с хорошо развитой мускулатурой, благодаря тяжелой работе на полях, производил устрашающий вид. В армии он не терял времени даром. Получил базовые навыки рукопашного боя, и стал отличником по стрельбе. После демобилизации Гартаев оказался предоставлен сам себе. Удар следовал за ударом. Развалилась страна, похоронив под своими обломками светлое будущее. Колхоз пришел в упадок, утратив налаженные годами связи. Отец умер. Сердце не выдержало всего происходящего вокруг. Собственное хозяйство растащили «добрые» родственники. Иван был хороший работник, но ему не хватало хваткости отца. Ему было неудобно требовать свое у двоюродного дяди, или сестры матери. Крупный, сильный, но честный и очень скромный парень, никак не мог найти себя на гражданке. Он днями работал на оставшихся паях, но для ведения сельского хозяйства нужны были деньги, которых у него не было. Заработав несколько грыж, и серьезные проблемы со спиной, Гартаеву пришлось сдать землю в аренду.

Все трое выросли в одном селе. Обычная история. Бабаев и Шуруп учились вместе. Их с первого класса посадили на заднюю парту из-за слишком больших голов, дабы не закрывали обзор другим ученикам. Иван был старше их на шесть лет, но, несмотря на это, у них сложились хорошие дружеские отношения. Один раз Шуруп и Бабай заступились, за Ивана. Парни с другого села подкараулили его, после того как он проводил девушку домой. Численное превосходство было на стороне нападавших, но неожиданная помощь помогла избежать серьезных травм. Футболл, дискотеки, «качалка» в подвале, первые попытки заработать на продаже водки военным. Троица проводила вместе все свободное время. Также они смотрели на людей опаленных войной, которые приезжали из соседней Чечни. Они впитывали как губки разговоры о боях, убитых и раненых друзьях, героизме и предательстве. О том что, по сути, в России идет гражданская война, которая поделила когда-то единый народ на множественные кланы. Кто-то воевал, а кто-то зарабатывал на этом, как ни в чем не бывало. Все это формировало миропонимание молодых парней.

Шуруп сразу выделялся из этой троицы задатками лидера. Он всегда старался найти способ всем заработать. Если нужна была какая-то помощь, мог организовать людей. Однако одних организаторских способностей оказалось мало. Требовались знакомства и связи. После возвращения из армии Цогоев поступил учиться заочно на юридический факультет. Окончив учебу в 2003 году, он получил диплом по специальности «Юриспруденция». Однако, поступив в вуз по чьему-то совету и кое-как проучившись, Александр не знал, что делать с дипломом дальше. Шуруп учился без особого желания и рвения. В институте перебивался случайными заработками. В основном работал на стройках. По окончании института Цогоев поступил на работу в администрацию района на должность специалиста по делам молодежи. Устроиться туда ему помогла тетя. Промаявшись два года, он уволился, больше не в силах бороться со скукой на работе, и тысячами бумаг. В начале лета 2005 года Александр познакомился со Шрамом, предпринимателем, который активно занимался общественной работой по защите административных границ Северной Осетии от возможного посягательства воинственных ингушей. У него дома часто собирались патриотически-настроенная молодежь. Какой-либо криминальной деятельностью Цогоев на тот момент еще не занимался. Посовещавшись как-то вечером, Шуруп предложил вступить в казачество, и трое друзей пришли к Шраму с предложением своей помощи в охране границ. Рядом со Шрамом уже были Ара, ЧК и Мирхоев. Так они и познакомились, на почве развитого чувства патриотизма. Через год дежурств и рейдов, летом 2007 года, Шрам пригласил Шурупа к себе домой. Помимо хозяина там находился хорошо одетый, высокий мужчина плотного телосложения. Шрам представил его как Алихана Галуева. Сказал, что это их земляк, который живет в Москве, занимается бизнесом и является большим патриотом Осетии. Ивана он характеризовал как не раз проверенного в боях «казака». Встреча была долгой, и местами сложной для понимания Цогоева. Шрам витиевато вел разговор о трудностях, с которыми он сталкивается при охране границ, об отсутствии автомобилей, материальных средств на снаряжение, оружие и так далее. Из всего «словоблудия» Александр понял, что таким образом он пытался выпросить у Алихана денег. Слишком сильный упор в диалоге делался на плохое финансирование из бюджета, и постоянная необходимость подкидывать парням деньги на жизнь. Встреча затянулась, то, что начиналось как обед, уже давно было похоже на поздний ужин. Блюда на богато заставленном столе сменились фруктами и сладостями с чаем, но Шрам и не думал останавливаться в своих жалобах на местную власть. Алихан практически ничего не говорил и больше слушал. В какой-то момент, Шуруп решил, что лишний при дальнейшем разговоре, и стал прощаться. Провожая его Шрам, неожиданно спросил, поедет ли он в Москву работать охранником у Алихана, который будет за это хорошо платить. За столом об этом разговора не было. В какой-то момент Цогоев даже посчитал себя лишним, так как был лишь немым свидетелем встречи двух друзей. Предложение и обещанная зарплата ему понравились, и он согласился, не раздумывая. Работы не было, юрист из него получился никудышный, а богатых родственников у него не было. Казачеству же постепенно приходил конец. Одним словом перспектив в Осетии у него было немного. Об этом разговоре он рассказал Бабаеву и Гартаеву, которые также советовали ему ехать в Москву в надежде, что смогут со временем к нему присоединиться. Время шло, но дальше указанного разговора ничего не последовало.

В июле 2007 года Шуруп продал свою машину ВАЗ-2114, которую купил на деньги за участие в боевых действиях в Чечне. Он решил, чтобы как-то заработать на жизнь, купить в Москве автомобиль, а затем перепродать его в Осетии тысяч на 20-30 дороже. Перед поездкой в Москву Цогоев позвонил Владу как старому знакомому. Они поддерживали телефонную связь после его отъезда. Влад рассказывал ему о жизни в Москве, что не стоит бояться столицы, что здесь их земляков. Особенно Шурупу нравилось слушать про местных девушек, которые могли запросто сами подойти и познакомиться с тобой в баре или ресторане. Про работу в охране у Алихана, Влад рассказал ему только сейчас. Все было просто и не зависело от его желания. Мирхоев рассказал, потому что ему разрешили это сделать. Таковы были правила Семьи. Брат предупредил его о возможном звонке Цогоева, и дал указание, что и как говорить. Шуруп поинтересовался, есть ли возможность остановиться где-то в Москве, чтобы дорого не платить. И Мирхоев предложил ему пожить в его квартире и даже помочь с приобретением машины.

Александр прожил у него два дня. Просмотрев в интернете варианты приобретения машины, он так ничего подходящего и не нашел. Было или слишком дорого, либо не удовлетворяло состояние. На второй день Владислав под предлогом «поехать куда-нибудь отдохнуть» пригласил его в ресторан. Там они «случайно» встретили Советника. Когда Шуруп немного расслабился, вспомнив вместе с ними старые времена, а также обсудив последние истории из Осетии, Темур предложил присесть за отдельный столик, за которым сидел ранее знакомый ему Алихан. Цогоев изумился столь неожиданной встрече, но быстро взял себя в руки.

Брат встретил его как старого знакомого, а не как потенциального работника. Ему удалось сразу расположить Шурупа к себе. Умело расставляя капканы, Джава перемешивал случаи о людях, которым помог, с информацией о поступках людей, не заслуживающих ничего, кроме пули. Тем самым настраивая собеседника на нужный лад. После проведенной подготовки Алихан спросил у Александра, чем он занимается сейчас и хочет ли работать у него. Момент был выбран удачный. Шуруп ответил, что сейчас ничем не занимается и ему действительно нужна работа, чтобы кормить семью. Тогда Джава предложил работать в его охране, для начала с зарплатой в 50000 рублей. Шуруп, не раздумывая ни секунды, согласился. Ему не из чего было выбирать, и для него это были хорошие деньги. Кроме того, ему предлагали работать с его земляками. Его устраивало абсолютно все. Через неделю Гартаев уехал домой, чтобы решить бытовые проблемы и подготовиться к переезду. С собой ему выдали единовременное пособие в 200000 рублей. Как сказал Джава – «от Семьи твоей семье».

Брат не стал его торопить. Только через 4 месяца Цогоеву позвонил Советник и велел приезжать в Москву на работу. Александр поселился у Влада. Купив хороший деловой костюм и пальто, он приступил к работе. Шуруп и Дуидаров были постоянно рядом с Алиханом. Так начинали все «братья», включая Влада и Ару. Сначала Шуруп называл Джаву по имени, но Советник объяснил, что его нужно называть Братом. В разговоре с ним Джава постоянно подчеркивал, что они все живут дружно, что в Семье нет «царей» и между ними должно быть простое общение. Как равного с равным. Все это понравилось Шурупу. Он чувствовал себя в знакомой стихии. Хотя сначала очень удивлялся всем этим заведенным в Семье порядкам.

Цогоев и Сослан на Mercedes-Benz GL постоянно сопровождали Алихана в качестве охраны. Сам Джава часто менял машины. В основном были представительские авто: «Мерседес-Бенц 221», БМВ 750, «Ауди А8». За рулем обычно находились или Влад, или Темур. Как правило, они привозили Алихана к какому-либо ресторану, где у него были встречи с разными людьми. Джава мог проводить встречи по 14 часов подряд. В это время он мог переговорить со многими. Часто переговоры шли одни за другими. Брат жил вне обычного времени. День или ночь не имели для него значения. Было только свободное или занятое для деловой встречи время. Задавать вопросы и интересоваться чем-либо, в Семье было не принято. А Цогоев по своему характеру был нелюбопытным парнем. Что было засчитано ему в плюс. Деньги выплачивались исправно, и он отсылал их семье. Питание, одежда и прочее для Шурупа, как и всех «братьев», было бесплатным.

Затем в окружении Брата появился Удав, которого Цогоев знал по Северной Осетии как беспредельщика, совершившего в Осетии много убийств и изнасилований. Большая часть «правильных пацанов» относились к нему как к «отморозку». Однако Удав чувствовал себя уверенно рядом с Джавой. Александра насторожило знакомство между человеком, крупного бизнеса, меценатом, и явным уголовником. Затем по Осетии прокатилась волна громких убийств. Среди жертв были члены правительства и сотрудники МВД. Шуруп понимал, что Алихан может быть причастен к этому. Только он надеялся, что все это пройдет мимо него. В апреле 2009 года Удава задержали по подозрению в совершении ряда преступлений. От Дуидарова, с которым они проводили вместе дни напролет, Цогоеву стало известно, что на даче в Подмосковье от правоохранительных органов скрываются парни, участвовавшие в убийствах в Осетии. Они ждут новые документы, чтобы скрыться за границей. В начале сентября 2009 года в одном из ресторанов, в который они приехали на очередную встречу, Шуруп увидел ЧК. Именно он приехал на встречу с Алиханом. Они переговорили в течение часа. Содержание разговора он не слышал, но понял, что взгляды на жизнь у них совпали. После его ухода Джава спросил у Андрея, знает ли он ЧК и что может о нем сказать. Шуруп сказал, что знаком с ним давно, но ничего плохого, как и хорошего, о нем сказать не может. Так как он старше, и они практически не пересекались в Осетии. Цогоев принял правильное решение лишний раз промолчать, если точно не знаешь, о чем говоришь. Джава с интересом рассматривал Шурупа и, судя по всему, остался доволен такой характеристикой. После чего объявил братьям, что теперь ЧК будет «старшим» от него на территории Осетии.

Александр добросовестно выполнял все, что от него требовалось. В какие-либо истории не попадал, на нехватку свободного времени не жаловался и, в общем, был всем доволен. Наконец он смог полностью обеспечить свою молодую жену и детей. Настоящее самоутверждение мужчины приходит тогда, когда он может сделать все для своих родных. Более того, он практически не ощущал, что находится в Москве, так как постоянно был в кругу земляков.

В октябре 2009 года в одном из ресторанов произошел разговор между Алиханом и Шурупом, который вывел их отношения на новый уровень.

- Тебе нравится в Семье? – спросил его Джава прямо, без всяких подготовительных вопросов.

- Да, Алихан. Я благодарен, что работаю у тебя.

- Я же тебе говорил, называй меня Брат.

- Хорошо, Брат. Я просто забыл.

- Бывает. Ты слышал, что у нас возникли проблемы?

- Нет. Какие? Братья мне ничего не рассказывали.

- Ты в курсе, что Удава с парнями, после того как задержали, перевезли в Осетию?

- Ты об этом? Да, конечно. Я думаю, вся эта история – ментовская подстава. Все это знают. В Осетии тоже так говорят.

- Подстава значит. А что ты можешь сказать про Удава?

- Я с ним близко не общался в Осетии. А когда в Москву приехал, он часто в Осетию ездил, поэтому мне, некогда было с ним пообщаться. Плюс я же постоянно с тобой в охране. С виду пацан правильный, нормально с братьями себя ведет. Ну и братья за него только хорошее говорят.

- Говорят… – задумчиво сказал Брат и провел тяжелым взглядом по залу ресторана. – В Осетии кто-то дал показания на меня по делу Удава, поэтому я вынужден уехать за границу.

- Блин, это плохо. Может, чем-то помочь? Поговорить там с кем-нибудь, ну, чтобы «переобулся»? Правильные показания дал? У меня друзей много в Осетии. Есть ребята знакомые, кто-то в СИЗО работает. Брат, ты только скажи, решим, я…

- Спасибо, мой дорогой. Я в тебе не сомневался, но эти проблемы я решу сам. Скажи мне, ты знал, что в Осетии похищают, насилуют, а потом убивают детей? Что ты об этом думаешь?

- Как нормальный мужик может относиться к этому? Я ведь тоже отец. Конечно, слышал, и всегда осуждал это. Если бы кто-то посмел только подойти к моему ребенку, я бы его… Я бы эту гниду… – Шуруп разгорячился не на шутку, и ему трудно было подобрать слова, чтобы не скатиться на обыкновенный мат. В то же время эмоции так обуревали его, что вены вздулись на лице, а кулаки до хруста сжались.

- Ты говоришь как настоящий мужчина, – сказал Брат и положил руку на плечо Александра. – Вот о чем я и хотел поговорить с тобой. Понимаешь, я и братья, мы активно боремся с такими вещами. Мы не испытываем никаких иллюзий по поводу победы в этой борьбе и последующей спокойной жизни. Это утопия. Светлого конца у этой борьбы нет, впереди тюрьма или смерть. И мы должны быть всегда готовы к этому. Все мы смертны, но можно сделать так, чтобы твое имя стало бессмертным благодаря твоим делам при жизни. Надо делать то, что можешь, и жить будет легче.

- Семья борется с криминалом?

- Я не философ. Зло как явление победить невозможно. Но с отдельными сторонами, такими как похищение детей, изнасилования, терроризм, разбои с убийствами, которые происходят на моих глазах, я намерен бороться. Потому что, кроме нас, остановить это некому. Это обидно осознавать, но люди привыкли жить по принципу «это меня не касается». Такими их сделала современная жизнь и потеря традиций и обычаев, которые передавали нам наши старшие. В связи с этим я хочу рассказать тебе кое-что.

В качестве примера Джава привел Эрика Генуева, к тому моменту уже покойного. Брат рассказал Шурупу об участии Эрика в похищении сына Сергея Газданова, о разбойном нападении на семью Базгоевых в селе Октябрьское. Тогда убили целую семью, включая малолетних детей. А Борсиев Сослан, сотрудник полиции, «крышевал» деятельность этой банды. Брат не забыл упомянуть о похищении Соломона Баграева, впоследствии тоже убитого. Он рассказал о многочисленных похищениях детей, родители которых не обращались в полицию, а по-тихому выплатили выкуп из-за страха. В связи с этим Джава рассказал, что были такие, как Дзап, Зан, Бар. Банда, которая терроризировала свой же народ, соплеменников. Брат говорил, что пытался образумить их, обещал каждому платить по миллиону рублей в месяц, только бы они не занимались такими вещами, но никто не принял его слова всерьёз. И Брат разобрался с ними по-своему.

Шуруп слышал, что Дзап и Зан пропали без вести, а Бар был жестоко застрелен в Москве. Однако он и представить себе не мог, как страшно они закончили свою жизнь и кто за этим стоит. В конце Джава спросил у Цогоева, согласен ли он с ним. Готов ли присоединиться к этой борьбе, убивать тех, кто мешает жить хорошим людям. Александр ответил, что тоже не ангел, но зарабатывать на своих земляках и детях нельзя. И Брат сможет положиться на него, если ему потребуется его помощь. Алихан еще раз предупредил Шурупа, что они ходят по «лезвию бритвы» и, хотя и делают благое дело, формально находятся за чертой закона. Цогоев еще раз сказал, что готов и осознает этот шаг. Джава пояснил, что уезжает на некоторое время и охрана ему в Москве не понадобится, поэтому Шуруп пока может съездить домой, в Осетию. Встречаясь там со своими близкими друзьями, он может предложить им работать у Брата, так как им нужны свои люди везде.

Отпуск затянулся. Лишь в октябре 2010 года Шуруп вернулся в Москву. Дома время пролетело как один день. Он много думал о последнем разговоре с Братом. Ему хотелось обсудить это, выговориться. Поэтому после возвращения Цогоев по отдельности встретился с Гартаевым и Бабаевым, которым рассказал о своем разговоре с Джавой относительно борьбы с негодяями и их вступлении в Семью.

Он, как мог, довел до них, что в Москве есть очень влиятельный человек, осетин по имени Алихан, по прозвищу Джава. Он помогает людям в Осетии и Москве, наказывает отморозков. И вообще стоит за порядок, чтобы все жили и поступали по совести. Шуруп объяснил, что Джава предложил им свою дружбу. Взамен они должны помогать наводить ему порядок в Осетии. Он ценит людей, которые ему помогают и, в свою очередь, помогает им. Цогоев сказал, что он дал Алихану свое согласие присоединиться к борьбе. Это серьезный выбор, потому что, возможно, придется кого-нибудь убить и можно оказаться в тюрьме. По-другому никак нельзя из патриотических соображений. И все это ради Осетии и защиты простых людей. Под натиском доводов Гартаев и Бабаев дали свое согласие на вступление в Семью и были готовы выполнить любое указание Джавы. Они не совсем понимали, что происходит. Однако их дружба шла со школы. И за все это время они ни разу друг друга не подставили. Поэтому они вместе решили, что не стоит пренебрегать дружбой человека, которым так восхищался Шуруп.

В конце сентября 2011 года Алихан вызвал Цогоева в Москву. Разговор, как всегда, проходил в ресторане. После того как они обсудили последние события в Осетии и Брат осведомился о здоровье близких Шурупа, он спросил его о Гартаеве и Бабаеве.

- Они готовы пойти до конца вместе с тобой? – спросил Джава, после того как Цогоев детально описал каждого из парней и поручился за них как за самого себя.

- Да , конечно, да .

- Ты готов ответить за каждого из них своей головой в случае чего?

Вопрос немного поставил Шурупа в тупик, но он понимал, что пути назад нет. Не для того он так долго распинался и описывал положительные качества каждого, чтобы теперь на этом остановиться. Была и еще одна причина. Александр не хотел быть больше «мальчиком на побегушках». Он уже достаточно был на вторых ролях. Пора было стать «главным» в своем кругу. Пусть это было начало, но он скорее сможет проявить себя на этом месте, чем, оставаясь в охране Брата. Все эти мысли вихрем пролетели в голове Шурупа, и он с полной уверенностью ответил:

- Да, я ручаюсь за них своей жизнью.

- Я рад это слышать, брат мой, – ответил Джава и ободряюще улыбнулся.

В ходе дальнейшего разговора Брат рассказал, что Чегемов Эльдар причастен к похищению и убийству детей. Поэтому от него стоит избавить Республику. Алихан сказал, что сделать это необходимо ради Осетии, так как данный человек входит в банду похитителей в Цхинвали. Таким образом, он позорит обе республики одним своим существованием.

- Эту бешеную собаку нужно приструнить, а ты сможешь испробовать своих парней в настоящем деле, – сказал Брат, вручая ему пакет с деньгами. – Здесь деньги на дело и для наших братьев. Ты вправе сам распорядиться, кто сколько должен получить, только мой тебе совет как начинающему «старшему». Никогда не обделяй деньгами своих людей. Оставь себе меньше, а им отдай большую часть. Поверь мне, это окупится. Еще много раз окупится в дальнейшем.

На выходе из ресторана Темур вручил Шурупу фотографию Чегемова и лист бумаги, на котором были записаны регистрационные знаки его машины и домашний адрес.

После возвращения домой Шуруп сообщил Бабаеву о поставленной задаче и предложил принять участие. Не забыв напомнить, что от этого дела зависит их дальнейшая судьба. Бабаев раздумывал не больше минуты. Шуруп был его лучший друг, и он ему полностью доверял. К тому же, как и у остальных парней, у него ничего не было в этой жизни. Родители воспитали и дали крышу над головой, но большего не смогли. Стремление заработать в конечном итоге ничего не принесли. Несколько раз он начинал заниматься бизнесом. После школы он пошел на рынок. Продажа китайских кроссовок позволила приобрести первичный капитал. Душа Бабая лежала к другому. И он решил разводить бычков. Все вроде бы пошло хорошо, он вложил свои деньги, и взял кредит в банке, который исправно платил. И вот в один день глава района предложил купить его ферму. Цена была неплохая, но Андрей отказался. Ему нравилось заниматься разведением. У него не было специального образования, но он постоянно изучал различную литературу о животноводстве. Мечтал завести в Осетию бычков из Аргентины, чтобы продавать свою «мраморную говядину». Это было его любимое дело, от которого он не уставал. Спустя месяц после отказа приехал эпидемиологическая служба, взяла образцы крови, а затем всё стадо было уничтожено, после объявления, что скот заражен. Бабай умел держать удар, и начал сначала. Денег хватило, чтобы купить несколько десятков свиней. Год все было хорошо. Пока не приехал санэпиднадзор и не объявил о наличии на его ферме свиного гриппа. Андрей сам закапал сто пятьдесят две свиньи в ров, после чего отдал ключи от трактора новому хозяину. Бюрократы из сан службы требовали передать туши свиней им, для проведения утилизации. Однако Бабай посчитал, что они поедут прямиком на рынок. Он знал, что вся эта история про болезнь просто повод «перекрыть ему кислород». Глава района построил свиноферму, и конкуренты ему были не нужны. Когда Андрей своими руками забивал свиней, перед его глазами стоял глава района, и члены комиссии из санэпиднадзора. Кое-как рассчитавшись с долгами, продав для этого дом, который унаследовал от деда, Бабаев навсегда усвоил, что заниматься бизнесом без поддержки административного ресурса нельзя.

Показать полностью 1

[моё] Криминал Преступление ОПГ ОПС Уголовное дело Убийство Длиннопост

GlebDibernin

8 дней назад

Лига Писателей

Серия Когда Семью Выбирают. Глеб Дибернин

Когда Семью выбирают. Глеб Дибернин. Часть 55 (2)⁠⁠

- «И слабейший из смертных может изменить ход будущего», – с расстановкой, чуть растягивая буквы, произнес Советник, многозначительно глядя на Влада и подняв указательный палец вверх.

Мирхоев чуть не поперхнулся. Выпучив глаза, он вопросительно уставился на Темура.

- Сильно, а? Так сказал Брат. Мне понравилось. Я запомнил. Я все запоминаю. Мне даже в школе учителя говорили, что у меня память хорошая, вот. Правда, из предметов сейчас мало что помню.

- Согласен. Сильная фраза. Не то слово, – нашелся Влад. – Ну и что ты там из школьного курса помнишь еще?

- Ну, вот географию любил, историю.

- Да ты что? Ха, сейчас проверим. Столица Бразилии?

- Это я знаю. Туда еще Остап Бендер уехать хотел. Эта, как ее, Рио-де-Жанейро!

- Да уж, братик, если что, путевки на море покупаю я.

- А че не так?

- Да не, все так. Просто море там не очень, а так все норм. А что у тебя по биологии было? Пестик от тычинки отличить сможешь?

- Чего? Какие, на хрен, пестики? Стволы, что ли?

- Ну, это вроде как в 7-м классе проходят.

- Я в 7-м классе не учился. Полгода в детской комнате милиции провел.

- Ого. Тяжелое детство? Металлические игрушки, прикрученные к полу? А вторую половину, что делал?

- Чудно говоришь. Нормальное детство. Вторые полгода от участкового бегал по чердакам.

- И что догнал?

- Да хрен бы он меня нашел, если бы меня один кореш на нож не насадил.

- Нормальный кореш, четкий. От большой любви тебе засадил? Или любовный треугольник? Девчонку не поделили, да?

- Если бы. Так, гнидой оказался. Позарился на мои часы. Я их с одного фраера честно «отработал». Вечером по голове кирпичом дал, часы и бумажник – мои трофеи. Кореш, сука, затаил на часы свое «жало». Повезло мне, я бы на чердаке так бы кровью и истек, если бы не участковый. Который все меня искал. Дядя Вова. Как сейчас помню. Хороший мужик был, хоть и мент.

- Да уж. Не было бы счастья, да несчастье помогло, да, братик?

- Сложно с тобой говорить. Никогда не поймешь, то ли ты шутишь, то ли нет. Я, может, тебе душу изливаю, а ты…

- Ты мне лучше «излей», на кой банан я тут нужен? Нельзя было кого-то из ребят взять в охрану? Какая моя задача тут?

- Брат сказал сидеть в машине, значит, нужен в машине. Тебе мое общество не нра?

- Мне нра. Я не пойму, зачем я тут сижу с тобой? Или всех пацанов уволили одномоментно?

- Брат придет, у него и спросишь. Что ты ко мне пристал, как опер на допросе. Если, конечно, захочешь спросить? – заглянул с ехидной улыбкой Советник в глаза Владу.

- Сколько загадок, сколько суеты, а конец все равно один, – сказал Мирхоев и отвернулся от испытующего взгляда Советника.

- Ты о чем?

- Когда игра закончится, то короли и пешки попадают в одну и ту же коробку, понимаешь? И тогда каждому зачтутся его поступки. Это сейчас мы все тут по мастям. Кто король, кто пешка, кто конь.

- Ты про гроб, что ли? Умеешь ты поднять настроение, братишка. Чур нас, чур. Дай бог нам всем жизни долгой и счастливой.

- Дай бог, брат, дай бог. Слушай, а ты в церкви давно был?

- На Пасху был. Там в одном соборе у Брата встреча была с одним «пингвином». Ну, чтоб встречу не растягивать, он и предложил Джаве, так сказать, совместить духовное с меркантильным.

- Ну и как? Совместили?

- Да, Алихан довольный встречей остался.- Да нет, я не о том. Духовно помогло?

- Не знаю, он не рассказывал.

- Я вот все хочу сходить в церковь, подумать о жизни и судьбе. Говорят, это как к психологу сходить. На душе легче сразу.

- А тебе виски с караоке и бабы уже стресс не помогают снять, что ли? Ты это, смотри, так и на наркоту сесть запросто можно. Тем более ты там со своей богемой общаешься близко. Они это любят. Ничего нового придумать не могут, чтобы рейтинги поднять, так шырнутся и берут интервью у Наполеона.

- Тогда уж у Курта Кобейна.

- У кого?

- Не бери в голову. Наркоман один. Не понял ты меня, Темурчик. Я тебе о душе, а ты про бухло и баб. Никакого душевного взаимопонимания.

- Это когда бабок много и забот никаких. Вот все и начинают про душу. Я вот мелким по чердакам лазил, так мы с голодухи крыс ловили и жарили. Вкусно, кстати, было.

- Все это тлен. Душу беречь надо, как и честь, смолоду. Жаль, мы задумываемся об этом зачастую слишком поздно. А крыс жрать конечно можно, но лучше не надо.

- Я так думаю, если в жизни все ништяк и поездом по рельсам катишь, значит, и душе хорошо. Остальное все – пустой базар, философия, мать ее. Что-то ты не в форме сегодня. Не выспался, наверно. Давай я лучше тебе расскажу про фильмец, который вчера глянул перед сном. Там, короче, один спецагент…

Влад сидел и, глядя на Темура, не мог разгадать, что за чувства скрываются за каменным лицом. Сначала он рассказал ему про очередную отрыжку Голливуда, потом разговор пошел на разные бытовые темы. Мирхоев включился в разговор, отогнав беспокоившие его мысли на какое-то время. Несмотря на неприятности, Джава оставался очень влиятельным человеком, который и раньше решал такие проблемы. Именно он вытащил в свое время Удава и его парней с пожизненного срока. Только несмотря на эти доводы беспокойство внутри него разгоралось с каждым днем. За разговорами и размышлениями остаток времени пролетел быстро.

Когда уже стемнело, из кафе, как обычный посетитель, вышел Брат. Посмотрев по сторонам, он сразу прошел к «Мерседесу». По его указанию, они поехали в сторону дома, который располагался на набережной Тараса Шевченко в районе Кутузовского проспекта и принадлежал одному депутату. Когда они отъехали от кафе, большая часть работающего населения разъезжалась с работы по супермаркетам и магазинам. В пути Джава молчал. Несмотря на задумчивый вид, настроение было бодрое и даже немного приподнятое. Советник, заметив это, обращаясь к Алихану на осетинском, спросил:

- Ну что, Брат, как прошла встреча? Что он говорит?

Тот посмотрел на Темура исподлобья, давая понять, что он не вовремя задал вопрос. Влад ожидал, что Алихан вот-вот даст подзатыльник сидевшему за рулем Советнику, но сделав глубокий вдох, ответил:

- Все прошло нормально. В ближайшее время будет выделен человек. Любой проблемный вопрос будет решаться через него мгновенно. Так, как было раньше. Только дороже. Все возвращается на круги своя.

Брат посмотрел на обвешанные фонарями московские улицы. Он что-то прикидывал в уме, жестикулируя воображаемому собеседнику, затем махнул рукой, откинулся назад, прикрыв глаза, и сказал:

- Все уголовные дела он заберет к себе и будет держать под своим контролем. До нас будет быстро и оперативно доходить вся информация, и мы сможем быть в курсе всего хода расследования.

По его лицу было видно, что он очень устал. Под глазами были синяки, лицо опухло. Он не спал после перелета. Брат слишком волновался перед предстоящей встречей, чтобы сомкнуть глаза.

Убийство Смирнова, «раскручивание» ситуации вокруг РЛК, история с верфями не могли не повлиять на дальнейшую карьеру Семендуева. Вадим Абрамович понимал, что слишком часто в последнее время его имя стало мелькать среди различных скандалов. Недвижимость была приобретена, у родственников давно уже было британское гражданство, счета были заполнены евро и долларами. Можно было покидать государеву службу и менять историческую родину. Поэтому Вадим Абрамович ни на секунду не задумался, когда ему предложили подать в отставку. Такое мягкое предложение было платой за его прошлые заслуги. В конечном итоге он заключил много полезных для страны контрактов в различных областях экономики, правда, не забывая и о своей выгоде. Польза от его деятельности перевешивала грехи, а скандалов в стране и так хватало. Кроме того, формально он и его родственники были чисты перед Уголовным кодексом. Поэтому Семендуев-старший покинул «большой дом» на собственном Меrcedes S 500 Long, а не на черной «Волге» с наручниками на руках. Он не стал испытывать судьбу и, отдав различные распоряжения своим финансовым помощникам, вылетел в Лондон к своей семье. Она проживала в чудесном доме площадью 1100 квадратных метров, расположенном между Кенсигтон-хай-стрит и Холланд-Парк-Авеню. Стоит заметить, что в Оксфорде у Семендуева было небольшое поместье с собственной конюшней, теннисным кортом и футбольным полем. Джава хотел встретиться с ним, но тот, сославшись на скорый отъезд, обещал прилететь через неделю. Только ни через неделю, ни через две Вадим уже не вернулся в Россию.

Джава претендовал на часть денег, полученных от махинации с покупкой акций Банка Москвы, залогом которых стали верфи, а также в связи с ликвидацией Смирнова, который мог сильно нарушить планы Семендуева. Изначально он созванивался с Джавой каждую неделю. Вадим уверял, что в ближайшее время перечислит деньги на счета Алихана за границей. Однако время шло, Семендуев отвечал на звонки Брата все реже и, в конце концов, сменил телефон. Джава искал встречи с Вадимом, но в результате окончательно потерял с ним связь. Проблемы возникали одна за одной, образовывая снежный ком. Начались серьезные перестановки в правительстве. Люди, еще вчера бывшие «всемогущими» и «недосягаемыми» для простых смертных, в один день лишились своих мест и угодили на пенсию или отправились на задворки власти, сидеть в абсолютно не «хлебных» креслах.

В Семье тоже было не все гладко. Постепенно в среде «братьев» зрело недовольство тем, что Брат не делает им документы, а заставляет месяцами прятаться на дачах. Все бы ничего, но «братья» видели возможности Джавы. Видели, какие люди подходили с ним «просто» поздороваться. Все помнили, как он «отмазал» Удава с ребятами от «пожизненного лишения свободы». Присяжные проголосовали за их невиновность единогласно. Кроме того, они неоднократно слышали о других «братьях», которые так же, как они, находились в розыске, но Брат сумел сделать им новые документы и отправить их жить за границу.

Постепенно становилось все тяжелей работать. Без прикрытия «сверху» заниматься обналичкой было опасно. Стоило несколько раз отказать человеку, и он уходил к конкурентам. РЛК была потеряна еще раньше. Оставалась еще недвижимость в Москве и за границей, а также счета на черный день в Австрии и Швейцарии. Привыкший к большим деньгам, не находя дальнейшей поддержки в верхних эшелонах власти, Джава решил не распыляться и сосредоточиться на родной Республике, взять власть в свои руки, замкнув крупных бизнесменов на себя. Именно с этим были связаны убийства крупных дельцов в Осетии. Они не хотели иметь общий бизнес с Братом, прекрасно понимая, как его доля в 10 процентов может превратиться в 100. Однако спустя какое-то время на Брата сам вышел человек, которого Советник называл «железным». Он был одним из друзей Семендуева. Выйдя на Джаву, он предложил ему взаимовыгодное сотрудничество. Все происходило так же, как и с Вадимом: тайные встречи, исполнение «просьб», получение информации, решение финансовых проблем и так далее. С той лишь разницей, что объемы деятельности, которые с Семендуевым поражали воображение, в настоящее время заметно уменьшились. Как ни хотелось Джаве, но расходы волей-неволей пришлось сокращать. Он понимал, что его авторитет достаточно силен, но, ввязавшись в войны за московский финансовый пирог, он рисковал показать «волкам», что у него теперь нет такой поддержки, как раньше. Все это приводило Брата в негодование, хотя он старательно держал все переживания в себе. Последние новости были хорошими, и только сейчас он мог ненадолго расслабиться, и позволить себе не контролировать происходящее вокруг себя. Ему страшно хотелось спать. Напряжение последних месяцев давало о себе знать. Сегодня перед ним забрезжила надежда вновь заняться распределением «государственных потоков» благодаря «железному человеку». Ощущение причастности к государственным делам и возможность открывать многие «большие» двери в стране опьяняли. Отсутствие их приводили к диким абстинентным последствиям. Это не было простым самолюбованием. Многие бизнес-проекты проходили мимо Брата. Люди обращались к нему с той или иной проблемой, но он уже не мог решать многие из них как раньше, при помощи связей Семендуева. Более того, многие после скандала с РЛК стали избегать встреч с Джавой. Часть бизнесменов, по его совету, вложили деньги в акции РЛК, а теперь они стоили дешевле бумаги, на которой были напечатаны. Так или иначе, это отражалось на его авторитете.

Советник довез Брата до дома, после этого отвез Влада к автомобильной парковке. Остановив машину, Советник, радуясь информации, полученной от Брата, сказал ему:

- Влад, ты знаешь, с кем у Брата была сейчас встреча?

- Я не телепат, Темур.

- У Джавы была встреча с человеком с «Площади». Этот человек из старых кадров. Он вхож к «Царю». За одним столом с ним сидит, как я тебя его видит. Большой человек, одним словом. Сам он из Питера, работал еще при коммунистах. Он по Востоку комбинации крутил, с арабами дела имел, а потом в Москву перебрался. Теперь у нас все будет нормально, скоро придет конец всем нашим врагам. Верь мне.

У Темура был такой самодовольный вид, будто это он, а не человек с «Лубянки» спасет Семью. Влад не стал спрашивать больше ни о чем. Он и так сказал слишком много. Темура явно переполняли чувства, так как он потерял самоконтроль. Ему очень хотелось с кем-нибудь поделиться новостями, но Мирхоев не хотел больше его слушать, и сославшись на занятность поскорее уехал домой. После встречи Брат пробыл в Москве не более десяти дней, затем снова улетел за границу. Куда именно, Влад не знал.

В апреле 2014 года Алихан снова прилетел в Москву. Через несколько дней после прилета Джавы ему позвонил Советник и спросил, чем занят Влад и есть ли что-нибудь срочное. Мирхоев ответил, что ничего не делает. У них шел обычный разговор. Пока Темур не сказал, что он ждет Джаву в машине. При этом пояснил, что у Брата проходит встреча с тем самым человеком из безопасности, с которым ранее Джава встречался два месяца назад в Москве. И у него есть новая информация.

Показать полностью 1

[моё] Криминал Преступление ОПГ ОПС Уголовное дело Убийство Наказание Длиннопост

GlebDibernin

8 дней назад

Лига Писателей

Серия Когда Семью Выбирают. Глеб Дибернин

Когда Семьюб выбирают. Глеб Дибернин. Часть 55 (1)⁠⁠

Глава 50. Железный человек

Пока ты забираешь одежду из химчистки, отправляешь отчеты по факсу, гладишь белье или моешь посуду, к тебе уже подкрадывается Cлучайность.

Неизвестный автор

В конце мая 2014 года Джава внезапно прилетел в Москву. Никто из братьев, кроме Советника, не знал, откуда точно. Этого требовали законы конспирации. Границу он проходил по заграничному паспорту, оформленному на другое имя. Последнее время Брат постоянно прилетал по разным паспортам. Влад даже забыл когда, видел его настоящий паспорт.

В тот же день, после обеда Мирхоеву позвонил Советник и сказал, чтобы он немедленно подъехал к гостинице «Украина». Сразу же после звонка Влад заехал на многоуровневую парковку, поменял «Мерседес» на неприметную «Шкоду» (он специально хранил ее для «таких» случаев, когда не надо было привлекать внимание) и выдвинулся к озвученному месту.

Приехав, Влад сразу отзвонился. В расчете на ожидание он взял с собой бутерброды, после тренировки был страшный аппетит, но его ждало разочарование. Советник сказал, чтобы Мирхоев оставил машину на парковке, а сам спустился вниз на набережную, где он вместе с Джавой ожидает его в микроавтобусе «Фольксваген». Делать было нечего, пришлось остаться без ужина. Влад спустился к набережной и сел в хорошо знакомую машину.

В «Фольксвагене» находились только Советник и Джава. Никого больше из «братьев» поблизости не наблюдалось. Поздоровавшись, Влад сел рядом с Джавой на задний диван.

- Что? Не дали тебе поужинать? – спросил Брат, рассматривая что-то в своем мобильном.

- Я взял с собой бутер… а откуда ты знаешь? – вдруг осекся Влад на полуслове, неподдельно изумившись.

- Ты забыл? Большой Брат знает все и всегда. Ничего, поедите, пока будете меня ждать.

Затем Брат, обращаясь к Советнику, сказал:

- Темур, чего ты ждешь? Давай быстрее трогай. Опаздываем, время не ждет.

Фольцваген неспеша поехал в центр Москвы, в район Садового кольца. Минут через 20 плутаний по улочкам, они подъехали к кафе, находящемуся на первом этаже жилого дома. Влад не знал этот район. Обычный дом современной постройки, в 12 этажей и несколько подъездов. Ничем не примечательное творение 21-го века. Вся Москва застраивалась такими кондоминиумами. При желании можно было год прожить, не выходя из дома. На первых этажах располагалась вся необходимая инфраструктура: салоны-красоты, спортзалы, супермаркеты, аптеки и т.д. Слава богу, что в allinclusive таких супердомов еще не вошли похоронные бюро. Мирхоев не понимал зачем они сюда приехали, да еще в такой спешке.

Брат всю дорогу молчал. Настроение было подавленное. Он то ругался на глупых журналистов, то обзывал идиотами российских недальновидных политиков. В своих монологах он даже не забыл упомянуть правительство Москвы за пробки и плохие дороги. Одним словом раздражение так и выплёскивалось из него. Подъехав к указанному дому, Брат, перед тем как выйти, велел им ждать его в машине. Над входом в кафе висела красочная вывеска «Маленькая Италия».

Зная его осторожность и предусмотрительность, Влад понял, что Брат пошел на встречу с очень важным человеком. Слишком законспирировано все происходило. Обычно он на все встречи ездил с охраной. С ним всегда было несколько «братьев». Он редко оставался один. Понимая, что расспросы сейчас излишни, Мирхоев не стал обсуждать это с Советником. «Во всяком случае, если Темур захочет, то сам поднимет эту тему. Но пусть начнет он», – решил Влад. Было очевидно, что ждать придется долго, иначе бы его не «дернули». Советнику нужна была компания, а значит, встреча могла затянуться. К тому же в машине был большой пакет с запасом фруктов и термосом с кофе. Именно его имел в виду Брат, намекая на оставленные в машине бутерброды.

На самом деле Джава, войдя в кафе, задержался там не более 5 минут. Настоящая встреча была назначена в абсолютно другом месте. Брат воспользовался «черным ходом», через который быстро вышел на улицу с другой стороны кафе, сел в заранее заказанное такси и направился в другой район Москвы. Вернулся он таким же образом. От этой встречи зависело многое, и ставить её под угрозу пренебрегая безопасность Брату не хотелось.

***

К 23 часам в старую чебуречную, что в переулке Тельмана, приехали трое. Двое были одеты в подобающие этому месту джинсы и кожаные куртки. Третий был одет в легкое пальто. Мужчины заняли два столика. Одинаковые по жестам и поведению охранники сели за один стол, за второй сел пожилой мужчина. Он надвинул кепку на глаза и заказал бокал пива. Никто бы и не подумал, что эти трое, приехавшие в пустую чебуречную перед закрытием, еще час назад пересели в обычную вазовскую «шестерку» из «Ауди А8» с правительственными номерами. Там же остались вешалки с дорогими костюмами и обувь. Пожилой надел очки и стал просматривать газету, потягивая из бокала пенный напиток. Старческий кадык дергался в такт глоткам. Операции по омоложению были ему по карману, но он презирал все это позёрство. Старость надо принимать, как она есть, а не молодица, ложась добровольно под нож. Однако ни морщины, ни очки не смогли бы обмануть профессионала, который угадал бы в нем работника спецслужб. Собственно, он им и был. Охрана с мрачными лицами расселась за столиком и заказала чебуреков и чаю. Они ждали четвертого, чтобы обсудить ряд вопросов.

Джава вошел легкой спортивной походкой ровно через десять минут. Белоснежная рубашка оттеняла ровный загар на его широком, словно высеченном из камня лице. Всем своим видом он излучал силу и решительность. «Железный Феликс» сам предложил провести переговоры в более удобном и демократичном месте. И Алихан послушно отправился в этот переулок.

«Волкодавы» вперились своими цепкими взглядами в переносицу Джаве, но после кивка генерала перестали обращать на него внимание.

- Здравствуйте, Аркадий Григорьевич.

- Здравствуй, здравствуй, Алихан. Не возражаешь, что здесь встречаемся? Тошниловка конечно, но чебуреки хорошие. А главное пиво бадяжат почти как в Союзе. Ностальгия.

- Нет, нисколько. Я за конспирацию обеими руками. Тем более, давно не ел чебуреков.

- Угощайся, я заказал на двоих.

Пригубив пива и съев полчебурека, Алихан спросил:

- Некоторые вещи я недостаточно хорошо сегодня понимаю именно потому, что не обладаю необходимой информацией. Есть масса сомнений, и они постоянно нарастают. И действия в Осетии мне кажутся не очень адекватными со стороны ваших коллег. Все закрутилось из-за убийства какого-то урода… Что дальше? Чего ждать?

- Без сомнения, все закрутилось из-за этого скандала. Смирнов рот открыл. Действительно, были ситуации и покруче. И не такие пожары тушили. Я с Вадиком сидел, разбирался и разбирался. Он дружил, он общался, темы придумывал, а все «острые» вопросы решал я. Всю грязную работу вел я. И было все нормально. И три года мы росли. РЛК ведь была идеальной структурой. С нее бы кормиться да кормиться. Потом время чуть изменилось, по создавали всякие конторы проверяющих, надзирающих, пересчитывающих. Все это для своих детей, племянников, любовниц. По сути, ничем полезным они не занимаются. Но все равно нужно было приводить все в порядок, то есть какие-то вещи можно было делать, а какие-то уже нельзя. Смирнов эту грань не уловил, хотя Семендуев его предупреждал, что нужно работать чище. Уделять внимание мелочам. Не хапать вагонами как в 90-е.

- Со Смирновым уже решили вопрос, так что…

- Слышал, – перебил его Аркадий Григорьевич. – Классно кстати сработали. Парень молодец, нервы железные. Был бы какой-нибудь отморозок-наркоман, половину посетителей бы перемочил. Это ты, конечно, молодец. А про Смирнову даже не переживай. Здесь я на твоей стороне. Сам виноват. «Мистер Майбах», мля. В таких ситуациях тонуть нужно молча. А он думал, мы его вытягивать начнем. Испугаемся, что он всю «хату» нашу спалит, и пойдем мы вместе с ним по этапу лес валить. Это все баба его, Зоя эта. Я думаю, она ему в уши напела, какой он гениальный финансист и что делится не надо. А что бы он смог сам-то? Дома свои сраные строить, с доходом в 25 процентов? Посмотрел бы я, как бы он тогда на «майбахах» ездил да на Кипре с аквалангом нырял. А тут верфь дали, бабки дали, все дали. Ну застряли контракты крупные. Так ты другие ищи, поменьше. Головы умные найди. Вон в любой вуз зайди экономический. Там столько голов умнейших сидят. Каждый второй Гайдар, каждый третий Адам Смит. А этот, эх, пустое.

- Что Смирнов? Успел что-нибудь наплести?

- Да. Буквально неделю назад ситуация дошла до такой шизы, что... Он, кстати, пытался на Семендуева выйти, требовал, чтобы тот ему перечислил 100 миллионов долларов. И нашел же, как на него выйти. У тебя с ним, кстати, связь есть? Замкнулся на себе, говорят. В обиду значит выпал. Решил что кинули вы его, мальчики.

-У меня, к сожалению, нет, – вздохнул Брат. – Теперь ему не до меня. Гражданин Великобритании. Я сам так ничего и не понял в этой ситуации с верфями. Семендуев со Смирновым друг на друга валят, а кто, что… Я уже третий год ни в чем разобраться не могу. И в Германии был, и документы сам изучал. Не разобраться. Ну а наверху об этой ситуации знают? Что там на самом деле вышло?

- Этот вопрос – самый сложный, – с этими словами генерал снял и протер очки. – Во всех разговорах только одно: «Мне уже докладывали». У нас каждый слесарь знает, что, где и кто. Но главное, кто первый доложить успел и как. У нас чего только не проходило. Все друг на друга стучат наверх. Развалили контору. Одни рожы хитрожопые, которые думают, что будут жить вечно. Я тут недавно со своим бывшим крестником общался. Говорю ему: «У вас готовится постановление по развитию туризма. Сколько там моих заложено»? А он мне: «Дядя Коля, ты чего? Сколько твоего в бюджете страны? Как ты так говоришь? Вот разовьемся – появятся объекты, в которых появится твоя доля». Или другой сидит там, в государственной лотерее. Тоже я его протащил. Ни мозгов, ни хитрости не было. Спрашиваю: «Ну, сколько там можно чего поиметь?» А он мне: «Ты чудно говоришь. Закон есть: 50 процентов на спорт, там идет на призовой, это туда, а это туда. У нас есть компания – компания заработала, у компании есть доля». Ты представляешь? Я их на должности посадил, а они мне такое теперь несут. И главное же знаю, что сами по карманам рассовывают только держись. Обидно старику право слово. Поэтому я с людьми больше «на потом» не работаю. И так говорю: вот положи тысяч 500 бакинских мне на счет, для тебя это ни деньги. Тогда и думать начну, как там помочь, или кого из конкурентов и как наклонить. Пока ты этого не сделаешь, я не подпишу ни одного документа и бровью не поведу. Нет вокруг честных людей, нельзя уже слову верить. Все от переизбытка.

- Какого переизбытка?

- А всеобщего. Раньше все дефицит. Человек человеку друг. Иначе ничего у тебя не будет. А сейчас все есть. Вон в магазин зайди. Только денег у людей не стало.- Понятно. Времена сейчас смутные. Никому на слово верить нельзя. У вас не было встречи сегодня-вчера по моему вопросу?

- Нет. Прошу Диму о встрече. Звоню и так далее. Он запретил мне месяц появляться. Сказал, что есть информация по тебе. Хорошая информация. Комитет тобой серьезно заняться хочет. Это раньше ты все глушил по-мелкому. Плюс Семендуев на пульсе все держал. Времена изменились. Ты своих начал в Осетии поддавливать, а они все в местное управление ломанулись, на тебя писульки писать, да рапорта. Мол, жулик, бандит, заводы отнимает, людей в труху, с нас бабки требует.

- Материал на меня реальный? Стоит беспокоиться?

- Да нет, пока не очень. Ты же знаешь регионы, им 100 тысяч баксов кажутся бабками, поэтому начнут копать потихоньку. Собирать все до кучи. Они не понимают, что мы – здесь и никуда не денемся, а те ребята – там адаптировались. Им же так не скажешь напрямую, что это наши люди, нельзя их привлекать – это же регионы, субъекты. Вот что сейчас они делают в Осетии? Подкладывают под президента вашего, алкаша, все объекты, чтобы можно было продавать. А когда время придет, они же его и примут за взятки в кабинете. Схема старая. Просто сейчас все вроде бы договорились и никто друг дружку не мочит. Чуть что, завтра опять начнут... Все порушили, каждый себе в норку тянет. Никакого порядка.

- Что делать? Им засылать придется? Или в комитет? Я переживаю. Чтобы не вышло чего. Мне денег для такого дела не жалко. Сколько?- Нет, здесь решим все. Зачем это делать? Я свое заключение протяну, что против. Что ситуация требует вмешательства центрального аппарата, короче, не твоя головная боль. Мы все сами можем.

- А комитет как же? Они же копают?

- Да что они могут. У них же оперов нет, прослушки нет, информационной, аналитической базы тоже. Все, что они могут, это то, что мы накопаем в бумажках, по сто раз переписывать. Менты – те вообще работать разучились, да и запустим их по ложному кругу, если придется. А так мы им такую схему замутим левую, замаются запросы писать и бомжей, директоров фирм-однодневок, допрашивать.

- А по РЛК? Я там не свечусь?

- Все норм. Счетная палата написала, мол, деньги отпускались законно, и ничего. А то, что Смирнов с Тархидовым и Броницкой накрутили, так к ним и претензии. Смирнов труп, Зоя в Израиле, Тархидов в Испанию сбежал. Все. Ты вообще там официально никто. Ну, приезжал какой-то мужик, типа начальник охраны. А кто это? Кто знает? Смирнов! А где Смирнов? Труп. Так что здесь все четко. А подстилка эта смирновская пусть в Израиле теперь головой в Стену Плача бьется с разбегу, может поумнеть. Пусть только нос через границу высунет, мы ее в камеру и кинем. Она же обвиняемой у ментов по делу о хищениях идет. Правда, ее Израиль не выдаст никогда, ну и хрен с ней. Больше не опасна. Яд у неё закончился.

- Что можно сделать? Вы же знаете, вопрос в деньгах не стоит… Главное – решить вопрос.

- Не спеши ты, я тебе говорю. Что ты заладил бабки, бабки. Я постараюсь дела к себе забрать, а остальным кость дадим, пусть ее обглодают да закинут в архив. Остальных надо исключить из процесса.

- А если к вам запрос на меня пойдет? Нужно же как-то реагировать.- Нормально все будет. Оплатишь ребятам отпуск. Отправим их в Италию тебя искать, или на Кипр, – рассмеялся Аркадий. – А по Вадиму у меня тоже мыслей разных много. Не может быть, чтобы нормальный человек, имея эти спецслужбы, имея огромное количество осведомителей, не знал. Мы вот знаем, что нас прослушивают повсюду. И понимая, что Смирнов ворует колоссальные деньги, ждал. Похоже, он с ним партию свою разыграл. Втемную сделал эту жабу. Скорей всего, намекнул, что нужно спокойней быть, но тот не понял. Тогда Семендуев дал его об пол так, что у того из карманов все посыпалось и аккуратно прибрал к рукам. Он мстительный мужик и никогда никому ничего не прощал.

- Только так и есть! Я в этом тоже уверен. Только я тут за что попал? Все делал, что от меня требовалось. А в игре этих тузов ни с чем остался.

- Ну, не прибедняйся. Так уж и ни с чем. Таких вещей сейчас масса пошла вокруг. Команда меняется. Месяца два назад меня Первый отозвал в сторонку и говорит: ты, мол, ко мне больше не подходи ни с какими делами. Время сейчас смутное. Представляешь? Это притом, что я очень редко к нему вообще обращаюсь, неудобно. Все это плохо кончится. Друг друга топим, товарищи комсомольцы. Нет бы, всем навалиться на олигархов да банкиров. Нет, каждый под себя их подмял и волю дает. А те твари денег насосутся, как комары, и лопаются обожравшись. Где-то разойдутся интересы с теми, с этими, вскроются какие-нибудь дела, и валят их то тут, то там. Если так дальше будет, свалят всех часом. Придут новые. Ладно, это все лирика. Сердце то за страну болит. Развели демократию. «Власть никого» называется.

- Что мне делать? Что-то нужно. Ситуация настолько остра...

- Нужно отодвинуться от сцены немедленно. Тормозни острые моменты. Не надо никаких разборок. Чтобы тебя видно больше не было. По крайней мере в Москве. Время пройдет, и тогда опять работать начнем. Надо переждать. Ты мне на те счета, что я тебе дал в прошлый раз, скинь миллион. Этого на все про все пока хватит. Чтоб нам с тобой каждую неделю не срываться по таким гадюшникам. Месяца на четыре мне точно хватит. Я им покажу, что такое госбезопасность.

- Могу полтора миллиона, о чем речь.

- Мне чужого не надо. Я, в отличие от молодых, меру знаю. Сказал, ляма хватит, с запасом. Вот помяни мое слово, Алихан, в один прекрасный момент это все рухнет. Мы говорим, какой у нас прекрасный президент и прочее, а окажется, что рядом с ним абсолютно воровская команда. Он-то нормальный. Но команда-то какая вокруг… Абсолютно воровская! Которая убивает людей пачками и которая живет давно не в России! А президент ничего не знает. А когда ему докладывают, что он может сделать? Сам этих людей по рекомендациям да по знакомствам ставил на должности. Значит, это его просчет. Отсюда вывод, что если дашь ход делу, признаешься в своих кадровых ошибках. Вот так-то.

- А МВД по РЛК землю роет? Чего накопали? Что они говорят?

- А что они говорят? Уголовное дело закрыли? Нет. Сколько они заработали? Сколько? Они говорят о том, что дай им пятихатку грина и они все закроют. Туфта все. Они просто не хотят Зою отпускать из рук. Думают, за ней много денег. Она, конечно, некисло урвала, но, по сравнению с двумя миллиардами, что с верфями ушли, это слезы. Я, если что, к директору пойду. Запишусь на прием и тему прокачаю. Как почетный сотрудник, мнение которого обосновано. И я сомневаюсь, что они останутся с погонами, как минимум, несмотря на генеральство там или еще что-то. Я в этом крайне сомневаюсь…

***

Многие из друзей и знакомых этого человека в последнее время все больше утверждали, что он стал походить не на генерала ФСБ, а на криминального авторитета. Манера поведения, особенно речь, указывали на принадлежность к сообществу, с которым он сам еще недавно призван был бороться. Наиболее часто употребляемым его выражением стало: «Умножу на ноль!». В переводе на нормальный язык это означает: уничтожу, сотру в порошок. Он был беспределен во всем: в жизни, в бизнесе, в разборках. Но конец всему придет неожиданно. Когда через три года у него на даче будут делать обыск, даже искушенные в излишествах чекисты будут изумлены. Дом на участке в 5 гектаров поражал воображение. Дубовые лестницы. Сделанная на заказ бронзовая одиннадцатиметровая люстра. Мраморные камины. Антикварная мебель. В каждой комнате – по домашнему кинотеатру. Стоимость бытовой техники, если верить обнаруженным чекам не менее 500 тысяч долларов.

Шкафы генерала напоминали роскошный бутик. Сто семьдесят пар костюмов, невероятное количество женских сумочек и платьев, штабеля туфель, рубашки из натурального шелка. Россыпи коробочек от ювелирных украшений и часов. Сами драгоценности, равно как и иномарки – три БМВ, четыре «Мерседеса» – родственники успеют «эвакуировать» до начала обыска. Стеллажи с коллекционным коньяком, винами и сигарами придавали значимости не меньше чем звания хозяина дома. Не говоря уже о более чем двадцати полотнах, числившихся в запасниках Третьяковской галереи, развешанных по стенам.

Дом на Пятницком шоссе с кортом, баней и штатом прислуги был не единственным достоянием «скромного» генерала. На Чистопрудном бульваре он владел квартирой в 370 метров. Уже после ареста испанская полиция найдет в курортном городке Марбелья и другой особняк. Он стоит на самом берегу Средиземного моря по соседству с виллами Ричарда Гира, Томми ли Джонса, Фредди Меркьюри и других знаменитых людей.

Когда-то был он перспективным офицером, достойным продолжателем семейных традиций. Отец прошел всю войну, командовал 3-й ударной армией, дослужился до генерал-лейтенанта. Дед был одним из организаторов советской власти в Якутии. Он успел побывать в Афганистане, заработать орден: заработал, надо сказать, честно. Но после того как в начале 90-х он пришел в национальную безопасность заместителем начальника Управления собственной безопасности, в его голове щелкнул переключатель. Зачем отдавать разворовывать родину другим, когда в твоих руках ее достояние будет надежнее. И все удалось настолько легко, что от безграничной власти закружилась голова. Он почувствовал себя небожителем, частью элиты, особой касты. Касты неприкасаемых.

Слава о всемогущем генерале широко гуляла по Москве. Неиссякаемым потоком шли к нему за «помощью» коммерсанты всех мастей. «Крыша» нужна сегодня каждому, а в прочности его «крыши» сомневаться не приходилось. Да и как иначе, если горят золотом диски правительственных «вертушек» и висят на стенах роскошного кабинета красочные фотографии, от которых захватывает дух. С патриархом. На приеме в Кремле. В Грозном верхом на БТР (генерал ездил в Чечню на три дня, за что получил, потом право именоваться участником боевых действий).

***

Они прождали Брата в общей сложности четыре часа. Сначала Влад переписывался с подружками. В конечном итоге это привело только к излишней пере возбужденности. Каждая вторая мечтала об очередной встрече с ним. Потом он пил кофе с булочками. Чтобы убить время, Влад стал смотреть фильмы. Когда же, наконец, сел айпад, его неуемная натура взяла верх. Мирхоев стал приставать к Советнику с расспросами.

- Брат с кем-то из «воров» встречается, что ли? Что так конспиративно?

- Владик, ну ты как будто первый день в Семье. Придет время, сам все узнаешь. Что, айпад сел? – ухмыльнулся Советник. – Скучно сидеть стало? Музыку послушай, телочкам напиши сообщение.

- Да ладно тебе. Прям вот что-то изменит, если я узнаю, с кем он встречается. Зачем тогда меня вообще брали, что я тут сижу как пень. Ничего не знаю и ничего не делаю. Никакой пользы от моего сидения здесь. Лучше бы кого из ментов взяли. Они больше на роль мебели подходят.

Показать полностью 1

[моё] Криминал Преступление ОПГ ОПС Коррупция Убийство Уголовное дело Длиннопост

GlebDibernin

8 дней назад

Лига Писателей

Серия Когда Семью Выбирают. Глеб Дибернин

Когда Семьюб выбирают. Глеб Дибернин. Часть 54 (2)⁠⁠

На этой квартире Юра был первый раз. Его оставили здесь только для того, чтобы, когда Смирнов появится снова в ресторане, он был поблизости. Ехать из Подмосковья было слишком долго. «Скорпион» остался у Старого в машине. На всякий случай Влад выдал Жженому новый «фонарик», в котором были записан его номер. В качестве премии, Мирхоев передал ему конверт с деньгами, чтобы он побаловал родных.

Руха предложил Жженому использовать на Смирнове «Скорпион» с глушителем. Компактный, скорострельный, удобный, не громкий. Тот согласился и пристреливал его несколько дней в Подмосковье. Базиев от нечего делать целыми днями разбирал, собирал, пристреливал оружие из арсенала Семьи. Ему это нравилось. Узнав об этом, Джава подарил ему несколько толстых энциклопедий по оружию, а также кучу аксессуаров и инструментов по уходу за оружием. Руха радовался подарку как ребенок и остался очень доволен. После смерти Крепыша он стал главным «оружейником» Семьи. Весь арсенал был сконцентрирован на даче. Поэтому наглядных пособий для изучения было больше чем достаточно. Теперь Руха рекомендовал братьям, какое оружие брать на убийство, и как лучше стрелять.

Два дня Жженый провел со своей настоящей семьей. Он даже забыл на мгновение, что ему предстоит сделать. Слишком много радости было у маленького сына и жены оттого, что папа наконец к ним приехал. Но сказка разбилась на мелкие осколки, когда Влад позвонил и сообщил, что Смирнов только что зашел в «Заставу».

Старый с Жженым остановились в 100 метрах от ресторана, чтобы камеры их не зафиксировали. Планы системы видеонаблюдения бизнес-центра, а также городского центра по фиксации правонарушений «Безопасный город» были нами изучены заранее. Минут текли медленно. Жженый заметно нервничал. Первый раз он шел убивать человека. На войне было одно, в милиции другое. А сейчас… Сейчас у него за спиной было две Семьи, одна которая раздавит тебя в случае отказа, и вторая, которая ждет папу домой. Ожидание затянулось. «Полчаса, сорок минут, пятьдесят, — Юра считал минуты, не сводя глаз с часов на панели. Он вспоминал службу, учебку, первую командировку, чтобы отвлечься. Скорей всего жену уберут. Она знает Старого, а это уже цепочка. Никто не будет рисковать. Час, час десять минут, час двадцать. Сына пожалеют. Останется сиротой. Мало хорошего».

Смирнова изначально условились «работать» на выходе из ресторана. Практически исключены случайные жертвы, проще отход. Легче выбрать удобный момент. Мало вариантов, что кто-то кинется защищать его. Это жизнь, а не кино. При первых выстрелах все станут заботиться только о себе. Короче одни плюсы.

Прошло полтора часа, Смирнов все не выходил. Жженый вытер кепкой вспотевший лоб. Ожидание убивало его. «Еще полчаса такого напряжения, и я не смогу стрелять, — думал он. После пика напряжения прейдет расслабление. В таком состоянии «Скорпион» будет прыгать в руках, никакой концентрации. Нет, нужно проявлять инициативу. Что они знают, эти гражданские о настоящем бое. Одно слово - гражданские. А я разведчик, и разведчик всегда на переднем крае».

Жженый натянул кепку на голову, взял сумку и открыл дверь машины.

- Ты куда? – не понял, следивший за рестораном Старый.

- Работать. Не могу больше ждать, — сказал Юра и без лишних слов пошел к «Заставе». Все было проговорено тысячу раз.

Зал ресторана был размером 7 на 20 метров. Слева от входа располагался туалет. По левую и правую стороны от входа находились столики. В конце стены с правой стороны имелся вход в смежный зал. Жженый прошел зал до самого конца, делая вид, что ищет кого-то. За вторым столиком справа лицом к Жженому, ближе к стене, сидел Смирнов. Рядом с ним сидели Зоя Броницкая и какой-то мужчина. За следующим столиком сидели еще трое мужчин, по внешнему виду напоминающих охранников. У каждого под пиджаком что-то бугрилось. Людей в зале было немного, но эти трое представляли опасность. Трое подготовленных бойцов могли застрелить Юру, прежде чем он успеет прицелиться. Нельзя было пренебрежительно относиться к профессиональным телохранителям. За последние несколько лет их уровень значительно вырос. Стрелять в Смирнова Жженый не стал и вышел из ресторана. Он не хотел устраивать бойню. Старому сказал, что стрелять не стал, потому что Смирнов в ресторане находился с охраной из трех человек.

Через несколько дней, во время очередной встречи, на вопрос Влада о помощи Юра ответил, что помогать ему практически ни в чем не требуется. Мирхоев договорился с ним, что ликвидацию надо совершить в ближайшие дни. Откладывать больше было нельзя, поскольку Смирнов, узнав о слежке, снова может скрыться. Схема оставалась прежней: к ресторану Жженого должен был привезти Старый. Владислав сказал Юре, что ничего не изменилось, работать будут по старому варианту. Как только увидит машину Смирнова, то сразу же позвонит ему. Жженый вместе со Старым должен находиться где-нибудь рядом с «Заставой» и ждать звонка. После короткого «брифинга» Мирхоев сел в машину и стал кружить в районе ресторана.

Минут через сорок, проезжая в очередной раз мимо «Заставы», Влад увидел машину. Время было 16 часов. Он тут же сообщил об этом Юре. Через 15 минут они подъехали на «Хонде» с подложными номерами, припарковавшись в том же месте, что и в прошлый раз. Машина Смирнова стояла на стоянке, и в ней был только водитель. Стоило Старому остановить автомобиль, как Жженый сразу начал действовать. Натянув поглубже бейсболку, он взял с заднего сиденья неприметную сумку для ноутбука. В ней лежал «Скорпион».

- Ты куда? Он же еще не выходит?

- В ресторан.

- Зачем ты идешь туда? Приказали же стрелять на выходе, – спросил Старый. Он не любил изменений плана. Это нервировало его.

- Я, вчера уже, мля досиделся. Мандраж делу не помогает, знаешь. Из-за нервов не могу больше ждать. Еще полчаса, и я не смогу стрелять, – сказал Жженый, вытирая мокрые ладони о джинсы. – Все, я пошел. Хватит тут отсвечивать.

Одежда оставалась неприметной. Джинсы синего цвета, черная ветровка спортивного кроя, на ногах для удобства кроссовки. От нечего делать Жженый отпустил длинные волосы и бороду, которые придавали ему особый колорит.

Юра зашел в зал «Заставы» и утонул в гуле голосов. Был обеденный час. Почти все столики были заняты. Он прошел две трети зала, когда увидел, что за третьим столиком слева лицом к нему сидит Смирнов. Все было, как и в прошлый раз. Напротив сидела Зоя, а рядом с ней был все тот же неизвестный парень. Видимо, они обедали в таком составе не первый день. Убедившись, что цель на месте, Жженый заказал чаю с куском торта, показал столик, за который он присядет, позади Смирнова, и, спросив, где туалет, пошел «помыть руки». Закрывшись в кабинке, Юра надел тканевые перчатки, и снял с предохранителя «Скорпион». Все было готово. Он присел на крышку унитаза и глубоко вздохнул, пытаясь понизить пульс. Нужно было успокоиться. Лишнее возбуждение ни к чему хорошему не приведет. Он стал думать о своих родителях, своей жене, ребенке. Все, что он делает сейчас, он делает только ради них. Сделав еще пару глубоких вдохов, Жженый засунул оружие в сумку, держа руку на спусковом крючке.

Выйдя из туалета, он стремительно направился к нужному столику. На него никто не обращал внимания. Просто еще один студент-хиппи. На ходу Жженый вытащил «Скорпион» и опустил руку вдоль тела. Оставалось еще десять шагов. Все вокруг замедлилось. Жженый ничего не слышал, сконцентрировавшись на цели. Еще два шага, и вот он стоит на нужном месте. До столика осталось не больше четырех метров. Отличная точка для работы. Резко повернувшись влево, не прицеливаясь, он просто вскинул руку и направил ствол в нужную сторону. Кто-то из посетителей увидел человека с оружием и стал кричать, но Юра не слышал крики. Весь мир для него перестал существовать. Весь мир сузился в пределах нескольких фигур. Он выдохнул и открыл огонь. Жженый приближался к цели и стрелял одиночными. Указательный палец привычно, методично нажимал на курок. За свою жизнь Жженый расстрелял не одну тысячу патронов на стрельбище и на боевых выходах. В разведке патроны не считали. Дойдя до столика, последний выстрел он сделал практически в упор. Специально в Зою Жженый не целился, но случайно попал ей в лицо. От первого же выстрела она упала на пол, заливаясь кровью. Юра успел сделать 15 одиночных выстрелов, не промахнувшись ни разу. Все пули нашли свою жертву. В голове мелькнула мысль о контрольном. Взгляд скользнул по телу Смирнова, обмякшем и откинувшимся на спинку кресла. Глаза открыты. «Вряд ли, – пронеслось в голове, – несколько выстрелов в голову, минимум пять в грудь, нет, вряд ли». Через пулевые отверстия, словно вода из сточной трубы, ручейками бежала кровь. Неизвестный мужчина, который сидел за одним столом со Смирновым и Зоей, упал на пол и истошно кричал, чтобы его не убивали. Вот так, под страхом смерти, мужчина в один момент превратился в плачущее ничтожество, который даже не попытался защитить ни свою, ни чужую жизнь. В голове Жженого включилась другая программа – бежать. Он обвел зал взглядом, удостоверившись, что ему не грозит опасность. Кто-то из посетителей ресторана лежал на полу и кричал, чтобы вызвали милицию, другие просили не стрелять, кто-то просил вызвать скорую. Некоторые опрокинули столы и пытались спрятаться за ними. Другие просто застыли в ступоре, не понимая, что происходит. Все выглядело нереалистичным, как съемки кино. Никто даже не попытался схватить и обезвредить нападавшего. Юра развернулся и пошел к выходу, по пути засунув оружие в сумку. Выйдя из ресторана, Жженый перешел через переход, после чего спокойно направился в сторону Ленинградского шоссе. Возбуждения уже не было. Адреналин заставлял организм работать как автомат. Никаких лишних движений. Дойдя до дороги, Юра по пешеходному тоннелю перешел на другую сторону, ведущую в область. Там Жженый поймал попутку и проехал километров пять, прежде чем попросил водителя его высадить. Только тогда он снял кепку и куртку, сложив все в сумку.

Переживая за операцию, Влад не уехал и решил лично все проконтролировать. Ожидание жгло его изнутри. Это был первый раз, когда он все организовывал сам. Одно дело дать команду «передать привет», и совсем другое принимать непосредственное участие. Владислав развернул машину и хотел подъехать к месту выхода из подземного перехода, в который зашел Жженый, но не успел. Прямо перед ним столкнулись две машины, заблокировав дорогу. Пока Мирхоев протискивался между ними, ему позвонил Юра и сказал, что уехал на такси. Влад хотел было возразить, но понял, что это не имеет смысла. Ему было виднее, как поступать. Он был палачом сегодня.

Тем временем Жженый поймал новую попутку и проехал еще 5 километров. Потом он поменял машину около торгового центра. На ней он съехал с Ленинградского шоссе и доехал до места, о котором они договорились со Старым. Пулемет был с Юрой в сумке. Заранее было оговорено не бросать его в ресторане. После спертого воздуха салона машины, свежий воздух пьянил. Он не мог надышаться. Глубокий вдох, медленный выдох, вдох, выдох. Одна рука сжимала рукоятку «Скорпиона». «Зачем? Зачем я это делаю? – думал он, — На случай погони. Живым я не сдамся. Как смотреть в глаза родителям, жене, сыну? Лучше так. При задержании». Но не было слышно сирены, по дороге не летели машины с проблесковыми маячками. Было тихо. Остальному миру было абсолютно наплевать, что там, на стуле сидит окровавленное тело «мистера Майбаха». Человека, который смог захватить верфи в Германии за государственный счет, смог украсть более 2,5 миллиарда евро, и выйти из тюрьмы. Всему миру было на это наплевать. Десять минут пролетели быстро. Юра, наконец, разжал пальцы на ручке, и начал смотреть по сторонам, разглядывая местный колорит. Внезапно перед ним со скрипом тормозов встала как вкопанная машина Старого. Как он ни старался, не привлекать внимание. Возбуждение взяло свое. Он был на той же «Хонде», но уже с подлинными номерами. От колес пахло жженой резиной. Соблюдая ПДД, он все-таки пару раз придавил педаль газа и проскочил на мигающий зеленый. Только сев в «Хонду», Жженый расслабился и почувствовал, как напряжение стало окончательно спадать. Тепло разлилось по всему телу. Старый отвез его на дачу в Подмосковье. Теперь ехали с соблюдением правил дорожного движения, стараясь не привлекать к себе ненужного внимания. На даче Жженый отдал «Скорпион» вместе с сумкой Рухе и пошел в ванную. Через полчаса он вышел из ванной уже без бороды и бритый наголо. Нервы были на пределе, требовался отдых. Проснувшись вечером, из очередного выпуска новостей Жженый узнал, что убил бизнесмена Смирнова и ранил его гражданскую жену Броницкую. В момент убийства корреспондент «Первого канала» договаривался с ними об очередном интервью. Он и был неизвестным мужчиной, сидевшим за столом третьим, а впоследствии ползавшим по залитому кровью полу и слезно просившим не убивать его.

***

Прошло два месяца. Два месяца относительного спокойствия. Ни стрельбы, ни разборок, не серьезных дел. Но он закончился звонком Советника, который попросил встретить его и Джаву в аэропорту Шереметьево. Оттуда они сразу поехали на дачу. С собой у Джавы было несколько сумок с подарками для «братьев»: спортивные костюмы, майки, толстовки, джинсы, рубашки, кроссовки, туфли, часы, парфюм и прочая мелочь. «Братья» обрадовались его приезду. Каждый раз, когда он приезжал, на их лицах появлялась надежда. Так было и в этот раз. Они устали жить как в зоопарке. Их кормили, поили, но не давали выйти за пределы вольера. К их приезду уже был накрыт стол. «Братья» постарались от души. В их жизни все реже и реже бывали такие застолья. Не от того что, не было продуктов. Нет, у них было все. Не было только поводов праздновать. Каждый понимал, что в Семье что-то не так, хоть и держал это в себе. Ара приготовил шашлыки из свинины и курицы. Руха сварил «Три ребра» – традиционное осетинское блюдо из говядины, которое подают к столу по большим праздникам. Влад привез осетинские пироги. Джава был в хорошем настроении, много шутил, рассказывал о том, как живут европейцы, об их различных странностях. О том, что обязательно повезет всех братьев в Германию, где знают толк в мужской еде.

После трапезы за столом остались Жженый и Джава. Владислав и Темур стояли в нескольких метрах от них, на балконе, и пили кофе. Юра в деталях рассказал о том, как прошло убийство, и как он уходил. Уже после разговора, расставаясь, Брат похвалил Жженого за хорошую работу и сказал, чтобы он не беспокоился, но ему придется некоторое время не выезжать с дачи, пока все не уляжется. Это в его же интересах. Так как сейчас поднимется большой шум и всю Москву перевернут с ног на голову. Также Алихан сказал, что жене уже передали записку от его имени и деньги, чтобы она купила подарки себе, ребенку и родителям. Поэтому Юра может не беспокоится за них. У них все хорошо.

- Брат никогда не забывает хорошие дела, сделанные на благо Семьи, – с этими словами он обнял за плечи Жженого. – По-хорошему, надо было грохнуть и Броницкую. Эту суку особо ядовитую! С ней теперь возникли определенные проблемы. Это я не продумал заранее. Но ничего, мы эту проститутку, в случае чего, достанем где угодно. А так она тоже урок получила, что нечего свой рот открывать, где не надо. Поверила в себя, подстилка. Она же ко всем клеилась. И ко мне, и к Смирнову, и к Тархидову. Виляла своим крупом, как будто там было чем вилять!

Прощания вышли скомканными. На лицах братьев читались немые вопросы, но на это не было времени. Брат быстро попрощался со всеми и они выехали в сторону столицы. Выбравшись на шоссе, Брат нарушил молчание, и обращаясь к Темуру, сказал:

- Жженый все-таки красавчик. Хорошо сделал работу. Зашел, заделал гада и спокойно ушел через подземный переход. Без лишней «ковбойщины». Почти как Крепыш в лучшие времена. Похоже, смена растет, а? Достойная смена! Мы еще повоюем. Слишком быстро наши друзья стали забывать, что за все придется платить. Всех заставим уважать себя. Возомнил из себя Штирлица.

- Штирлица?

- Смирнов был разведчиком в Японии. Еще тогда, при старом режиме. А Жженый все-таки красавчик!

Темур в очередной раз скривился незаметно от Брата. Он не выносил когда Брат, хвалил кого-то в его присутствии. Этого мимолетного движения Владу хватило, чтобы все понять. У Темурчика появилась новая цель.

Через неделю Брат улетел за границу. Мирхоеву стало интересно, что имел в виду Джава, сказав, что из-за Броницкой теперь у них проблемы, и выбрав удобный случай он распросил об этом Советника.

- Да она еще та змея, – сказал он. – Я тебе честно говорю, братан. Мне кажется, если ей отрубить голову, ее еще можно будет день сношать по-всякому неделю. Очень живучая тварь.

Темур рассказал, что Зоя получила в ресторане два ранения. Одна пуля прошла в двух сантиметрах от сердца, вторая прошла навылет, раздробив челюсть в двух местах. Жизненно важные органы задеты не были. Проведя три недели в больнице, Броницкая решила использовать свой второй шанс, который дается далеко не каждому. В отличие от жены и дочери Смирнова, она имела доступ и соответствующие доверенности на управление его имуществом. За короткий срок она продала всю имеющуюся недвижимость Смирнова и перевела деньги на свое имя в банки Израиля. Она не брезговала ничем. Умудрилась даже продать с «молотка» все: дом, квартиру, дачу в которых жили жена и дочь Смирнова с его малолетним внуком, а также «Бэнтли», который Смирнов подарил дочери, но который был оформлен на Броницкую. Не остановившись, она не побрезговала и коллекцией часов Смирнова. Которая по самым скромным оценкам, стоила не менее двух миллионов долларов. Сделав за срочность приличную скидку, её гешефт вышел никак не меньше миллиона долларов только на часах.

Смирнов, будучи бизнесменом, приближенным к «власти», надеялся жить вечно. Поэтому не позаботился о завещании. После его смерти семье ничего не осталось. Все было оформлено или на Броницкую, или на подставных лиц. Никто из друзей даже не приехал на похороны, не говоря уже об оказании помощи его семье. Кому нужен убитый, опальный бизнесмен, находившийся под следствием по обвинению в хищении бюджетных миллиардов. Мгновенно образовались законные и незаконные долги, и империю, строившуюся годами, растащили за несколько месяцев. Дочку с женой «попросили» съехать из элитного жилья новые хозяева. Правда, «на улице» они не остались. Жена Смирнова была неизбалованной женщиной и всегда старалась откладывать деньги на банковский счет. Смирнов называл эту ее привычку «мещанством» и громко смеялся, называя ее «мелочной» и «скрягой». Благодаря личным накоплениям, а также дорогим драгоценностям, женщина смогла купить хорошую квартиру в новостройке в спальном районе Москвы. Там они стали жить с дочерью и внуком на проценты от вкладов в банке. По сравнению с прошлым, они вели очень скромный образ жизни. Однако это не помешало ей купить дочери вместо «Бэнтли» новый «Мерседес», а себе маленький спортивный БМВ. Дочь, чтобы зарабатывать на жизнь и не зависеть от матери, окончила курсы косметолога и открыла свой салон красоты. Забрав большую часть состояния Смирнова, Броницкая эмигрировала в Израиль. Скорость, с которой она уехала на историческую родину, оправдалась. Не прошло и двух месяцев, как Зоя была объявлена в международный розыск по делу о мошенничестве с активами РЛК. Однако, как известно, Израиль не выдает своих граждан, а у нее были израильские корни. Вот так Броницкая стала «политической жертвой гебистской России», как она называла себя в многочисленных интервью журналистам. Скандал вокруг РЛК, как его ни старались «загасить», разгорелся и вышел за пределы кабинетов, обитых панелями из карельской сосны и дуба. Следователь ГСУ МВД России неоднократно посылал в Израиль повестки с требованием к Зое прилететь в Россию для допроса в качестве обвиняемой. Броницкая в ответ эффектно демонстрировала их при очередном интервью. По подсчетам следователей, ей удалось вывести с собой сумму равную 50 миллионам долларов. Это неудивительно, так как у нее были доступы ко всем счетам Смирнова. В своих многочисленных интервью «жертва русского тоталитаризма» называла основными заказчиками его убийства Вадима Семендуева и Алихана Галуева.

Показать полностью 1

[моё] Преступление Криминал ОПГ ОПС Уголовное дело Убийство Длиннопост Негатив

Посты не найдены

1 2 3 4