Импортозамещение + Спецоперация

Сегодня на проекте Украина.Ру вышло моё интервью, поговорили о том, как я попал на СВО, и чем тут занимаюсь.

Основатель и главный редактор проекта "Сделано у нас" Роман Ковригин (позывной "Букварь") отвечает за техническое обеспечение в 1-м стрелковом батальоне ("Илья Муромец") 110 полка 110 гвардейской бригады 51 гвардейской армии Южного военного округа.

В интервью изданию Украина.ру он рассказал о том, как появление новых технологий влияет на ход боевых действий и в целом на облик современной войны.

Я сам из Ростовской области, и последние 13 лет занимался журналистикой, мой проект "Сделано у нас" довольно известен. Я езжу по всей России – на заводы, производства, снимаю репортажи, делаю видео, организую работу новостного агрегатора. Основная тема проекта – как развивается страна, какие у неё достижения. А до этого (до 2012 года примерно) я был программистом. Ну то есть я наполовину журналист, наполовину айтишник.

- Роман, как Вы оказались на войне и как попали в батальон?

- В 2022 году мой друг Стас Смагин пошёл сюда добровольцем, и через какое-то время он написал мне – Рома, нужна помощь, у нас ничего нет: ни бинтов, ни зелёнки, ни носков, ни трусов. Тогда это ещё был батальон Народной милиции ДНР, и его централизованное снабжение со стороны министерства обороны РФ ещё не началось. Мне сказали – у тебя много подписчиков, может, кинешь клич?

Тогда я даже отнёсся к этому как-то скептически, я не думал, что смогу собирать серьёзные деньги и оказывать серьёзную помощь. Однако люди откликнулись, и мы в первый же сбор собрали около полумиллиона. Я загрузил свой УАЗик всем, чем можно – помню, в аптеке я делал закупку около часа, а люди стояли и терпеливо ждали, и мне никто не сказал ни слова, а потом мне пожелали удачи. И я привёз в ДНР полный УАЗик – от бинтов и зелёнки до топоров и бензопил. Это было осенью 2022 года.

Так я познакомился с батальоном и начал ему помогать. Меня просили собирать средства и закупать что-то нужное, и я это делал у себя на телеграм-канале или на сайте и привозил сюда. Рации, ретрансляторы, даже два пикапа – мы закупили очень много всего. У меня не миллионы подписчиков, но они всегда отзываются и помогают, мы всегда делали хорошие сборы.

И я уже тогда начал думать о том, не пойти ли мне сюда добровольцем и не подписать ли контракт. Но я на тот момент просто не мог понять, зачем я тут нужен – особенно учитывая, что сейчас я похудел, а тогда весил 90 килограмм и у меня начиналась одышка даже после небольшой пробежки. Я думал целый год. Однажды случайно вышло так, что один волонтёр отдал мне кустарный беспилотник и спросил, могу ли я его починить. Я начал в нём разбираться, и вдруг мне стало ясно, что я понимаю, как всё это работает. И после этого я понял, что, наверное, смогу принести здесь пользу на инженерном поприще, и таким образом попал сюда в качестве инженера.

- Небольшое отступление по поводу сбора средств. В последнее время волонтёры в "Телеграме" регулярно пишут, что сборы стали меньше из-за того, что на фоне нынешней истории с переговорами люди ждут скорого замирения – "зачем я буду слать вам свои деньги, если скоро мир". Можно ли говорить о таком на самом деле?

- Я не заметил. Например, недавно мы купили мотоцикл: БПЛАшники собираются заходить на позиции, один мотоцикл у них есть, а им нужно два, потому что в расчёте два человека. Я кинул клич, и мы очень быстро собрали вдвое больше нужной суммы. Разумеется, лишние деньги тоже не пропадут.

Всё, что здесь есть (окидывает рукой комнату в расположении) куплено на сборы – оборудование, 3D-принтер, детали для дронов, системы управления. Мы закупаем отечественные системы управления – например, "Кузнечик", который работает на низких частотах, и все дроны, которые у нас есть, мы переоборудуем под него.

- Вы упомянули систему управления российского производства. Но в основной своей массе чьи изделия приходится закупать, китайские?

- В основном, конечно, китайские. Но если поначалу китайским было абсолютно всё, то сейчас, например, можно совершенно спокойно купить рамы для беспилотников отечественного производства. Система управления - важная часть дрона, потому что именно против неё работает РЭБ, и от того, как хорошо эта система преодолевает РЭБ, на каком защищённом протоколе она работает, зависит, долетит дрон или не долетит. И вот это у нас, скажем так, импортозаместили.

Был такой общепринятый стандарт ELRS, а до него TPS – это всё импортное. А у нас появились "Гермес", "Кузнечик", "Пеппа". Это не попытки скопировать западное – это полностью российские разработки, и они очень хорошо преодолевают РЭБ, потому что они под это заточены. ELRS – сугубо гражданская вещь, которая нужна для соревнований или хобби, при её разработке не стояла задача противостоять помехам. А тут эта задача стоит.

У меня сейчас есть отечественные моторы, я ставлю их на дроны, они отлично летают. Уже существуют отечественные контроллеры, есть отечественные винты. То есть, грубо говоря 30-40% дрона сейчас можно собрать из отечественных деталей. А если распределять эти детали по важности, то от тех же самых импортных приёмников уже можно полностью отказаться и летать только на нашем.

- Каковы масштабы производства? Насколько хватает нынешнего количества выпускаемых российских изделий?

- Масштабы огромные. Один только "Гермес" говорит, что на них работают пять заводов. Но всё равно приходится ждать порядка месяца: то есть, если сегодня заказать "Кузнечик" или "Гермес", то он придёт через месяц. Да, определённая очередь есть, но речь идёт о миллионах штук, о полноценном серьёзном производстве.

- Насколько можно понять, в мире сейчас два центра производства микроэлектроники – Запад и Китай. Можно ли сказать, что у России есть шанс в обозримой перспективе их догнать?

- На Западе из производителей процессоров остался только Intel, у которого ещё есть фабрики на территории США. Центр же микроэлектроники находится на Востоке, и это не Китай, а Тайвань.

- Но Тайвань это в конечном итоге именно Запад, как то ни парадоксально…

- Если Тайвань считать Западом, то тогда да. Но Китай всё равно не центр, потому что он пытается догонять.

Есть заблуждение, что Китай весь мир наводнил своей микроэлектроникой. На самом деле всё ровно наоборот: Китай – крупнейший в мире импортёр микроэлектроники и электронно-компонентной базы. При гигантских объёмах внутрикитайского производства электронных изделий, 80% используемой компонентной базы китайцы закупают вовне, включая тот же Тайвань.

Да, Китай пытается развивать своё производство. Сейчас у них есть свои литографы на 90 нанометров, и, кроме того, они добились с помощью импортных литографов производства изделий в 14 нанометров – по крайней мере, они об этом заявляют, но в этом есть определённые сомнения. Они отстают, потому что им, как и нам, не разрешают покупать современное оборудование.

В мире есть один производитель современных литографов - находящаяся в Голландии ASML, которая способна изготавливать современные рентгеновские литографы, и Китаю они их не продают. И единственный выход для Китая и России в этой ситуации – разрабатывать их самостоятельно. И это неимоверно сложно – проще построить космический корабль и захватить Луну.

Почему? Потому что этот литограф создавал весь мир, в нём есть даже вклад России. Рентген должен проходить через линзы, но у рентгеновского излучения слишком маленькая проницаемость, и через обычные стеклянные линзы его сфокусировать невозможно. И именно в России разработали систему не линз, а зеркал, которые отражают рентген. Обычное зеркало отразить его не может, но наши сумели добиться того, что они начали его отражать. Это была основная проблема внутренней части рентгеновского литографа – как его фокусировать, и наши учёные с этим справились. Эта система производится не у нас, наши лишь выполнили НИОКР по разработке, после чего отдали документацию ASML, которая разместила производство на своих заводах.

То есть, разработка такого литографа – сложнейшая задача, и для нас она не уложится даже в десять лет. Я бы в этом деле объединил усилия с Китаем – вместе мы бы сделали это быстрее.

Теперь о том, что есть у нас сейчас. Недавно появилась новость, что мы сделали литограф на 350 нанометров. Казалось бы, когда уже делают 14 нм, 350 – это позапрошлый век. Но на самом деле 80% микроэлектроники в мире производится в интервале от 350 до 90 нм. Потому что в микросхемах, которые не являются памятью или центральным процессором, не нужны 7 или 14 нанометров.

Наоборот, микросхемы, связанные с управлением питанием, RFID-метки в наших картах, которые мы прикладываем, в картах метро, в автомобилях – для них никаких 7 нм не требуется, равно как и для ВПК, для управления двигателями самолётов и космических кораблей. Самые ходовые величины в этих областях – 90, 180 и 350 нанометров. И наша задача сейчас – добиться того, чтобы мы могли изготавливать для своих изделий 80% электроники.

У белорусов с советских времён сохранился завод "Планар", сохранились и компетенции. Они сделали железо, мы сделали лазер, и вместе с ними у нас получилось 350 нанометров. Это то, что уже прошло испытание и работает – заказывай и получай. Сейчас мы разрабатываем на 130 нм, после чего 60% вообще всего, что нам надо, мы сможем закрывать своим оборудованием. 90 нм – это уже другие технологии, там нужна будет абсолютно другая обстановка. Ну и есть работы по рентгеновскому литографу, но это, как я уже говорил, сложнейшая задача на 10-20 лет, которую раньше решал весь мир. А сейчас нам придётся делать это одним.

- Давайте теперь снова о том, что касается дронов. ВСУ закупают компоненты у Китая, мы всё-таки в основном тоже. И все говорят, что у противника сфера применения дронов развита лучше, что у них их больше, и что они до сих пор всё-таки хоть и ненамного, но опережают нас. Это действительно так, или мы их уже догнали?

- Это субъективное мнение, но мне кажется что да, мы их догнали. Они опережают нас не по количеству, а, скорее, по организации. В то время, как у них уже много лет есть специализированные подразделения, которые занимаются именно применением дронов, у нас это сейчас только создаётся.

А по количеству да, думаю, мы их догнали. Мы впереди по применению оптоволокна, и у нас есть собственная прошивка, а они используют импортную. В частности, у нас можно прямо в полёте менять частоту. У них я такого не встречал. То есть по количеству и по технике мы с ними сейчас находимся плюс-минус на одном уровне. А вот по организации, к сожалению, пока нет.

- Насколько можно понять, ВСУ по-прежнему делают на применение дронов свою основную ставку, чтобы минимизировать нашу наступательную активность. Как вообще в глобальном плане бороться с дронами? Ведь то же внедрение оптоволокна фактически оставляет РЭБ не у дел.

- Дроны победили. Единственный способ минимизировать потери – убирать людей с ЛБС. РЭБ, к сожалению, не эффективен, особенно с появлением оптоволокна.

Одна из моих задач – испытание РЭБ. Нам привозят разные установки, мы выезжаем на полигон и испытываем все установки, которые к нам попадают – и от министерства обороны, и от волонтёров. Летит дрон, хорошим РЭБом его можно посадить за 300 м, это отличный результат. Но если дрон правильно настроен, если им управляет хороший оператор, который заранее понимает, что против него будет работать РЭБ, он просто настроит его таким образом, что тот продолжит лететь без управления по определённой траектории, и если оператор действительно грамотный, он попадёт.

Да, по движущейся цели типа машины или мотоцикла попасть сложно, но если цель стационарная, или если она движется медленно, то по ней попадут. А если туда добавить ещё и искусственный интеллект, который используется пока ещё редко, но при этом уже все понимают, как его применять, то РЭБ потеряет эффективность почти полностью.

Есть действительно эффективные системы РЭБ, мне недавно скинули одну, и она стоит 11 млн. Дрон стоит 30 тыс, а РЭБ, который будет против него работать, стоит 11 млн. И плюс это очень сложная система, которую нельзя установить везде, её не поставишь в каждом окопе и на каждой позиции, которую только что заняли наши пацаны.

Поэтому да, дроны победили. За ними будущее, и единственный способ обезопасить людей – убирать их с ЛБС, сажать за несколько километров в какие-то секретные бункеры, делать из них операторов. Вот такая будет война. И дроны будут не только летать, но и бегать, ползать, плавать, прыгать, лазить и даже, возможно, зарываться в землю. Они будут воевать друг с другом, они научатся общаться между собой, распределять цели, вплоть до того, что один дрон будет залетать в блиндаж и рассказывать остальным, висящим сверху, сколько на позиции человек и где они находятся. Это будущее, и никакие РЭБы это уже никак его не изменят.

- То есть война будущего – война машин, сначала с человеческими операторами, а потом, наверное, уже и без них.

- Ну, совсем без людей – это, думаю, еще далёкое будущее. То есть нужно, чтобы машины сами думали, а потом и "Скайнет" не за горами (смеётся)… Нет, думаю, какое-то управление останется, раздавать задачи всё-таки должен человек. Он будет показывать на каких-то картах: вы атакуете сюда, а вы сюда. Все же играли в стратегии – "Эпоху империй", "Варкрафт". Вот будет что-то похожее – ты выделяешь юнитов и направляешь одних туда, других сюда. Частично это можно делать уже сейчас.

Людей, конечно, совсем не уберут – кто-то же должен занимать территорию. Дроны будут оттеснять противника, а потом эти территории на отдалении в 10-20 км будут занимать уже реальные бойцы. Но прямого соприкосновения не будет.

Уже сейчас у ВСУ есть позиции, на которых мало людей – они в основном удерживают их дронами. К ним очень трудно подойти, потому что небо кишит БПЛА. И прямого боевого соприкосновения на таких участках уже фактически не происходит.

- И как это преодолевать?

- Дронами. Выявлять позиции операторов и уничтожать их, пока они ещё не далеко, пока не развились технологии, с помощью которых из офиса в Москве можно будет управлять дронами где-нибудь в Африке.

Кстати, вот сфера, в которой мы могли двинуться вперёд, но почему-то не двинулись – не системы типа РЭБ, которые глушат дрон на конечном этапе, а установки, которые выясняют, откуда дрон стартовал и по какой траектории он летел, чтобы понимать, где находятся хотя бы антенны управления. Это не сложно, у нас же есть системы, которые определяют, откуда к вертолёту подлетает ракета, и какой у этой ракеты тип, после чего отстреливает в эту сторону ловушки. Мне кажется, наша промышленность могла бы решить такую задачу. Её просто пока не поставили.

- Сколько времени осталось до масштабного внедрения искусственного интеллекта, который будет управлять всеми этими процессами на поле боя?

- Он пока дороговат, и вопрос в том, когда он станет дешёвым.

Почему дроны получили такое развитие? По одной простой причине – они дешёвые и их можно собрать на коленке из китайских гражданских деталей. Искусственный интеллект тоже получит такое же массовое применение, когда он станет дешёвым. Когда в обычный контроллер полёта дрона будет встроен ИИ, тогда мы и получим эти системы.

Вопрос только в том, можно ли этого добиться, потому что сегодня чип, который управляет дроном – это 90 нм, их можно спокойно клепать на "Микроне" в Зеленограде. Это не высокие технологии: чтобы посчитать, как крутить моторы, большая производительность не нужна. Но для того, чтобы выявить цель, получить картинку, разобрать её с помощью искусственного компьютерного зрения и действовать на основании всего этого, нужны уже совсем другие производительные мощности. И, значит, массово нужны более мощные чипы.

Сейчас такие китайские чипы стоят по 60-70 тысяч. Если они будут стоить по 20 тысяч, то действительно начнётся массовое применение ИИ.

Подписывайтесь на Телеграм «Сделано у нас» тут, а на сообщество на Пикабу можно подписаться здесь

Вообще-то "Чистюля" вот:

Я его сейчас на зарядку поставил. Китайского в нем - блок зарядки(его корпус по крайней мере). И скорее всего часть комплектухи, вроде антенн и кнопок.

Ну что, вот вам некоторые реальные ттх:

В режиме непрерывной работы - примерно полтора часа. В режиме автоматической работы - более суток: рэб включается на всех частотах на 1 минуту, как только видит обьект для подавления - подключается детектор (в комплекте).

В ручном режиме можно подключить пульт и активировать вручную все, или выбранные частоты (подавляем телеметрию, управление или видеопередачу дрона). В этом случае пульт выносится метров на 50, чтобы здоровье сохранить - это шизанутая микроволновка. У меня стоит он на пригорке рядом с блиндажом.

Обычно это делается при охоте на дроны- подпустить поближе и ударить ребом чтобы не свинтил. В этом случае используется для мониторинга неба что-то вроде "тени":

Тоже наша игрушка. На открытом месте, в зависимости от режима покажет тип дрона и его частоты на дистанции до 2х км. В лесу 1км точно цепляет.

Когда мне скучно, иногда охочусь на птичек...

Да, " чистюля" уверенно долбит дроны на расстоянии примерно 300м в условии леса. В поле не пробовал.

Я его использую на постоянку для защиты моей тушки во время ежедневного ночного дежурства. Должность ночного губернатора позволяет. А то как без меня тролли в комментах на говно исходить будут?