Утром я приехал в школу достаточно рано — на часах было чуть больше восьми. Я зашел в учительскую. Там я находилось много народу. В основном это были тайки. Плюс еще три девушки европейской наружности. Я поздоровался разом со всеми. Через секунду в учительскую зашел директор. Он приобнял меня за плечо и оповестил всех присутствующих: «Это Александр — наш новый учитель Глобальных Перспектив и Истории». После этого каждая тайка назвала мне свое имя. Из-за этого я слегка растерялся. Самая возрастная из таек (на вид ей было около 45-ти) сказала мне улыбаясь: «Не волнуйся, мы — не учителя. Мы работаем в столовой. Поэтому тебе нет необходимости запоминать, как нас зовут». «Рано или поздно все ваши имена будут у меня в голове», — я ответил. Тайки и Рикардо засмеялись.
Рикардо покинул учительскую, а я сел на скамейку рядом с девушкой европейской внешности — блондинкой на несколько лет моложе меня. Он спросила меня по-русски:
— Я так и подумала, — девушка улыбнулась. — Меня Лена зовут. Я учитель английского языка.
— А давно ты работаешь здесь?
— С сентября. То есть четыре месяца.
— Да, но очень устаю иногда.
Лена с удивлением посмотрела мне прямо в глаза. Она спросила:
— Ты до этого уже работал учителем?
— Понятно, — Лена улыбнулась.
— А это очень тяжело? — я заволновался.
— По-разному бывает. Ты поработаешь немного и поймешь, твое это или нет. Но не переживай, если поймешь, что не твое — то просто уволишься.
Почему-то волнение внутри меня усилилось. Я улыбнулся, чтобы замаскировать свои ощущения. Спустя несколько секунд Лена куда-то ушла. Несмотря на то, что в учительской по-прежнему было много людей, я почувствовал себя одиноко.
Вскоре в учительскую вошла молодая брюнетка. Я тот час ощутил ее потрясающую энергетику. «Все привет!» — сказала она. Мы поприветствовали ее в ответ. После этого девушка почему-то подошла ко мне. Она представилась:
— Никогда бы не подумала, — Анн [то есть Аня]перешла на русский. — Я почему-то была уверена, что ты финн или швед…
— А ты когда-нибудь была в Финляндии или Швеции? — я спросил.
— Нет! — Анн громко засмеялась и слегка докоснулась до моего плеча левой рукой. — Из какого ты города? — поинтересовалась она.
— Я из Переферийска. Это рядом с Финляндией, кстати, — улыбнулся я.
— Ну видишь, — сказала она. — Я из Владивостока. Затем Аня спросила, какой предмет я веду.
— Еще только буду вести: Историю и Глобальные Перспективы, — я ответил. — А ты?
— Английский язык. Я поняла, что ты тоже новенький. Иначе Дима бы мне рассказал про тебя. Дима — этот мой муж. Он здесь с октября учителем начальных классов работает.
— И как, ему нравится здесь работать?
— В целом, да. Но он устает очень часто. И зарплаты в Таиланде… не сказать что высокие... Мы просто до этого в Китае два года учителями работали. Нам есть с чем сравнить.
— А сколько учителя получают в Китае?
— В три раза больше, чем здесь.
В учительскую зашел Рикардо. Он попросил нас с Аней через полчаса прийти в 201-ый класс, чтобы послушать информацию по поводу визы и воркпермита. А также напомнил [я это слышал впервые], что в 12 часов ждет нас в столовой на встрече учителей.
В 201-ом кабинете мужчина лет сорока по имени Майкл объяснил Лусие, Ане и мне визовый принцип Таиланда. Non-B, то есть рабочая виза, выдается сначала на три месяца, затем на целый год (в отличии от меня, девчонки прилетели в Таиланд уже с этой визой; в моем же паспорте стоял туристический штамп на 30 дней). Но даже при годовой визе нам нужно посещать миграционную службу раз в три месяца. В противном случае ты получишь штраф за каждый просроченный день, что будет малоприятно. Также, если ты хочешь на время выехать из Таиланда в другую страну, тебе перед выездом тоже нужно посетить миграционную службу — заполнить там заявление, чтобы твоя виза не аннулировалась по возвращению в Таиланд. Параллельно с этим школа подает заявку на получение для нас воркпермита — второго компонента нашей легализации в качестве учителей.
Сразу после встречи с Майклом мы втроем посетили визовый отдел школы — это был небольшой уютный кабинет, в котором работали три тайки: две были в возрасте, одна — молодая (лет на семь моложе меня). Мы отдали им оригиналы документов. Я также дополнительно рассказал про свою неудачу в получении визы через VFS Global Центр. Тайки сказали, чтобы я не переживал. Они заверили, что скоро я получу свою визу.
В полдень учителя собрались в столовой: среди них мужчин и женщин было приблизительно поровну (может, женщин было чуточку больше). Кто-то выглядел молодо — лет на 20. Паре человек я бы дал лет 50-55. Большинству же педагогов было от 25-ти до 40-ка; я тоже входил в этот диапазон.
В столовой было очень шумно, так как учителя активно общались между собой.
— Я все время забываю, что иногда учителя ведут себя громче, чем дети! — произнес Рикардо, стоявший возле кулера с водой. В столовой раздался смех; через 15 секунд он утих, после чего Рикардо в течение 10 минут виртуозно мотивировал всех на работу в новом триместре, который начинался 9-го декабря, а заканчивался 7-го апреля (с перерывом в конце февраля — неделей каникул).
В своей речи директор сообщил, что за время новогодних каникул к «Гринфилду» присоединилось почти около 30 новых учеников, и что в целом количество детей в школе за последний год увеличилось вдвое. «Во многом это случилось благодаря вам, учителям, — сказал Рикардо. — Если вы с прежним энтузиазмом продолжите преподавать и выполнять duty rota, то «Гринфилд» ждет еще больший успех!
— Что такое duty rota?— спросила у меня Лусия, сидевшая рядом со мной.
— Не знаю. Впервые такое словосочетание слышу, — я ответил.
После собрания Лена объяснила, что duty rota — это дежурство. В основном на переменах. Учителя стоят на определенном участке и бдят, чтобы дети не баловались и не бегали. Кто-то из учителей «дежурит» около входных ворот «Гринфилда»: утром с 8.00 до 8.30 с улыбкой встречает родителей и детей, вечером с улыбкой провожает (с половины четвертого до четырех). Самих перемен было немного. Всего навсего две. После второго урока — 15 минут, чтобы позавтракать. И после четвертого урока — 55 минут, чтобы пообедать.
Еще я поинтересовался у Лены по поводу внеклассного мероприятия, которое каждый учитель должен проводить раз в неделю — об этом Рикардо упомянул в своей речи.
— Все очень просто, — Лена сказала. — Подумай, чем бы ты мог заниматься с детьми целый час после уроков. Это может быть искусство, может быть спорт. Не торопись, у тебя две недели есть, чтобы предложить идею.
— А если мне в голову ничего не придет?
— Не беспокойся, в таком случае за тебя Рикардо придумает! — улыбнулась Лена.
Я поинтересовался, какое внеклассное мероприятие ведет Лена. Она ответила, что танцует с учениками начальной школы. Я точно знал, что буду делать что-то другое. Правда что именно — я пока что не знал.
Возле входа в учительскую я встретил Рикардо. «Я как раз тебя и ищу!», — он сказал. После чего вручил мне листок А4. Это было мое расписание. Я взглянул на него и ошалел: в понедельник у меня было семь уроков (максимальное число!) подряд, каждый по 50 минут. Ситуацию усугубляло то, что моя учительская карьера начиналась с урока Истории в 10 классе. Историю я никогда особо не любил, и не имел ни малейшего представления, как ее нужно преподавать. Особенно в контексте Кембриджской системы.
Я сильно разнервничался, но виду не подал. Рикардо сказал, чтобы я шел в учительскую и попросил мистера Сомбуна — школьного сисадмина — выдать мне ноутбук. Затем мне нужно было разыскать Анелду, чтобы она передала мне наследие прошлого учителя Истории и Глобальных Перспектив: учебные планы, книги и что-то еще в этом роде.
Мистером Сомбуном оказался молодой таец лет 25-ти. Он выдал мне ноутбук «Ленова», а также объяснил, как пользоваться офисной техникой: в учительской стояли два принтера и один сканер-копир. Затем я спросил у Сомбуна, где я могу отыскать Анелду. В ответ он пожал плечами и сказал, что «об этом мне лучше спросить кого-то другого». Я спросил первого, кого увидел, — молодую филиппинку (учительницу академического письма Айрис, как я позже узнал). Она посоветовала мне посмотреть в 421-м кабинете.
421-ый кабинет находился на другом конце школьной территории, на втором этаже единственной, не считая администрации, двухэтажной постройки. Анелда сидела за столом и что-то печатала на ноутбуке. Увидев меня, она улыбнулась и спросила: «Ты когда-нибудь пользовался Google Classroom?». «Нет», — я ответил. «Это несложно. Я уверена, что ты быстро эту программу освоишь». Далее Анелда рассказала, что Google Classroom— основной инструмент работы учителя в «Гринфилде». Туда ты загружаешь свои презентации, там ты проверяешь работы учеников: оцениваешь их и, если нужно, пишешь замечания/ комментарии. Анелда добавила меня во все классы, в которых я должен был вести уроки, а также открыла доступ к папке бывшего учителя Истории и Глобальных Перспектив на Google Drive, чтобы я ознакомился с темами, которые ребята уже прошли, и с темами, которые мы должны изучить с ними вместе.
Я бегло ознакомился с документами и спросил у Анелды: «А почему здесь ничего нет по предмету История?». «Потому что с 7-го по 9-ый класс ее ведет другой человек. У тебя же только 10-ый и 11-ый классы. Но, если я правильно поняла, в этом году никто из старшеклассников этот предмет не взял — у них он по выбору. Ты лучше уточни это у Грейс. Ты ведь уже с ней познакомился?». Я ответил, что с Грейс я еще незнаком. Анелда описала Грейс как «молодую британку с вьющимися волосами», и посоветовал поискать ее в учительской. Я отправился туда.
В учительской я не увидел никого хотя бы мало-мальски похожего на Грейс. От еще одного учителя английского языка — молодой полячки Ханны — я узнал, Грейс находится в кабинете Рикардо. Я пришел в директорский кабинет. Там присутствовал один человек — немного полная девушка с длинными вьющимися волосами. Она смотрела вперед, куда-то в область стены.
— Грейс?! — обратился я к ней. Девушка никак не отреагировала на обращение. Я подумал, что, может, я неправильно произнес ее имя. Поскольку других вариантов я не знал, я повторил то, что сказал, только в этот раз громче: «Грейс?!».
Девушка посмотрела на меня. «Да?!» — сказала она.
— Я хотел уточнить: из старшеклассников Историю никто ведь не выбрал, да?!
— Да, это так. В последнее время этот предмет очень редко выбирают.
Я дико обрадовался, когда это услышал: с моих плеч свалился огромнейший груз. Спустя несколько секунд Грейс обрадовала меня еще сильнее. Она сказала, что по предмету Глобальные Перспективы одиннадцатиклассники будут самостоятельно работать над проектами в течение трех месяцев, вплоть до конца марта. С темами своих работ они определились в декабре с прошлым учителем. Такой расклад меня всецело устраивал.
Скоро опубликую продолжение, а пока предлагаю вам почитать:
Также приглашаю к себе на занятия по английскому языку: помогу вам заговорить и разобраться в грамматических правилах и нюансах.
