Евреи

#comment_338806646

Яков внук ветхозаветного Авраама произвел на свет 12 сыновей, ставших родоначальниками 12 колен Израилевых расселившихся вдоль реки Иордан, и живших под властью единого правителя.

Однако Господу было угодно, чтобы десять колен обитавших в северной части страны Ханаан изгнали из их домов войска ассирийского царя Салманасара V. Нетронутые южные племена Вениамина и Иуды превратились в маленькие монархии и дали жизнь современным евреям.

Десять племен плача и проклиная гонителей оставив свои дома, пришли на территорию современной Сирии и Ирака. Много стариков, детей, беременных женщин бесследно сгинули в пути, а куда делись выжившие, никто до сих пор не знает.

Пророк Иезекииль предрек объединение всех 12 колен в установленный Господом час в Земле Обетованной.

Первым кто приступил к поиску 10 пропавших колен Израилевых, был Вениамин, раввин из наваррского городка Тудела. В XII веке этот неутомимый путешественник посетил Рим, Константинополь, Марсель, Дамаск, Багдад, Александрию. Во всех странах он находил еврейские общины и скрупулезно фиксировал всю историю пребывания их в этих землях. «Книга странствий рабби Вениамина» стала средневековым «бестселлером».

Со слов этого пытливого раввина ему не раз удавалось общаться с рассеянными по Земле потомками племен «Неффалима», «Асира», «Завулона», «Дана».

Испанский миссионер Бартоломе де лас Касас, ставший первым борцом за права американских индейцев с удивлением описал легенды коренных народов Америки, о древних предках, приплывших в Новый Свет из-за большой воды. Священник-доминиканец не сомневался, что индейцы соблюдали многие иудейские ветхозаветные обычаи.  

В 1860 году в США произошло невиданное доселе чудо, в штате Нью-Джерси под городком Ньюарк доморощенные археологи нашли древние камни с письменами на иврите. Сенсационную новость с разных сторон стали обсасывать газеты с характерными названиями «Вестник еврея» и «Израильтянин», чьи «богоизбранные» журналисты не сомневались, что 10 колен Израилевых высадились в Новом Свете задолго до экспедиции Христофора Колумба.

Сегодня даже не приходится сомневаться, что подобного рода находкой евреи пытались «застолбить» свой приоритет на открытие Америки. Начиная именно с этого периода, они стали рассуждать о США как о «Новом Иерусалиме».

Под это дело ловко подтянули слова первого губернатора колонии «Массачусетского залива» Джона Уинтропа, сказанные им в 1630 году: «Посему должны мы иметь в виду, что будем подобны городу на холме, - взоры всех народов будут устремлены на нас, и ежели мы обманем ожидания нашего Господа в деле, за которое взялись, мы станем притчей во языцех по всему миру, отверзнув уста врагов, хулящих пути Господни и Его поборников».

Чтобы доказать права евреев на земли Южной Америки американские потомки «народа книги» вспомнили состоявшуюся в 1644 году встречу ученых мужей Манассе бен-Израиля и Антония де Монтестиноса, предположивших, что индейцы это суть пропавшие десять колен Израилевых.

Пораженный доказательствами, приведенными Манассе бен-Израилем о «вездесущности» 12 колен, лорд-протектор Оливер Кромвель разрешил негласное возвращение евреев на острова. Правда вот что странно голландский ученый убедил Кромвеля, что именно Англия и есть Земля Обетованная, в которой суждено объединиться всему народу Израиля.

В 1665 году некий Натан Газский (палестинский город Газа) объявил Шабтая Цви из Измира «Мессией», пришедшим на Землю для объединения евреев. С небес этот «уважаемый» божий посланец спустился на драконе, отбившись по пути от полчищ богопротивных племен Гога и Магога.

Словно лесной пожар весть о приходе «Мессии» распространилась по еврейским мировым общинам, тут и там заговорили, что вскоре Машиах (др. евр., мессия, помазанник) вернется в дорогой каждому иудею Сион.

Когда Шабтай вместе с 12 учениками въехал в Иерусалим на улицах его встречали тысячи ликующих евреев. Дальше все произошло по издревле существующему сценарию. Местные раввины, испугавшись за свое положение и барыши, настучали турецким властям, что смутьян Шабтай Цви раскачивает народ на выступление против Аллаха и его представителя на Земле, непобедимого османского султана. Лжемашиаху повезло, его просто изгнали из города.

«Мессия» уже привыкший к этому времени к игре по-крупному сделал «шах конем», объявив, что вместе с учениками он отправится к султану в Константинополь.

Во время путешествия его торжественно встречали в Дамаске, Алеппо. В Смирне после многоголосых просьб тысячеротой толпы он решил ненадолго остановиться. «Машиах» изгнал из города раввинов, раздал 26 своим последователям королевские звания и отправил их править в разные части света.

Слушая проповеди Шабтая, богатые евреи дарили свое имущество бедным и готовились к наступлению царства нового «Мессии», в одних местах эти вести встречали со слезами на глазах, в других устраивали массовые гулянья с богато накрытыми столами.

Однажды утром в смирнской синагоге «Машиах» произнес: «Я господь ваш, бог Шабтай Цви». После этих слов еврейский мир разделился на две равные половины «шабтианцев» и их противников.

Первые верили, что скоро их бог воздвигнет в Иерусалиме храм из чистейшего золота и поднимет из могил всех предков, а вторые проклинали безумцев попавших в сети прохиндея и лжемессии.

В 1666 году раввинам удалось наконец-то договориться с османскими властями, те поймав Машиха, полдня очень вежливо с ним пообщались и Шабтай Цви произнес при свидетелях «Ля иляхэ иллял-лах, мухаммадун расулюл-лах» («Нет бога, кроме Единого Господа, Мухаммад - Его посланник»).

Так «Мессия» стал мусульманином, и учителем будущего султана Мустафы II.

Забавно, что секта, созданная им, до сих пор существует в Турции и Греции.

К пропавшим племенам Израилевым причисляют афганских пуштунов, ведущих свое происхождение от библейского царя Саула. Евреи считают, что пуштуны носят практически иудейскую одежду, и частично соблюдают их запреты.

Правда серьезно к этой мульке относится не стоит, ведь ее в XIX веке выдумал английский разведчик Александр Бернс. По иронии судьбы в 1841 году во время очередного визита в Афганистан пуштуны растерзали его во время стихийно вспыхнувшего восстания.

В ЮАР и Зимбабве 70 000 представителей негритянской народности Лемба утверждают, что они потомки «народа книги». Эти темнокожие парни брезгуют свининой, делают обрезание и соблюдают шаббат, и это даже несмотря на то, что многие из них исповедуют христианство.  

В Мишне - древнееврейском религиозно-юридическом сборнике рассказывается о сказочной реке Самбатион, где проживают десять потерянных колен Израилевых. «Моисеевы дети» никак не могут перейти бурные воды реки и ожидают часа своего вызволения из плена, когда Господь позволит им объединиться с другими соплеменниками.

В IX веке некий Элдад га-Дани посещая еврейские общины в Африке и Испании рассказывал своим единоверцам, что он родился среди потомков колена Дана в сказочном «Царстве Десяти колен» живущих независимо и богато на реке Самбатион. Когда он уходил из отчего дома его могущественной страной правил великий царь Узииэль из колена Ашера. Следы этого человека взбудоражившего своими рассказами еврейское общество теряются в средневековой Испании.

По одной из версий потомок крещеных евреев (тайный иудей) Христфор Колумб отправился в августе 1492 года искать не Индию, а пропавшие 10 колен Израилевых.

До прихода к власти Хруща партия строго следила за тем, чтобы советская интеллигенция дружного шагала в ногу с народом, а не ставила ему идеологические подножки.

28 января 1949 года после опубликованной в «Правде» статьи «Об одной антипатриотической группе театральных критиков», в стране развернулась оболганная в годы «Катастройки» компания против космополитизма.

Основной посыл в статье был адресован «неполживой интеллигенции», которой объяснили, что в СССР не получится художника из того, кто хочет создавать произведения культуры в отрыве от своего народа: «В теснейшей связи со всем историческим творчеством народа - глубочайший и живительный источник социалистического реализма. Здесь и животворные родники советского патриотизма, ибо нельзя творить новое в жизни советского народа, не будучи преданным всей душой советской земле, не горя пламенем любви к своему народу - созидателю коммунистического общества».

«Правда» писала, что в среде театральных критиков вскрылась гнойная язва последышей буржуазного искусства мешающих своим словоблудием развитию советской литературы, и сбивающих ее с верного курса.

Сегодня никто с космополитизмом не борется, и мы ежедневно видим как с театральных площадок в залы выливаются ушаты дерьма, а маститые актеры обласканные в «Союзе» и «России» рассказывают зрителям о «Совке», «Рашке», «Русском быдле», «Россиянской пьяни».

После статьи в «Правде» случилась забавная штука, критики, скрывавшие под русскими фамилиями еврейские корни стали строчить доносы на космополитов писателей, авторы всех мастей сообщали компетентным органам об антинародной сущности издателей, а те в свою очередь обвиняли в оголтелом космополитизме и тех и других.

Сегодня все те же евреи составляющую значительную прослойку в российской культуре не краснея, называют борьбу с космополитизмом сталинским антисемитизмом. Диву даешься как открываются их поганые рты, для того чтобы хаять человека по воле которого, на свет появилось государство Израиль.

При этом советские литераторы, евреи по происхождению, или их потомки не любят вспоминать как их «борзописные предки» намеренно травили исконно русских авторов, мешая им выходить со своими произведениями к советским читателям.

Однако как только в 1949 году дело коснулось их самих, еврейские «властители дум» засокрушались «дуя» друг другу в уши: «Да уж, дожили и мы до советского антисемитизма».

Когда Симонов обратился с просьбой к Сталину, выгнать из советской литературы всех саботажников-космополитов Иосиф Виссарионович оставил эту просьбу без ответа.

Забавная история произошла с исключением из партии бывшего секретаря правления «Союза Писателей» Льва Матвеевича Субоцкого, на примере этого прожженного «космополита» можно рассмотреть борьбу с низкопоклонством перед Западом.

В 1921 году Субоцкий делегат X съезда РКП(б), прямо из зала заседаний уехал подавлять «Кронштадтский мятеж». За участие в жестоких уличных боях он получил от командования орден «Красного Знамени».

В 1922 он возглавил трибунал «Приволжского военного округа», а через год получил назначение в прокуратуру, к 1937 год Лев Матвеевич служил помощником прокурора СССР и помощником Главного военного прокурора РККА. Параллельно с этими двумя нехилыми должностями он успевал достаточно серьезно заниматься литературной критикой.

В сентябре 1937 года Субоцкого арестовали, о причине его заключения под стражу гадали даже в высоких кабинетах «Лубянки», а в литературных кругах двух столиц множились самые разномастные слухи. Однако «сталинский палач» Берия разобрался в деле арестованного и к январю 1940 года Лев Матвеевич вернулся домой.

Вскоре Субоцкий стал заместителем редактора журнала «Новый мир».

С 1941 по 1944 год бывший арестант служил заместителем Военного прокурора на четырех фронтах. С его слов он непосредственно принимал участие в боях с фашистами, за что был награжден двумя орденами Красной Звезды.

После войны герой-фронтовик с подачи Константина Симонова стал рабочим секретарем «Союза Советских Писателей», согласно «табели о рангах» именно этот сотрудник отвечал за подготовку списка авторов достойных присуждения «Сталинской премии» с соответствующей выплатой «астрономической» денежной суммы.

На новом посту Субоцкий вдруг ни с того ни с сего стал критиковать «замшелых» квасных патриотов к числу которых он например причислил Твардовского и будущего автора романа «Цыган» Анатолия Калинина.

Как потом выяснилось, запуская травлю «квасников» хитрый Лев тихой сапой готовил в «Союзе писателей» переворот, целью которого была замена руководителя «СП» Фадеева на Симонова.

Сильная группировка патриотов сплотившихся вокруг Фадеева обвинила своих противников в космополитизме, и 14 апреля 1948 года Субоцкого убрали из «Союза Писателей».

После «Фултонской речи» Черчилля (5 марта 1946 года) началась «Холодная война» приведшая к резкой смене пропаганды, как в США, так и в СССР. Наша борьба с космополитизмом по сравнению с развернувшейся в США «Охотой на ведьм» выглядела жалким детским лепетом.

15 февраля 1947 года «Президиум Верховного Совета СССР» запретил браки между советскими гражданами и иностранцами.

За «Фултонскую речь» Черчилля советский вождь воткнул в задницу англосаксов мощный стальной шип, выкованный несгибаемой волей «красного монарха» в виде Израиля. Вот уже восьмой десяток лет англосаксы вынуждены лавировать в данном регионе между интересами евреев и арабов.

Космополитизм стал отличительной меткой для предателей всех мастей их пособников, и оступившихся. «Керенсковцы», «бухаринцовцы», «троцкисты», «меньшевики», «эсеры», «власовцы», «националисты» все тогда клеймились тавром пособников империализма.

Во время борьбы с космополитизмом никакого антисемитизма в СССР не было, поскольку в нашей культуре, куда не плюнь, скорей всего попадешь в еврея.

Посмотрите списки тех, кто получил «Сталинскую премию» с 1948 по 1952 и все вопросы, связанные с травлей евреев в СССР отпадут сами собой. Вот неполный список этих людей:

- Дунаевский;
- Эйзенштейн;
- Рошаль;
- Столпер;
- Файнциммер;
- Кармен;
- Ромм;
- Райзман;
- Рейзен;
- Барто;
- Брайнина;
- Долматовский;
- Казакевич

Кстати пресловутое «Ленинградское дело» развернувшееся параллельно с борьбой с космополитизмом вскрыло все то что предателями нашей Родины было реализовано в 1991 году.

Согласно материалам следствия партийные чиновнички всех мастей планировали отделить Россию от СССР, создать самостоятельную «Российскую коммунистическую партию», лишить Москву центральной власти и перенести столицу в Ленинград. Чекисты вскрыли подтасовку обвиняемыми голосов избирателей VIII «Ленинградской городской объединённой партийной конференции» и создание в «Северной столице» коррумпированного властного сообщества.

На одном из совещаний Иосиф Виссарионович противопоставил большинство честных еврейских тружеников, жалкой кучке иудейских буржуазных националистов-космополитов не имеющих Отечества.

По неизвестной причине в «Правде» не была опубликована статья Сталина по этому вопросу, хотя ее актуальность трудно оспорить и в наше время:

«Пытаясь ввести в заблуждение общественное мнение, прикрывая свою шпионскую роль, главари сионизма изображают империалистическую Америку «другом» евреев. Но кто же не знает, что в действительности США является каторгой для еврейских трудящихся, угнетаемых самой жестокой машиной капиталистической эксплуатации. Кто не знает, что именно в этой стране процветает самый разнузданный расизм и в том числе антисемитизм. Восхваляя своих американских хозяев, сионисты на деле с головой выдают трудящихся евреев американскому капиталу.

У главарей сионизма нет иных целей, кроме целей, продиктованных агрессивным американским империализмом. Эти главари сионизма превратили государство Израиль в плацдарм американских агрессоров и навязали израильским трудящимся двойной гнет – американского и еврейского капитала. По заданию американской и английской разведок сионисты создают террористические диверсионные группы в Советском Союзе и в странах народной демократии. Используя сионистов, американские империалисты пытались уничтожить завоевания народно-демократической Чехословакии».

Самое поразительное то, что в описываемое мной время скрытые агенты сионистов действительно баламутили советских евреев, разжигая в них чувство превосходства над остальными народами СССР, и национальную ненависть к русским, украинцам, белорусам.

Понимаю что баян. Но в это день освобождения с которого прошло 80 лет. Я публикую это везде на ресурсах, с благодарностью и великим поклоном перед великими бойцами, перед командирами и рядовыми...

Старик распахивает дверь машины и выставляет палку на асфальт, резиновый наконечник впивается в твердое покрытие, опираясь он выходит и осматривается по сторонам.
- Папа! – выходит из машины дочь – Я бы помогла.

Вдыхая воздух пенсионер посмотрел на лужайку раскисшую от легких морозов, забор и каменные строения.
- Давненько я тут не был – вздохнул он.
- Папа, ты меня слышишь? Застегнись!
- Марин, оставь его в покое – вышел из машины супруг и протянул ей сумку.
- Он кашляет.
- Марин… - сурово посмотрел муж на женщину преклонного возраста.

В это время старик медленной но уверенной походкой, прихрамывая пошел ко входу
- Папа! Миша, пошли…
- Подожди, я забыл документы в машине. Чертов центральный замок. Ненавижу арендованные машины – нажимал на кнопки мужчина, пытаясь открыть дверь.
- Догоняй. Папа – подхватила она под локоть старика – Ну, куда ты побежал. Застегнись, мозгло – попыталась она застегнуть пальто старика.

Он молча одернул ее руку и продолжил идти. Старики делятся на две категории: первые любят, когда возле них все прыгают и ублажают их, вторые наоборот до конца хотят остаться самостоятельными.  
- Пап, ты не отходи от меня, все равно билеты у меня.
- Билеты? – покосился старик на дочь.
- Билеты на вход, у нас экскурсия назначена на 11:45.
- Экскурсия? – поморщился старик.
- Экскурсия… Спасибо внуку твоему, что через Интернет забронировал, я бы сама не разобралась.
- Мне не нужна никакая экскурсия.
- Тут так положено.
- Кем положено?
- Папа, ну не начинай, такие правила.
- Мне не понятны эти правила, это не цирк – вспылил старик.
- Папуль, я тебя прошу давай хотя бы тут без своих офицерских, командных замашек
- Не указывай мне – одернул он руку.
- Все открыл и закрыл наконец-то – догнал их супруг  
- Очередь то какая и это по билетам! Может нас без очереди пропустят, скажем, что мы с ветераном.
- Стой смирно – приказал старик, – осматривая вход в музейные ворота.
- Я просто…
- Марин – процедил сквозь зубы супруг, понимая, что ветеран вот-вот взорвется от назойливости своей дочери.

Пожилой человек продолжал смотреть по сторонам, как будто ловил незримые крики прошлого, вдыхал его воздух мысленно возвращаясь в далекий январь 44-го. Глаза тысяч всплывали из небытия и обжигали сердце радостью и невыносимой болью. Странное смешение несочетаемого создает неимоверную бурю эмоций внутри и вырывает сердце из груди. Он не заметил, как уже они оказались на проходной, где был досмотр. Охрана забирала сумки, оставляя лишь фотоаппараты, кошельки и телефоны.
- Сейчас, папа подожди - суетилась дочь – Миша, подержи пока папу.

Забавно. Жизнь строится причудливыми зигами, чем больше человек стремится к свободе, тем больше он огранивает себя проверками, рамками, заборами, охраной, досмотрами. Свобода приобрела иной смысл в современном мире…
- Все! Можем проходить – возле класс Марина предъявила чеки и взяла три приемника и наушники – Вот папа, давай надень.
- Что это?
- Экскурсия, это приемник и наушники.
- Я хорошо слышу.
- Пап.
- Марин, ты его в покое оставишь?! – вспылил супруг – Оставь деда.

Работники музея поднимали таблички с названием языка на котором проходит экскурсия и люди из разных стран, как воробьи зимой, начали группироваться. Затем с очередной табличкой появилась экскурсовод и на русском языке озвучила номер канала на приемнике. Старик не слушая побрел в сторону до боли знакомых ворот.

- Папа! – Марина рванула за отцом.
- Вы не будете в экскурсионной группе? – спросила экскурсовод, небольшой акцент выдавал в ней польку.
- Да… Я…- замешкался Михаил – Скорее нет, чем да.
- Вообще-то вы зарегистрировались и на это время у вас экскурсия – поясняла путаные правила музея экскурсовод.

Туристы стояли и рассматривали Михаила, от чего ему было дико неловко.

- Я понимаю, но тут такое дело…
- Папа! – продолжала звать старика Марина, который уперто встал в воротах и ни на что не реагировал.
- Я вас не понимаю – вздохнула экскурсовод, привыкшая к чудачествам российских туристов.
- Он освобождал этот лагерь – вздохнул Михаил, глядя вслед старику.

Девушка замолчала, некоторые туристы сняли наушники. Наступила какая-та гнетущая тишина, которую нарушал только шум от американских туристов, которые вовсю доставали и налаживали многочисленные фотоаппараты в предвкушении «шоу».

- Вы извините, я пойду. Оборудование мы на выходе сдадим –Михаил пошел за тестем и женой.
- Папа, ну ты чего?
- Мне сюда не надо.
- Господи, а куда тебе надо?
- Мне нужно в Биркенау -это Аушвиц два.
- Зачем? Ты просил привезти тебя в Польшу, именно в дни когда ты тут воевал, мы привезли, попросил отвезти тебя сюда, мы привезли, что ты еще хочешь?
- Мне нужно в Биркенау. Мне не нужен был Аушвиц один – на секунду старик затих и посмотрел, как туристы стоят и фотографируют надпись на воротах «Труд освобождает», кто-то делал фото с помощью селфи палки широко улыбаясь и тут же отсылал это в сеть, чтобы раствориться в миллиардах фотографий.


Группы туристов, щелкая фотоаппаратами и телефонами двигались по территории, у бывшего младшего лейтенанта Самытина Алексея Павловича, ныне полковника в глазах стояли другие люди. Оборванные и измученные, некоторых под руки вели санитары и заключённые, которые могли ходить. Женщины и дети, закутанные в ветошь в безразмерной обуви на босу ногу шаркая месили январскую грязь. Но глаза их, глаза, они светлячками зажигались, когда к ним приходило осознание, что все закончилось. Каждую ночь они снились старику…

*****

- Дзинкую, дзинкую…- кинулась на шею лейтенанту женщина от которой неимоверно разило бараком. Запах сырости, сладковатой рвоты, гнилых зубов и немытого тела. Ее тонкие пальцы дрожали на погонах.
- Младший лейтенант!
Алексея Павловича передернуло и он на автомате встал по стойке смирно.
- Хватит обжиматься.
- Да она вот… Туда, туда… – показал в сторону полевых кухонь – Есть хочет.
- Да, полиглотом тебе не быть Самытин. Благодарит она тебя.
- За что? – удивился совсем молодой лейтенант, который без году неделю прибыл в 100-ую стрелковую дивизию.
- За красоту твою! Рядовой – крикнул капитан.
- Здравия желаю товарищ капитан – взял под козырек солдат.
- Проводи женщину до ресторана…
- Куда-а-а-а?
- До полевой кухни.
- А-а-а-а! Сделаем… Гражданочка пойдемте вам туда.
- Так лейтенант возьмешь пару бойцов и дуй в Биркенау тут недалеча, передай пакет вот этот майору Степаненко, усек? Сегодня 107-ая освободила там все.
- Разрешите исполнять?
- Час назад.
- Что простите?
- Час назад исполнить надо было! Давай лейтенант, давай… Итак мы тут торчим второй день. Двигать дальше надо.
- Слушаюсь! Потапов, Смолин за мной… - и лейтенант побежал к машине.
- Иволгин еб твою мать, хватит курить уже! – проорал капитан – Опух уже от табака. И ремень подтяни, вечно на яйцах у тебя болтается.
- Так самое дорогое место берегу, товарищ капитан – усмехнулся сержант.
- Твою мать застрянем мы тут с ними – пошел вглубь лагеря капитан, вздыхая и разглядывая бараки.

*****
- Папа! Пап?! Тебе что плохо? – трясла старика, дочь.
- Что? Мне нужно в Биркенау.
- Ты пойми тут единая экскурсия, сначала тут все осматривают, а потом едут уже в Биркенау.
- Мне потом не надо, и нечего мне тут осматривать, я и так тут каждый сантиметр знаю.
- Пап, я читала тут много разных павильонов…
- Дура – покачал головой старик.

Ничто не заводит и привлекает внимание человека как смерть или ее близость. Не испытавшие ее с каким-то остервенениям разглядывают горы трупов, горе людей и пепел тел. Странное все-таки существо человек, сострадание в нем граничит ни с чем несравнимой жестокостью, любовь граничит с ненавистью, забота с безразличием. Нет в мире существа в котором всего столько понамешано.

В это время группа российских туристов после инструктажа поравнялась с ними. Один из туристов подошел к старику.
- Спасибо, отец – пожал руку старика пожилой мужчина.
- Пустое – пожал руку  в ответ руку Алексей Павлович.
- Девушка, извините еще раз – обратилась Марина к экскурсоводу, а возможно нам как то сразу Биркенау попасть.
- В принципе задумалась полячка…
- Я вас очень прошу. Он уперся и не в какую.
- Если хотите, присоединитесь к немецкой группе, автобус через 10 минут отходит от остановки, он бесплатный, я договорюсь с экскурсоводом, если уже такое дело. Поясню, что пожилой и так далее. Только сдайте оборудование.
- Спасибо больше, спасибо.

На остановке была немногочисленная группа немецких туристов, они в отличии от американцев были наоборот очень подавленные. Они как то отрешенно смотрели по сторонам, перекидываясь фразами.
- Алексей Павлович?
- Да, Миш – вздохнул старик все так же пребывая в своих мыслях.
- Ничего что с немцами?
- Что с немцами?
- Ну, едем с немцами.
- Миша мне 90 лет. Как ты думаешь меня реально волнуют эти немцы?
- Думаю, что нет.
- Правильно думаешь…

Подъехал автобус и туристы начали загружаться в него. Экскурсовод всех пересчитала и у нее явно не сошлось количество туристов в ее группе. Она куда-то позвонила, потом вышла из автобуса и через минут пять в салон вошли двое потерявшихся, старик и судя по виду его сын, который что-то сразу начал объяснять гиду. Они долго спорили, после чего автобус все-таки тронулся.

- Алексей Павлович?
- Что Миш? - смотрел в окно старик
- А вы понимаете о чем они говорят?
- Неа. Как говаривал наш капитан: я не полиглот.
- Тут и без перевода понятно.  Немецкие старики трепят нервы своим детям не меньше, чем наши – вздохнула Марина.
- Марина-а-а-а…
- Что Марина, Миш? Я все понимаю. Просто то хочу сюда, то хочу туда. Ведь даже не поясняет чего вы мы тут делаем, если он и так все знает.

Немецкий старик, сидящий в первом ряду обернулся, услышав незнакомую речь, вслед за ним покосились и другие туристы.
- Марин тихо.
- Что тихо?
- Еще побьют нас – усмехнулся Михаил, узнав, что мы русские.
- Начнут бить кричите – вздохнул старик и прикрыл глаза.

*****
- Потапов тут останови, я до майора – выпрыгнул из машины лейтенант.
- Слушаюсь товарищ лейтенант.

Картина в Биркенау была схожей. Алексей Павлович прошел через разгрузочную платформу, где немцы сортировали людей, на того, кто идет в газовую камеру и на того, кто будет работать. Он подошел к солдатам, которые что-то обсуждали с парой заключенных, которые уже были одеты в телогрейки…
- Здравия желаю товарищ младший лейтенант!
- Майор Степаненко где?
- Вон там – показал на офицера, солдат.
- Спасибо.

Лейтенант подошел и взял под козырек!
- Здравия желаю товарищ майор! Младший лейтенант Самытин, вам пакет от генерал-майора Красавина.
- Здорово лейтенант… Фокин передашь полковнику Петренко и пулей обратно.
- Слушаюсь товарищ майор.
- Ну как там у вас? Кури!
- Так же как у вас товарищ майор, спасибо.
- Пиздец, ад блядь устроили – вздохнул майор, выпуская дым – Смотрю погоны новенькие?!
- Да, недавно из училища.
- Знаешь, многое видел, но такого… Не хочешь? – достал флягу майор.
- Честно?! Хочу.
- Тогда за победу! – отпил из фляги офицер и протянул ее лейтенанту.
- За победу!
По слякоти к ним бежал рядовой…
- Товарищ майор, товарищ полковник сказал, что через полчаса передаст ответный пакет.
- Субординация Фокин, а где разрешите обратиться?!
- Разрешите…
- Все, иди уже. Слушай лейтенант, ты извини, у меня сам понимаешь, через пол часика давай на этом месте пакет обратный отдам, а ты пока если хочешь поешь, хотя при виде всего этого... – махнул рукой майор и пошел кого-то материть.

Алексей Петрович пошел по лагерю разглядывая лица, солдаты через раз отдавали честь, не замечая офицера так как были заняты ранеными и больными…

*****
- Папа! – растолкала старика, дочка.
- Что?!
- Приехали.
- Хорошо.

Немецкие туристы покидали автобус, вслед за ними вышел ветеран, осмотрел «дорогу смерти» и молча похромал к арке, за которой остались миллионы жизней. Туристы все так же фотографировали, а экскурсоводы на разных языках в подробностях описывали происходящие тут 70 с лишнем лет назад. Войдя на территорию он осмотрелся по сторонам.
- Папа ты попить не хочешь?
- Пошли – похромал старик

Деревянные бараки женские и мужские в которых лишь нары. Кругом колючая проволока и вышки. Гнетущий пейзаж безысходности и в тоже время напоминание о том, что все проходит, даже самое страшное и ужасное. Тут нет витрин и нет экспозиций, тут все как тогда, и лишь плач младенца, родившегося в женском бараке и отправленного в печь, как будто сквозь январский воздух доносится смешиваясь с криками надзирателей и матери.
- Марин мне чего то совсем как- то не по себе.
- Думаешь мне лучше?! – вздохнула женщина.

Алексей Петрович идет мимо разрушенных крематориев, неподалеку от которых за колючей проволокой уже кипит новая жизнь, и живет своей жизнь город, там детские сады и школы, люди спешат на работу и многие опаздывают. Старик доходит до кладбища и смотрит на черные плиты, за ними был пруд куда высыпали пепел после сжигания тел. Возле них стоит пожилой человек, склонив голову и о чем-то молится. Мимо Алексей Пптровича проходит девушка и что-то начинает высказывать старику на Иврите, он отрывается и поворачивается, осматривая незнакомца, который пристально смотрит вдаль.

*****
Лейтенант идет по слякоти и останавливается у разрушенных крематориев.
- Вод жеж суки – послышался голос сзади, офицер обернулся – Что?
- Простите, здравия желаю товарищ младший лейтенант. Старшина Головенко! – отдал честь пожилой солдат.
- День добрый…
- Говорю суки такое устроить
- Да… А что это у вас?
- А-а-а-а! Это – протянул он то ли паровозик, то ли машинку, топорно вырезанную из дерева – Элемент местного творчества, для ребенка видно кто-то вырезал в бараке нашел, они же тех кто под опыты уже не походил отравляли наряду со взрослыми на работы… Суки… Могу быть свободен?
- Да, свободны – покрутил в руках игрушку Алексей Петрович и пошел дальше. Он прошел развалины и заметили фигуру, сидящую на коленях в грязи, подойдя поближе он увидел паренька лет 10 – ти - Эй… Ты чего тут делаешь?
Не было никакой реакции, офицер подошел ближе.
- Что с тобой? Ты ранен? – похлопал он по плечу паренька, тот поднял глаза полные слез, тонкая кожа обтягивала череп и создавалась впечатление что на Алексея Петровича смотрели два огромных полных слез черных круга – Ты по-русски понимаешь? Наверно нет… Эх-х-х-х-х.
Парень опять склонил голову.
- Я понимаю все. Вставай… Ну, не переводчика же мне тут искать. Смотри… – протянул он игрушку парню – Ты поляк, немец, еврей, кто ты?
- Мы пели от страха. Нас били, но мы продолжали петь. Ведь только это помогало окончательно не свихнуться… - прошептал парень.
- Так ты по-русски понимаешь – приподнял он парня – Ты откуда? Чего ты тут делаешь? Там кухни, одежда…
- Тут мама и сестра – показал парень на пруд, который больше напоминал огромную грязную лужу.
- Ну, все, все пошли, держи – отдал он игрушку – Тебя как зовут?
- Ицхак – вытирал слезы парень и на тонких руках виднелись наколки.
- Ух ты какое имя. А, я Алексей – протянул руку парню, русский офицер – Алексей значит защитник, так мне мама говорила.
- А, Ицхак – вытирал слезы маленький узник – Этот тот, который будет смеяться…
- Вот видишь! А ты плачешь. Хорошо смеется тот, кото смеется последним, вот скоро и будем смеяться – еще раз бросил взгляд на разрушенные крематории Алексей – Ты гуляш любишь?
- Гуляш?
- Э-э-э-э брат да ты жизни значит еще не знаешь, у нас в дивизиях лучший гуляш на всем Украинском фронте. Сам Жуков приезжает из Москве его лопать. Знаешь Жукова?
Парень закивал головой.
- Ты сам откуда?
- Мы в Минске жили – вытирала нос паренек.
- А батя твой где?
- Воевать ушел добровольцем, он библиотекарем был…
- Здорово, я например очень читать люблю, жалко сейчас немного не до этого…
- А потом? – посмотрел парень на офицера.
- А потом… Накупим после войны кучу книг, знаешь, как в домах бывают такие целые библиотеки…
- Здорово – вздохнул паренек.

*****
- Мы пели от страха. Нас били, но мы продолжали петь…- прошептал Алексей Петрович.
- Ведь только это помогало окончательно не свихнуться… - прошептал еврей.
- Папа… - подошла к отцу Марина.
- Вы совсем не изменились дядя Леша – подошел старик к офицеру.
- Зато ты изменился, отъелся – улыбнулся Алексей Петрович.
- Гуляш! – рассмеялся Ицхак.
Они обнялись
- Невеста твоя?
- Внучка – улыбнулся Ицхак
- А это мои дочь и зять. Вот на юбилей подарок мне сделали по местам боевой славы прогулку. А ты каким судьбами?
- Каждый январь сюда приезжаем, как только тут… - и Ицхак замолчал, потому что не хотел говорить слово музей.
- Да уж…
- Кстати ваша машинка до сих пор со мной – улыбнулся старик.
- Ладно, пошли расскажешь – приобнял Алексей Петрович найденыша

Ицхак что-то сказал внучке и та быстрым движением поймала руку офицера и поцеловала ее…
- Что с ней? – испугался старик.
- Сказал, что без вас не было бы ее деда…
- Пустое.
- Расскажите библиотеку то у себя дома сделали? Я как книги вижу вас вспоминаю и отца.
- Нет… Я просто всю квартиру книгами завалил и все – рассмеялся старик.
- И это правильно…

Они брели мимо бараков как десятки лет назад разговаривая о былом и настоящим. Марина и Михаил что-то обсуждали, внучка Ицхака просто смотрела под ноги и думала о том, что приди сюда этот русский позже ее и в помине не было бы…

Спасибо...