С первым днем 2022 года, товарищи. Как самочувствие, змагары? Плоховато? Ну я сейчас еще немного подпорчу, уж не обессудьте. Ложь не есть правда, а истина всегда одна, меня зовут Григорий Азаренок, это «Тайные пружины политики 2.0».
А чего у вас в последнее время такие рожи кислые? Ведь так скакали, так визжали, эйфорией дышали, воздух свободы глотали, мечтали о Европах и скотам ня быць, и лица отражали абсолютное баранье счастье и девственность мозга необыкновенную. А тут что-то приуныли.
– Я могла пять дней не чистить зубы, потому что мне казалось, что это очень сложно. Помыть голову – это безумно сложно, это просто невозможно. Летом я начала ходить к психотерапевтке. И позднее, когда мы поняли, что депрессия перетекла уже в среднетяжелую, меня направили к психиатру. Мы начали с ним уже фармакологическое лечение. Я начала пить антидепрессанты.
– Эмиграция скорее помогла тебе вырваться из этого состояния или, наоборот, ухудшила?
– Наоборот, она загнала меня, потому что я оказалась в Польше в период локдауна – в общежитии, притом что я никогда не жила отдельно от родителей, в городе, в котором я никого не знаю, в городе, в котором у меня нет никаких друзей и при этом я не могу найти (и не хочу при этом искать) людей, с которыми я бы хотела дружить и общаться. Мне не нравятся продукты, мне не нравится воздух, мне не нравится солнце.
Недавно, наверное, где-то месяц назад, мне поставили «пограничное расстройство личности», потому что были определенные моменты, определенные симптомы, которые характерны. Например, запивание своей грусти большим количеством алкоголя, притом что его нельзя употреблять вместе с антидепрессантами. Я пыталась все это заглушить в себе. Плюс у меня были моменты self-harm, когда я могла резать себе руки, ноги, просто потому что не справлялась с эмоциональным давлением.
А как же воздух свободы, а как же европейская солидарность, а как же ваше братское лесбийское плечо, а как же все открытые двери и все раздвинутые ноги для прогрессивных белорусов? Ой, как же неловко получилось. Ну ничего, психотерапевтка, президентка, редакторка, гендерка, флаверка, шейкерка, тимбилдерка и прочая гнусь вам помогут. И что-то мне подсказывает, что те, кто сейчас за границей лежит в собственном переваренном и возвращенном новогоднем ужине, встретит 2023-й, как Протасевич 2022-й.
Но просвещенья дух готовит вам множество открытий чудных. Вы как от своих пьяных трансоргий отойдете, вы погуглите, что такое аннулированный паспорт. О, это я вам скажу, пречудесная вещь. Например, существо без гражданства, сандаль, дает в аэропорту билетик и паспорт. А паспортистка смотрит на это чучело и говорит: такого человека нет. И вместо Таиланда и крепких трансобъятий – тюрьма и выдача. Вот такая заковыка. Светку придется на светские рауты возить военными самолетами и сбрасывать с парашютом, а все, что она в штаны себе в это время сделает, раздать раздраженным змагарам, которые то и дело вопрошают: Пилипчук, где деньги?
Андрей Лазуткин: «Что бы они ни делали, мы будем к этому готовы. Потому что выиграна уже, по сути, главная битва»
Григорий Азаренок, СТВ:
Ну что, как тебе последняя уходящая неделя 2021 года? Вот мы недавно вспоминали все их прогнозы на 2021 год. И Шрайбман, и Чалый, и Халезин – они все рассказывали, что адбудуцца выбары, Бабарыка выйдзе з турмы, стане прэмьерам, там еще что-то.
Если Лукашенко удержится в президентском своем кресле до конца 2021 года, я обязуюсь подстричься наголо впервые в жизни. Состригу к черту свою роскошную шевелюру/
– Алло.
– Алло, здравствуйте, это Артемий Троицкий?
– Да, слушаю вас.
– Из Беларуси вас беспокоят. Я у вас хотел уточнить, а вы уже побрились налысо?
– А, вы знаете, нет, но подстригусь, когда будет время.
– Вы же поняли, как вы облажались. Вы же говорили, что Президент Лукашенко уйдет, а он не ушел.
– Да, к сожалению для вас точно. А кто это говорит?
– Нет, к большому счастью, не к сожалению. А для вас, либералов, может быть и к сожалению.
– Пошел […], […].
– Очень культурно, молодец.
Григорий Азаренок:
Ну вот, на 2022-й они такие же прогнозы давали, как ты их оценишь?
«Мы обезопашены на какое-то время»
Андрей Лазуткин, политолог:
Понимаете, конечно, были некие ожидания, что мы нанесли сильный удар по режиму, и он сам собой как-нибудь за год развалится. То есть когда уже все, в принципе, завершилось, эта активная фаза протестов, которую мы тоже подробно осветили, они решили, что вот, еще немножечко, и они как-то сами собой, как карточный домик, начнут складываться. Получилось ровно наоборот. Что мы получили определенную передышку, чтобы перегруппироваться, выстроить новую систему управления. И сегодня они уже ждут новой Конституции, конечно. Потому что, чтобы выстроить против нас стратегию дальнейшей работы, им надо понять, как будет устроена эта власть. Банально вам надо взломать замок, и вы пытаетесь разобраться, какой туда ключ подойдет, какой не подойдет. Что можно сделать. Но пока они даже не видят этой системы будущей. Как она будет проходить, какие кто займет посты и прочее. То есть пока, в принципе, мы обезопашены на какое-то время.
Григорий Азаренок:
Тем не менее они очень сильно взвыли от нового проекта Конституции. Им он очень не понравился.
«Эта диаспора, которая откровенно враждебная, вся отсечена»
Андрей Лазуткин:
Никто не скрывает, что ряд поправок направлен против карты поляка. Что это такое? Польская была концепция, что мы сейчас подготовим абсолютно легальными способами некую белорусскую элиту. Пускай сегодня этот молодой человек работает в Польше, он уже там прижился. Но когда Польша позовет, он скажет, что ребята, конечно же, я там воспитан на польских ценностях, я вернусь из этой Польши. Или дальше, может быть, на Запад он поехал. Тем не менее была некая скамейка запасных. В случае того, если бы власть упала вчера или позавчера, то они бы сказали, что мы собираем диаспору, как это было в Украине. Уже получается, что вся вот эта диаспора, которая откровенно враждебная, вся отсечена. Дорогие мои, если вы хотите работать министром, вы должны иметь как минимум белорусское гражданство, потому что сегодня мы наблюдаем, что в той же Украине граждане Грузии были министрами, граждане Литвы, граждане Эстонии, США, Канады. То есть кого там только не было, кроме украинцев самих. Это называется внешнее управление. Когда мы такое закладываем в Конституцию, то мы заранее уже отсекаем некоторые ходы, которые они не смогут делать без изменения Основного закона.
Григорий Азаренок:
Там же не только карта поляка. Например, ты несколько лет учишься в ЕГУ, тебе нужен вид на жительство – все тоже мимо. Тем более, я уже не говорю про беглых, которые там уже годами проживают и так далее.
«Они приезжают в Литву и думают, что теперь они что-то поменяют здесь»
Андрей Лазуткин:
Чтобы вы понимали про ЕГУ. Наверное, стоило бы назвать какой-то такой притон наркоманов, где они там гниют себе тихонечко. Но это все не так. Это была не просто как кормушка для гуманитарной интеллигенции, которую можно было из Беларуси вывести, дать какую-то работу там. Это, по сути, был такой мозговой центр, где они сидели, годами придумывали, как же работать против Беларуси. Потому что если вы црушник, вам зачем отвлекать сотрудников кадровых на работу вот по такой ерунде. Вам проще мальчиков, девочек собрать на какую-то зарплату минимальную, организовать их в какой-то учебный кружок европейский гуманитарный. И они в Вильнюсе вам будут сидеть и придумывать. Проанализируем передачу Азаренка, проанализируем речь Лукашенко.
Григорий Азаренок:
Попристаем к маленькой студентке.
Андрей Лазуткин:
Это все достаточно дешево, и плюс они, в принципе, пока молодые, еще относительно идейные. Потому что когда вот уже старые мужики в это вписываются, которые уже посмотрели 1990-е годы, которые помнят 2000-е, то они очень такие разочарованные, поломанные жизнью и на этом топливе революция не работает. А им нужны именно молодые люди, у которых еще глаза горят, которым по 20 лет. Они приезжают в Литву и думают, что теперь они что-то поменяют здесь.
Григорий Азаренок:
Таким образом натовцы сами попадают в свою ловушку, потому что они свою стратегию выстраивают на основе докладов, анализов этих всех Чалых, Шрайбманов и так далее. А они все, скажем мягко, дебильные.
Аналитики честно на камеру говорят: знаете, мы немножечко привирали
Андрей Лазуткин:
Вы правы, были забавные моменты. На [ресурсе, признанном экстремистским в Беларуси – прим.ред.] анализировали, опрашивали аналитиков. «А почему у нас ничего не получилось?» И аналитики абсолютно честно на камеру говорят, что, знаете, мы немножечко привирали, потому что надо было вас воодушевить. А если бы мы сказали все, как есть, вы бы не получили даже того, что…
Григорий Азаренок:
Путило это в лицо Дудю говорит: я говорил, что очень много вышло, потому что, если бы я сказал правду, то дальше бы никто не вышел.
Андрей Лазуткин:
Вы понимаете, когда мы снимаем передачу – это ужасная пропаганда. Когда они начинают там непонятно что делать, то это все классно, здорово, замечательно, это правда, которую мы так ждали.
Григорий Азаренок:
И потом на голубом глазу говорят, ну, мы врали, но мы же в целях революции врали.
Андрей Лазуткин:
Я думаю, нашим зрителям будет интереснее рассказать, что будет дальше. Нас ожидает очень интересная Олимпиада зимних игр в Китае. Потому что уже американцы заявили о бойкоте Олимпиады, но бойкоте не полном. То есть вроде бы спортсмены едут, а вот наша официальная делегация не едет. Американцев поддержали такие могучие страны, как Косово, Литва, Новая Зеландия, Эстония. И примерно еще страны четыре, то есть, по сути дела, это прямой вызов Китаю. Которого раньше американцы не делали.
Григорий Азаренок:
Мы видим, риторика меняется. Китай раньше так не выступал. Сейчас очень жестко выступает, поэтому…
«Мир разделился буквально за один-два года»
Андрей Лазуткин:
Если бы немножко умнее действовали наши противники, они бы не совершали тех шагов, которые нас всех сблизили. Причем очень быстро. И не только Россию, Беларусь, но в том числе и Китай. Потому что, допустим, раньше у Китая и России были достаточно такие серьезные вопросы. Посмотрите, американцы что сделали? Они просто выбросили Китай со своего рынка по ряду позиций, они еще запретили им работать с Европой, а это очень серьезная вещь. Потому что, по сути дела, они пытаются разорвать этот Новый шелковый путь, который сегодня проходит в том числе через Беларусь, через Прибалтику какие-то остатки. То, что мы видели, как себя Литва ведет – это же не просто так они бойкотируют Олимпиаду китайскую. Это демонстративные последовательные действия. Они говорят, мы теперь за американцев. И мы свои интересы ни во что не ставим. Смотрите, как мир разделился буквально за один-два года. Раньше, конечно, этого всего не было.
Григорий Азаренок:
В контексте этого если говорить о Беларуси. Референдум – это сейчас главное предстоящее политическое событие. Как, на твой взгляд, враги будут к нему готовиться?
Идти и портить бюллетени – это лучшая стратегия, чем если бы они снова людей гнали под палки
Андрей Лазуткин:
Есть две основные стратегии. Первая стратегия – это бойкот. Она очень удобная. Григорий, вы говорите своим телезрителям: включаем телевизор, ложимся на диван и ждем, пока режим через 20 лет развалится сам собой. Это то, что они делали пять лет назад, 10 лет назад, 15 лет назад. Ни разу бойкот…
Григорий Азаренок:
У них там спрэчкі жесткие.
Андрей Лазуткин:
Если вы, Григорий, спонсор, что вы будете финансировать? Лежание на диване, которое ни к чему не приведет? Нет, вы должны какую-то активную стратегию предложить. Поэтому они придумали, что мы идем на голосование и ставим там, допустим, два крестика. Или портим бюллетени.
Григорий Азаренок:
Но они интригующе говорят, это первый шаг. Дальше у нас запляшут лес и горы.
Андрей Лазуткин:
А дальше все запляшет. Вы же понимаете, что наша задача показать, что есть хорошая явка. Что люди, которые приходят на участок, идут туда голосовать, а не идут на улицу жечь покрышки там или кричать «долой власть», как в Украине, начинают какие-то противоправные действия. Приходите, подчеркивайте там, если вы хотите. Я думаю, что все равно это лучшая стратегия, чем если бы они снова людей гнали под палки, под водометы, под омоновские структуры и прочее. Конечно же, что бы они ни делали, мы будем к этому готовы. Потому что выиграна уже, по сути, главная битва. Это то, что шло последние полтора года в плане, во-первых, перестройки аппарата государственного, во-вторых, это вопросы, скажем так, идеологические, которые мы тоже серьезно очень подняли. И уже имея и одно, и второе, мы, по сути, себя обезопасили, я думаю, что как минимум до 2025 года.
Григорий Азаренок:
Какие вопросы нам в 2022 году нужно принципиально решить, потому что Президент нас настраивает, это технологическая безопасность, идеологическое наше осознание себя, кадровая работа, потому что одна из стратегий – это внедрение во власть, выращивание новых Латушек и так далее. Тихий саботаж и прочее.
«Вся цветная революция имеет определенный потолок»
Андрей Лазуткин:
Чтобы вы понимали, чем отличается наша цветная революция от той, что было, допустим, в Белграде, например, в свое время. Сегодня очень вырос фактор именно информационной работы. То есть если раньше это было конкретное уличное такое соприкосновение, когда связь, телефон и интернет – все вырублено, идет только борьба баррикада на баррикаду. Вот это, как это было раньше. А сегодня, по сути дела, идет борьба именно за господство в информационном пространстве. И, скажем так, у оппозиции было очень сильное преимущество в начале этой борьбы. Но показало это абсолютно обратное. Что, в принципе, вы можете контролировать интернет пускай не на 100 %, но иметь там максимальное преимущество, но при этом вы ничего не можете сделать реально ни с силовыми структурами, ни с аппаратом управления, ни с людьми, которые лояльны к Президенту. Получилось, что вот эта вся цветная революция имеет определенный потолок. Сегодня специалисты сидят и думают американские, а что с этим дальше делать. Как наращивать эту всю работу. И особенно представьте, здесь будут стоять, допустим, российские подразделения ракетных войск. Вот американцы поймут, что сюда уже если влезть какой-то уличной такой революцией цветной, то, наверное, уже здесь и Россия появится. Потому что кто-то должен контролировать эти базы. Мало ли, кому это оружие завтра попадет в руки.
Григорий Азаренок:
Но и мы помним, во время активной фазы Росгвардия стояла на границе.
Андрей Лазуткин:
И еще не было никаких ракет. То есть чем мы больше сделаем в плане интеграции, пускай это будут экономические вопросы, военные какие-то вопросы, но тем сложнее нас будет выбить таким традиционным методом. Но есть второй еще вариант, про который вы тоже сказали. Это кадровая работа. Мы тоже внимательно изучали опыт, например, польской «Солидарности». Потому что, вы знаете, там было военное положение полтора года, но потом это положение военное отменили. И по сути дела, еще лет семь-восемь они балансировали, в принципе, достаточно успешно. Там не всех посадили.
Григорий Азаренок:
И агент Болек Валенса выполнял свою работу.
«Кадры – это гораздо более уязвимое место, чем любые ракеты, любые боеголовки»
Андрей Лазуткин:
Агент Болек чем занимался? Он возглавил там, во-первых, умеренное крыло, потому что там были тоже, как и наша оппозиция, абсолютно разные течения. Радикалы, те, кто с американцами напрямую работают. Вот, был умеренный Валенса, который на себя собирал всю конструктивную критику. И дальше вот ему дали работать. Но что делает оппозиция все это время? Они пытались попасть именно в структуры власти. А что это такое? Это было общество Польской Народной Республики, было очень похоже, в принципе, на наше. Это тоже Советы, это профсоюзы, это такая не очень развитая политсистема, но туда можно было внедряться, там можно было работать, как-то себя проявлять. А в нужный момент вы просто меняли себе хозяина и выступали против. Так они захватывали контроль над отдельными профсоюзами, отдельными партийными организациями, над отдельными советами территориальными. И пытались в польском Верховном Совете это все повторить. Что мы можем сделать, какой вывод? Что, в принципе, в наше протестное движение было вовлечено много людей. Всех их не посадили, как они рассказывают. Они, скажем так, просто перестали себя активно проявлять. С одной стороны, нас это устраивает, потому что, пожалуйста, работай дальше. Если ты там какой-то частник – зарабатывай деньги, не лезь в политику. Но завтра, если этот частник пытается получить господряд или же своих людей расставить где-то в госструктуре, или эти люди сами идут якобы на сотрудничество, а что-то там за пазухой держат. Конечно, такой человек будет гораздо более опасен. Потому что мы сами сказали, что еще лет 5-10 у нас есть некой форы. Потому что идет интеграция с Россией, идут такие сложные процессы стратегические, разборка с Китаем. Эти люди будут расти, набираться опыта. И тот, кому сегодня 20 лет, завтра ему будет 30 уже лет, он получит некую общественную позицию и, я думаю, ничего не забудет. Кадры – это гораздо более уязвимое место, чем любые ракеты, любые боеголовки.
Григорий Азаренок:
Кадры решают все, говорил классик.
Григорий Азаренок:
Ну а мы проведем референдум. А день вони вы не проведете. И никто никуда никогда не выйдет. И ни одного бчб-флага за целый год не поднимется. Многие шатуны и шатуньи услышат свои приговоры. Откроются новые военно-патриотические клубы. Экономика вырастет, сроки не сократятся. Когда змагару и пану плохо, Беларуси хорошо. Так и запишем. И распишемся. Праздники закончились. Продолжаем борьбу.
