«Даже погода была такая же»
Постановка «Да судимы будете», премьера которой состоялась 16 декабря в Новгородском кремле, в здании областной филармонии — не спектакль. Происходящее в этих же самых стенах ровно 70 лет спустя организаторы назвали сценической реконструкцией, ведь домыслов — не более 10%, и то лишь эмоции, которые с трудом находились в рассекреченных архивах ФСБ, в газетных публикациях того времени, в редких фотоснимках и кадрах кинохроники, в уникальных воспоминаниях очевидцев.
«К сожалению, из-за нехватки источников — пока все 54 тома обвинения новгородского процесса, хранящиеся в Москве в центральном архиве ФСБ, не рассекречены — кое-какие моменты приходилось восстанавливать из документов других аналогичных судов, проходивших в СССР до Новгорода. Конечно, технологически сложно из 10 дней процесса сделать выжимку на два часа постановки. Но мы пытались выстроить единый рассказ, чтобы он был и документальным, и эмоциональным, что особенно важно: с одной стороны, он полностью соответствует историческому событию, с другой — даёт современному зрителю эмоцию, то, чего нет в сухих цифрах архивных материалов», — рассказал новгородский учёный, кандидат исторических наук Дмитрий Асташкин.
В соавторстве с кандидатом филологических наук, новгородским журналистом и театроведом Сергеем Козловым Асташкин написал сценарий постановки, которую режиссёр, заслуженный артист России Даниил Донченко поставил в тех же стенах, где в декабре 1947 года состоялся последний в России открытый процесс над нацистскими преступниками.
В здании Митрополичьих покоев Новгородского кремля 70 лет назад располагался только что отремонтированный городской театр, сейчас здесь — областная филармония. Открытое судебное заседание военного трибунала началось 7 декабря 1947 года в 2 часа дня и длилось каждый день до 18 декабря, когда завершилось оглашением приговора. Сценография реконструкции 2017 года доподлинно повторяет фотокадры тех лет, на сцене — суд и адвокаты, разве что в современной филармонии больше нет оркестровой ямы и убраны ложи; в фойе — выставка с фотографиями подсудимых. Только на скамье подсудимых не 19 нацистов, а 11 — в сценарий отобраны самые красноречивые эпизоды.
Дмитрий Асташкин говорит, что даже погода в те декабрьские дни была такая же, а в день премьеры в Новгороде с утра необычайно снежно. И зал филармонии полон зрителей, среди которых, как и в декабре 1947 года — Лидия Алексеевна Абросимова и Владимир Владимирович Мощенков. С их воспоминаний начинается реконструкция событий тех лет, им в завершении двухчасового погружения в историю зал аплодирует стоя. Актёрский состав не выходит на поклоны — это не театр, это не спектакль, это — историческая правда.
Преступление и наказание
«На новгородском процессе 1947 года преступников судили не только за преступления на новгородской земле. Судили за преступления под Ленинградом, под Псковом, в Белоруссии, на всём северо-западе нашей страны. Судили, но не расправлялись. Были прокуроры, были адвокаты, была возможность найти им какие-либо слова оправдания», — отметил доктор исторических наук Борис Ковалев, возглавляющий новгородскую группу Санкт-Петербургского института истории РАН.
По его словам, по прошествии времени в самом же СССР впоследствии представлялось, что «некая единая общность «советский народ» судит конкретных «немецко-фашистских оккупантов»; замалчивалось участие в карательных операциях отрядов из Эстонии и Латвии, не говорили об отрядах и участии Финляндии, замалчивалось участие венгров…».
Замалчивание привело в том числе и к тому, что о преступлениях нацистов мы знаем гораздо больше, чем о наказании за них.
«Мало кто назовёт конкретных военных преступников, осуждённых на открытом суде в Новгороде. Парадокс в том, что процесс был публичным именно для демонстрации идеи справедливого возмездия. Спустя поколения о преступлениях — помнят, о наказании — нет», — отмечает Дмитрий Асташкин в своём исследовании «Новгород обвиняет: последний открытый суд в РСФСР над нацистскими военными преступниками».
Это исследование стало основой проекта. При создании сценария также были использованы 30 статей из пяти газет. В 1947 году материалы процесса транслировались по радио в Новгороде, Пскове, Великих Луках, Ленинграде. Неизвестно, почему не велась киносъёмка. Впоследствии был отмечен и недостаток работы на процессе всесоюзной печати. Так вышло, что о процессе в Новгороде не сняли документальный фильм, в отличие от крупных городов, о нём молчали писатели, почти не вспоминали журналисты.
Между тем, как отметил судья Ленинградского окружного военного суда Юрий Кунцевич, который выступил историческим консультантом проекта, именно новгородский процесс продемонстрировал «полное изобличение гитлеровских палачей и их пособников» — по окончании процесса дело изучалось в главной военной прокуратуре, решение было оставлено в силе.
«Мне довелось воочию наблюдать за реабилитационными мероприятиями, которые последовали за этим уголовным делом — ни один из подсудимых реабилитирован не был», — отметил также доктор юридических наук, профессор Волгоградского государственного университета Александр Епифанов.
По итогам первых восьми процессов «советского Нюрнберга» 1945—46 годов (открытые суды проходили в Брянске, Смоленске, Великих Луках, Ленинграде, Минске, Риге, Киеве, Николаеве) были приговорены 84 военных преступника — большинство из них повесили, на казнь приходили десятки тысяч местных жителей. Ещё девять процессов 1947 года, в том числе в Новгороде, проходили уже тогда, когда в СССР отменили смертную казнь — 137 человек были приговорены к срокам в лагерях. В Новгороде все 19 подсудимых были признаны виновными, каждый получил 25 лет исправительно-трудового лагеря.
Читайте также: Коллаборационистам — «Советский Нюрнберг»: освежение памяти
Новгород обвиняет
«Исследуя архивы, больше всего меня поразило то, что многие из них, даже не простые солдаты, а тыловые «работники ножа и топора» — относились к этому очень буднично. Это была их миссия — ежедневно убивать, пытать людей, они получали за это награды», — отмечает Дмитрий Асташкин.
В сценической реконструкции использованы эпизоды сожжения деревень и массовых расстрелов жителей нынешних Псковской и Новгородской областей, казни Героя Советского Союза Клавдии Назаровой, пыток на допросах… Только один из подсудимых — бывший командир 38-го армейского корпуса генерал артиллерии Курт Герцог (его роль играет журналист Валерий Рубцов) — не признал себя виновным ни по одному пункту. Он обвинялся в организации демонтажа памятника «Тысячелетие России» и подготовке его в качестве подарка немецкому обербургомистру города Инстербург (сейчас — Черняховск Калининградской области); в снятии и переплавке на сувениры золотого покрытия куполов Софийского собора и Георгиевского собора Юрьева монастыря; организации расстрелов 3700 мирных жителей у деревень Жестяная Горка и Чёрная Батецкого района.
Всего же 19 военных преступников из вермахта, от генералов до фельдфебелей, расстреляли, повесили, заживо сожгли, замучили более 34 тысяч жителей на территории современных Новгородской, Ленинградской и Псковской областей.
О зверствах фашистов на суде 1947 года свидетельствовали 36 человек — не только местные жители, но и пятеро немецких военнопленных. Одним из свидетелей был протоиерей Русской православной церкви Николай Ломакин (его роль исполняет историк Дмитрий Большаков), также выступавший на Нюрнбергском процессе. Именно он и говорит со сцены слова, давшие название реконструкции: «Да судимы будете!»
Всего проект объединил более 40 участников — это и профессиональные актёры, и писатели, и реконструкторы, и журналисты, и представители других творческих профессий.
Прививка от забвения
«Мы не можем умалять значения новгородского процесса, наказания гитлеровских преступников, которые они совершили на территории Новгородского региона. Этот процесс стал примером наиболее объективного подхода и справедливого наказания обвиняемых, и эта оценка выдержала проверку временем», — отметил перед премьерой реконструкции доктор юридических наук, профессор Волгоградского государственного университета Александр Епифанов.
Он выразил сожаление, что в Новгород не приехал «кающийся мальчик» — Николай Д. из Нового Уренгоя, которого на реконструкцию приглашал губернатор Новгородской области Андрей Никитин.
«Надо было за шиворот этого молодого человека сюда доставить и дать своими глазами увидеть то, что немцы творили на нашей земле и какие последствия наступили от их нахождения здесь. Тогда бы подход к освещению этих событий был бы совершенно иным. Сегодняшняя реконструкция должна дать очень мощный толчок к тому, чтобы нынешнее молодое поколение по-настоящему изучало историю собственной страны, давало правильную оценку происходившим событиям, а самое главное — горой стояло бы за нашу народную память и — если понадобится — грудью защитило бы свой народ и своё государство», — отметил Александр Епифанов.
Именно в наглядности, в эмоциональной насыщенности — главная ценность постановки «Да судимы будете». Даниилу Донченко и его команде удалось достичь полного «эффекта погружения»: из зала Новгородской филармонии 16 декабря 2017 года никто не уходил равнодушным. По признанию участников проекта, он изменил и их самих.
«Проект «Да судимы будете» говорит людям: «Посмотрите, вы до сих пор разгребаете то, что началось тогда. Это не шутки. Это важно! Будьте начеку!». Ведь события прошлого — это уроки на будущее», — заявил в интервью интернет-изданию «Область культуры» инженер Игорь Сазонов, играющий роль свидетеля — немецкого военнопленного Янке.
«Благодаря этому проекту я чувствую себя не амёбой бесхребетной, а человеком, который прикоснулся к чему-то загадочному, таинственному. К тому, что, слава Богу, мне не пришлось пережить по-настоящему! Но именно настоящие чувства и эмоции терзают и не дают покоя…» — отметил актёр театра и кино, музыкант Евгений Щербаков, которому тоже пришлось, по его же словам, «влезть в шкуру фашиста».
Наглядность — это то, чего не хватает нашей памяти о войне, и это то, что есть в проекте «Да судимы будете». Благодаря президентскому гранту режиссёр Даниил Донченко осуществил свою давнюю идею, и на сцене Новгородской филармонии реконструкция состоялась. Но это лишь два показа. Возможно, силами местной телекомпании появится документальный фильм. А дальше? Хочется верить, что о дальнейшей судьбе проекта уже думают и власти, и представители исторических фондов и исторических обществ. Первая и пока единственная в России сценическая реконструкция, основанная на документах и воспоминаниях очевидцев, может стать достойным звеном в системной профилактике неонацизма. Лишь бы опять не забыли.
