Дело было еще в училище, стояла летняя предотпускная жара, спали мы все с раскрытыми окнами, всем во сне снился летний отпуск, некоторым снились сутки ареста, кому то разнузданные и сексуальные женщины. Всем кто спал в окрестностях курсанта Эдички Воршилова не снилось ничего по той причине, что никто из-за пресловутого Эдички не мог уснуть.
Во сне Эдик вел себя словно спаниель на охоте, прискуливал, чавкал, сучил ногами, пытался рассказать устройство АГС-17 за который он на огневой получил двойку, сучил ногами и очень часто применял ОМП естественного личного производства. Колыбахи подушками ненадолго приводили его в чувство, он долго извинялся, ходил в туалет, курил, но как только его голова приклонялась к подушке все начиналось снова…
Эта летняя ночь отличалась особой удушливостью и жарой. Многие курсанты ходили в умывальник мочили простыни и так пытались заснуть. Вот уже час ночи с тумбочки с грохотом упал заснувший дневальный, но не проснулся а так и остался спать, прижав к груди ротный барабан. А Эдик этой ночью превзошел себя самого, все соседи его метались к окнам подышать свежим воздухом, материли его во все корки но тело Эдика было бесчувственным, а душа его унеслась в крепкие обьятия Морфея. Там был выпуск, отпуск итд. итп, ну короче те сны, что положены курсанту по расписанию.
Я поступил просто, залез в свою каптерку распахнул зарешеченные окна включил парочку вентиляторов реквизированных в ротной канцелярии, накидал на пол матрасов и попытался заснуть. И тут, примерно в полвторого, ко мне повалили страждущие, убогие и обиженные, и все с одной жалобой - на ночные бесчинствования курсанта Ворошилова. Нас собралось человек пять посидели мы попили пивка принесенного одним рьяным самоходчиком, а потом как то само собой, сообразно обстановке у нас выработался план действий. Детали были продуманы, роли распределены, расчет времени, и даже небольшой графический планчик проводимого спецмероприятия.
Итак, четыре мощных курсанта на цыпочках подобрались к кровати Эдички и осторожно приподняли его кровать, Эдичка всхлипнул, засучил ногами пустил газы и успокоился. Потихоньку процессия двинулась в сторону туалета и умывальника. Так как Эдик мирно спал, а до места приземления кровати дошли за считанные секунды план скорректировался в мгновение.
Кровать мерно последовала на выход а потом по территории сонного училища в сторону плаца… за кроватью следовала тумбочка Эдика, его сапоги и табуретка с аккуратно заправленной формою. Все это аккуратно приземлилось в дальнем углу плаца и разместилось как положено по внутреннему уставу, даже прикроватный коврик присутствовал. Исполнители тихонечко отошли, заботливо поправив сползавшее одеяло. На свежем воздухе Эдичка совсем разомлел и раздухарился, чуть ли ни на весь плац были слышны его стоны, выдержки из наставления по АГСу и остальная нецензурщина. Исполнители отошли под сень елок возле корпуса огневой подготовки, решили перекурить и отчаливать в направлении казармы.
И тут с дальнего угла плаца выдвинулся патруль по училищу, да сонно топая поплелся через плац. Постепенно патруль добрел до кровати с храпящим Эдиком, обогнул кровать и потихоньку начал удалятся. И вдруг в мозгах старшего патрульного что то замкнуло.
- Стоп, - скомандовал он себе и остановился.
Второй патрульный уткнулся ему в спину и, не просыпаясь, продолжал перебирать ногами, шагая на месте. Ощутимо значимая плюха в лоб привела его в себя.
- Ты чё о...л? - спросил он старшего патруля.
- Гля, чё ето на плацу, - ответил старший и показал пальцем, на кровать и причиндалы скромного курсантского бытия.
- Ого, - проснулся второй патрульный, - тело какое то.
Они вдвоем подошли к кровати и осмотрели Эдика, тумбочку, табуретку с формой. Попытались разбудить Эдика, но были посланы, как обычно, по Уставу.
Патрульные почесав репы, бодро погарцевали на КПП к дежурному по Училищу.
Исполнители выноса тела притаившись за скамейкой тихо давились от смеха. Минуты через три бодро отбивая строевой шаг и светя себе фонариком плац пересек дежурный по училищу, моложавый подполковник, командир одного из курсантских батальонов, человек прибывший из ДШБ и лишенный напрочь всяческой сентиментальности, за ним гарцевали патрульные придерживая бьющие их по причинным местам штык-ножи.
Подойдя к Эдику, дежурным громким десантным голосом скомандовал:
- ВСТАТЬ!
Эдик ответил ему рассказом об устройстве станка АГС-17.
- Ишь, ты! - восхитился дежурный, и осветил пространство вокруг Эдика.
- Ну все вроде нормально, - сказал он патрульным, - форма заправлена, тумбочка где положена, тока вот чё-то меня смущает?
Патрульные объяснили подполковнику, что его смущает то, что курсант спит на плацу. Дежурный зыркнул на них, и светя фонариком в лицо Эдику стал трясти его за плечо.
- Эй курсант, вставаааай мой сладкий сахар.
Эдик очнулся и сонно вылупился на дежурного.
- Ну, чего еще пробормотал он, и перевернулся на другой бок.
- Товарищ курсант! - возмутился дежурный, - что вы здесь делаете?
- СПЛЮ Я ЗДЕСЬ, - отвечал Эдуард готовясь снова "обнятся с мохнатым".
- Вы, что здесь всегда спите? - упорствовал дежурный.
- Ага, - бормотал Эдик, начинающий недоумевать с чего это дежурный прицепился к нему.
- И зимой спите?
- И зимой сплю.
- Да кто вам определил здесь спать-то? - занервничал бывший ДШБшник.
- Командир роты еще на первом курсе, - ответил Эдик и упал в экстаз сна...
- Во бля, даже в ДШБ я такого не видел, сказал о....ший дежурный...
Потом он посмотрел на клеймление тумбочки узнав, таким образом с какой роты это столь необыкновенный курсант и выдвинулся в роту.
Исполнители трюка опередили его на несколько мгновений успев разбудить спящих дневальных и нырнуть в кровати... Ну а в пять утра в казарму заявился Эдичка таща волокм кровать на которой были сложены и сапоги и тумбочка и табуретка.
