
Современное искусство
Всё. Антракт
Сходила на иммерсивный спектакль. Теперь мои тексты станут совсем странными.
Иммерсивный – это когда ничего не понятно, но очень интересно. А ещё это когда актёр тыкает камерой в твой нос, и твой нос становится звездой экрана.
А потом на сцене... Собственно, сцены-то и нет, всё смешалось, стульчики стоят там, где им стоять не следовало бы. Но какие могут быть "бы", если главный герой пьёт из одной бутылки со зрителями.
Так вот, на сцене больше нет никаких БЫ. Ни БЫ, ни логики, ни смысла. Просто сиди, смотри, кайфуй и не пытайся понять.
Да и вообще, разве можно что-то понять, если в программке спектакля указано имя несуществующего режиссёра.
При этом право уйти в любой момент у тебя остается. Это гуманно. Вдвойне гуманно, что шутка в адрес ушедшего прозвучит уже после его ухода. Ну т. е. пакость будет, но твоего впечатления о спектакле не испортит. При этом других оставшихся повеселит. И, может, даже убережёт от ошибки.
Вот и я не просто досмотрела до последней секунды, так ещё и наглоталась смелости вперемешку с театральной пылью. Буду теперь тут ставить свои маленькие камерные постановки из букв.
Все вопросы к существующему режиссёру камерного театра Малыщицкого. Всё туда. Туда.
А у меня всё. Антракт.
"Летний день, или Объятия на пляже" (Эдвард Мунк, 1904)
В эти выходные я погрузилась мир Мунка, и конечно мы сразу впоминаем "Крик"
Но меня привлекла картина "Летний день, или Объятия на пляже" (Эдвард Мунк, 1904)
На первый взгляд и не скажешь, что эта солнечная, радостная картина. Но если всмотримся в эту идиллию, то найдём его фирменную тревожность и отчуждённость.
«Летний день» — часть цикла. Его заказал Мунку друг и поклонник, немецкий доктор Макс Линде. Картины должны были украшать детскую в его доме. Но в итоге заказчик посчитал серию «слишком эротичной для детской комнаты».
Около 1911-го Мунк изменил композицию, добавил пару слева на переднем плане и несколько деталей. Именно эти дополнения изменили настроение картины.
Мужчина полностью отдаётся объятиям, но женщина словно вырывается из них. Она смотрит гипертрофированно большими глазами, её лицо полно беспокойства и страха.
Картина попала в список «дегенеративного искусства», но не была уничтожена. Геринг продал её, чтобы купить работы, более подходящие для нацистской идеологии.
"Три персика на каменной столешнице и бабочка Красный адмирал"
Сочные персики в европейской культуре олицетворяют чувственный аспект любви, а бабочка — символ человеческой души. Вернее — символ её хрупкости и непостоянства.
"Красный адмирал" не действует по зову высокого чувства, а просто решает, который из плодов ему более по вкусу. Сами же девы-персики начисто лишены какой-либо свободы выбора. Нисходящая траектория полёта, ведущая прочь от источника света в верхнем правом углу композиции — метафора грехопадения души бабочки.
Считаете себя киноманом 80 LVL?
Залетайте проверить память и сообразительность → Будет интересно