— И вообще! Диссиденты теперь осмелели — хулу на меня возводят, а нам, РНК-содержащим, это невыносимо. Вот и сейчас, даже пепломеры трясутся!
— Ты не сепети, материнку нам сожжешь. Твое дело другое. Забыл, что ты всего лишь математическая модель? Мы тебя создали, чтоб узнать, какие у там них настроения. Некогда нам. Назад до Тау Кита еще сколько лететь… По порядку давай.
— Я ничё. Другие — вон чё!
Тускло мерцая, зеленый цилиндр с одним сужающимся краем, похожий на винную бутылку без этикетки, висел низко над землей в пустынном утреннем парке мегаполиса. Внутри него у монитора собралась на совет команда оранжевых губчатых гостей. Похрюкивая и тыча псевдоподиями в сенсоры, они слушали сбивчивый отчет виртуального вируса-шпиона.
— Всерьез не воспринимают. Вопят: «Вирус, не так и опасен! Это СМИ и политики делают из мухи слона! Работу, туризм и бары хотим! Нет — карантину…» Но таких мало. Бьют их. Полиция водометами шугает.
— Ясно, поможем блюстителям.
— То есть?
— Мы на эту заразную Землю прибыли, чтоб компьютеры свои продать. Ничего личного. Теперь дождемся, когда у них искусственный интеллект некому будет развивать, тогда и замутим негоцию. Земляне же без Гугла, как дети новорожденные. А у нас перепроизводство. Будем клепать ноуты для жаждущих, изготовим мощные «мозги», игры всякие. Значит, так. Мы опять тебя внедряем в земную сеть. Основное задание — паника. Ломай все защиты, проникай в правительства и во всякие там гуглы-шмуглы. Тверди, что заболеют девяносто процентов. Прививки слабы, а мутации бесконечны, это внушай всем подряд. Нам нужен рынок. Чем дольше они на карантине, тем лучше, и кризис не за горами. Рекламируешь сразу же нашу продукцию. Начни с сайтов фанатов Linux, потом переходи к менеджерам. Ковид — реальный союзник Тау.
Звездолет сильно качнуло. На полупрозрачную обшивку лег грязный человеческие палец. Монитор взвыл: — Китяне, угроза! Двигатели на полную! Выпустить защитный плевок!
Двое не опохмелившихся бомжей шли по утренней аллее. Один остановился, ошалело глядя на висящий в воздухе предмет напоминающий бутылку из-под портвейна, икнул и пробормотал:
— Миша, вот вы, как архистратиг, можете мне сказать — это банальные галлюцинации, или мы уже в антимире? Вы видели, чтобы тара запросто висела над лужайкой?
Михаил, поймав рукой странный цилиндр, ответил другу:
— Оба ваших тезиса не верны. Наше бытие, Гоша, уникально, как эта бутылка. И такое же пустое, как… открытая возможность. Сартр справедливо считал, что это…
Диковина, не дав договорить, выплюнула из горлышка омерзительно воняющее облако красного тумана прямо ему на ботинки. Охнув, словно Ал ад-Дин, увидевший джинна, Миша отбросил предмет. Подоспевший на помощь Гоша с криком: — Ах ты скунс! — со всей силы наподдал плюющееся смрадом нечто ногой. Описав сложную траекторию, оно с кваканьем ударилось об урну. Мерцающая оболочка лопнула. На покрытую утренней росой траву медленно стекла оранжевая слизь. Миша брезгливо скривился и угрюмо закончил:
— ...это гуманно.
