В ответ на взволнованное сообщение некоего гражданина, позвонившего в дежурную часть ГУВД 28 мая 1987 года, о том, что, дескать, возле Красной площади приземлился немецкий самолёт, дежурный по городу раздражённо ответил: «А танки вам не мерещатся?». Матиас Руст ещё с полчаса гулял по площади, пока его не отвели Куда-Надо. Между прочим, Там тоже долго не хотели верить в сообщение.
В конце 1987 года московские гаишники получили новые кодовые таблицы (список условных обозначений для передачи сообщений по радио), где, между прочим, появился новый пункт: «95 - посадка самолёта».
В течение долгого времени после указанного события можно было, садясь в такси, сказать водителю: «В Шереметьево-3!» И всякий понимал, что вам нужно на Красную площадь.
Этот анекдот как нарочно был подкреплён тем, что на Красной площади запретили курение. Граждане с пониманием встретили это указание властей: в аэропорту курить нельзя.
Некий гражданин купил автомашину. Он почему-то полагал, что она краденая и очень боялся, что отберут, хотя документы были исполнены добросовестно и на настоящих бланках, а все номера были аккуратнейшим образом перебиты. Но новый владелец вообразил, что так просто эту машину на учёт не поставишь. Поэтому, когда он пришёл в ГАИ для регистрации, то вложил в документы пятьсот долларов.
Гаишник сразу понял, в чём дело. И, проверяя машину по картотеке, «случайно» перепутал в номере пару цифр.
Оформление документов уже завершалось, когда в отдел ГАИ ввалился спецназ. Запрошенный номер числился в розыске по какому-то серьёзному делу. Когда разобрались, что номер не тот, было уже поздно. Владелец машины с перепугу сознался в даче взятки, а у гаишника вытрясли из карманов полторы тыщи «зелёных».
Происхождение сомнительной машины установить не удалось, поэтому владелец зарегистрировал её без помех на следующий день.
Не мытьём - так катаньем:
Зашёл как-то к нам в ОБЭП друг Володя - опер из розыска. И пожаловался, что в соседнем магазине его вчера обвесили и ещё извиняться не хотели. Он попросил нас принять соответствующие меры. Что ж, товарищу помочь - святое дело.
Сначала на разведку отправился Лёша - молодой сотрудник, два месяца назад пришедший к нам после военного училища. Его доклад гласил следующее. В магазине продавец, возможно, производит обвес, каким способом - точно установить не удалось. Для выяснения следует сделать несколько негласных закупок. Если обвес подтвердится, то надо будет найти несколько покупателей и устроить контрольную закупку. Чтобы общая сумма обмана достигла «подсудной» величины, возможно, придётся поставить в очередь 5–7 своих покупателей. Работы всего дня на три плюс следствие и суд.
Услышав это, начальник нашей группы Иванов только вздохнул и отправился в магазин сам. «Всё ясно, - заявил он, вернувшись через двадцать минут. - Весы с „секретом“, примитивная конструкция типа „педаль“, обвес - 50 грамм на каждого покупателя. Обвешивает, гад, грамотно - через одного, так что „контролька“ ничего не даст. Тем более, никаких трёх дней у нас нет»
Лёша хотел что-то возразить, но старый опер лишь махнул рукой, мол, ерунда всё это. «Ладно, пошли, - говорит Иван, - Сделаем по-другому. Дёшево и сердито». Дальше развернулось такое представление.
Решительным шагом он заходит в магазин, светит ксиву, вытаскивает продавца из-за прилавка и заявляет: «У вас в магазине левый товар!»
Струхнувший поначалу продавец, услышав это дурацкое обвинение, сразу развеселился и радостно сообщает, что никакого левого товара у них нет. «А вот!» - Иван тыкает пальцем в первый попавшийся лоток. Это фрукты киви. Продавец спокойно предъявляет накладную. «Здесь указано 100 килограммов, - продолжает придирки Иван. - А у вас в наличии больше». Ни продавец, ни мы пока не соображаем, к чему весь этот заведомо бесполезный наезд. «Сколько указано в документах, столько и в наличии», - уверенно заявляет продавец.
«А вот мы сейчас проверим!» Приглашаются понятые, магазинное начальство, и Иванов, встав за весы, начинает под протокол перевешивать киви. Тут-то и до нас, и до продавца доходит, в чём шутка. Иван что есть силы топчет ногой приспособление для обвеса, а продавец молча скрипит зубами. В итоге общий вес достигает 250 кг, и за левый товар Иван отбирает разрешение на торговлю и, шепнув продавцу кое-что на ушко, торжествующе удаляется в контору.
На другой день Володя со смехом рассказывает, как его сегодня в этом магазине «обвесили» килограммов на пять в его пользу. А у нас уже давно припасена к УРу ответная просьба…
В известном анекдоте рабочий выносил с завода по частям мясорубки, а при сборке дома почему-то всегда получался пулемёт. А вот у меня другой анекдот произошёл.
Расследовал я дело о хищениях на Тульском оружейном заводе. Один рабочий в течение трёх лет (может и дольше, достоверно установлено только 3) таскал с завода различные части оружия. За это слетели с должности и чуть было не поехали в места не столь отдалённые руководители службы охраны, а сам главный виновник, как это ни странно, отделался штрафом. Дело в том, что он и не думал красть оружие, а похищенное интересовало его с совершенно иной точки зрения. Так, например, на сооружение теплицы он употребил около 40 пулемётных стволов. Отличный строительный материал оказался: прочный, нержавеющий и, главное, бесплатный. И во всём домашнем хозяйстве этого несуна было что ни приспособление - то оружейная деталь.
Сидим мы как-то в воскресенье на дежурстве в ОВД. Заходит к нам в гости Сашка Бельский. Раньше он у нас, в УРе работал, потом его «ушли» (это отдельная история), и он пристроился в водной милиции. Пить там, по его рассказам, совершенно не умеют, поэтому он регулярно сбегает к нам, в свою прежнюю контору… Видимо, водная милиция на нём плохо сказалась, так как уже через час он завалился куда-то за сейф, хотя мы ещё уверенно держались на стульях.
Как потом выяснилось, дело было так. Один бандит проник в квартиру. Дома была хозяйка с маленькой дочкой. Он запер их в ванной и занялся насущными делами. Но в квартире оказалась сигнализация, и женщина правильно ею распорядилась: включала не когда уходила из дома, а наоборот. И вот, по сигналу тревоги прибыла группа. Времена нынче суровые, жестокие времена. Раньше бы он просто сдался, увидев милицию, но в наши годы общепринятым считается иной вариант. Бандит схватил девочку, приставил к ней пистолет и потребовал машину, деньги… ну, всё, что полагается.
По этому поводу и объявили тревогу. Как водится, подняли неизвестно зачем всех, кого можно. Приехали и мы. Сашка, внезапно протрезвев, увязался за нами. Но по дороге его снова развезло, и мы оставили друга в машине. Вокруг места происшествия, естественно, толчётся огромное количество народу, начальство орёт, омоновцы щёлкают затворами, опера тихо матерятся, но никто не знает, что делать. Говорят, уже послали за снайпером.
И вдруг на сцене появляется, нетвёрдо ступая, наш Сашка Бельский. Подойдя, он принимает (при помощи стенки) относительно вертикальное положение и интересуется, а что здесь происходит. Кто-то ему ляпнул: «Да вот, террорист». Поднатужившись, Сашка рождает суждение: «Тер-р-рорис-тов надо стр-р-релять!» - и вытаскивает пушку. Кто-то пытался схватить его за руку, но поздно. Раздался выстрел, и маячивший в окне «террорист» рухнул с дыркой между глаз.
Слава богу, начальство в этот момент смотрело в другую сторону. Мы моментально схватили Сашку под руки, впихнули в машину и помчались ко мне домой. Там его сунули под холодный душ (пришлось применить силу), влили в него несколько кружек кофе, и лишь после этого решились показать начальству.
Что интересно, Сашка и в трезвом-то виде никогда не мог в тире норму выбить, всегда гвоздём в мишенях дырки делал.
«Милицейские байки», Николай Николаевич Федотов, 1999г.
