Несколько длинновато, но из песни слова не выкинешь…
Довелось мне, лет 15 назад, поработать на Аляске. Пришлось много ходить по ледникам и в их окрестностях. Именно тогда я окончательно проникся мыслью приобрести наконец-то ледоруб. Мечтал я о нем давно, еще с детства. С одной стороны, крайне полезная штука при перемещениях по скользким поверхностям всех типов, с другой – некий символ мужества и братства настоящих мужиков. В России для страховки в горах хватало альпенштока – деревянной палки с металлическим концом, но на аляскинских ледниках резко возобладала первая составляющая мечты о ледорубе (а я – фанат техники безопасности). В результате ледоруб был приобретен, что воспринималось мной также как некий переход на более высокий уровень относительно альпенштока. Так как роста во мне 195 см (босиком), то ледоруб был подобран с ручкой соответствующей длины, и когда я шел по улицам аляскинских поселков, держа его как трость и слегка согнувшись (все же ручка у него короче, чем у трости), то выглядел почти как престарелый Эдмунд Хиллари.
Работы закончились, надо возвращаться на Родину. Т.к. ледоруб имеет специфическую форму, возможность провоза его под видом трости в аэропорту вызывала у меня сомнения. Коллеги сказали, что на Аляске на них обычно не обращают внимания, там таких много. Я его на всякий случай поместил его в свой 150-литровый рюкзак и обложил вещами, книгами и т.д. В аэропорту Фэрбенкса действительно проблем не возникло – сдал в багаж и до свиданья. Но рейс был с пересадкой в Нью-Йорке… И вот там я почти попал. Багаж взвешен, но перед его уплыванием на транспортере он проходит еще раз спецконтроль и просвечивалку. И вот тут большая (ОГРОМНАЯ, с меня ростом, но в три раза шире) негритянка, в форме секьюрити, подрывается со своего места, тормозит ленту транспортера и смахивает с нее мой рюкзак. А на экране просвечивалки на бледном фоне моих вещей четко виден во всей своей остроконечной красоте металлический ледоруб. И темно-синяя снаружи и почти черная по факту тетя грозно спрашивает меня, что это такое? Я английский и сейчас плохо знаю, а тогда совсем зеленый был. Смысл я понимал, но детали от меня довольно часто ускользали. И меня немного переклинило. Говорю, что это icebreaker, мол, ледоруб. Но это для меня он был ледоруб, а для тети это прозвучало как ледокол (это я потом уже понял). Нью-Йорк находится на юге США, южные негритянки вообще очень мало знают что-нибудь про лед, но телевизор смотрят. Зная из него, что в США большая проблема с ледоколами (их практически нет), но, по-видимому, плохо представляя, что же это такое, она резко встала на защиту капиталистической собственности и могущества своей страны и в жесткой форме заявила, что вывоз ледоколов из США категорически запрещен! Я, видя перед собой ледоруб, а не ледокол, позволил себе усомниться в том, что без ледоруба США загнется. «Нельзя!» - сказала тетка и потребовала, чтобы я достал ледокол. Делать нечего, разбираю 150 литров барахла и достаю ледоруб. Он немного поюзаный мною, но вполне блестящий и грозный. Тетка смотрит на него и видно, что начинает сомневаться в том, что перед ней морское судно. «Что ты с ним делаешь обычно?» - спрашивает она меня. Я беру его в руки, замахиваюсь и пытаюсь показать, как будто я лезу вверх по ледяному склону. Тетка отскакивает от меня, включает в голове режим сирены и меня под руки подхватывают два неизвестно откуда материализовавшихся копа. У меня отбирают орудие убийства негров и копы с теткой начинают на совершенно непонятном мне английском диалекте обсуждать, что со мной делать. Тетка призывает одновременно в свидетели и обвинители парня с соседней стойки, который до этого с большим интересом наблюдал за спектаклем. Он подходит, вникает в проблему и без слов начинает ржать. Эта троица смотрит на него с некоторой обидой, мол, мы тут преступника почти поймали, а ты веселишься. Парень берет мой ледоруб, с нежностью его осматривает, гладит, потом подходит к колонне за стойкой и показывает, как он, пользуясь ледорубом, как бы залезает по ней наверх. Попутно он объясняет, что это не ледокол, а ледоруб (тут я наконец-то осознал, что это ice pick). Тетка врубилась в тему, копы тоже, меня отпустили, но что делать дальше – тетка не знает. Парень отдает мне ледоруб, сказав, что он увлекается альпинизмом, ледоруб хорош и он мне даже немного завидует. Я его благодарю, но ситуация пока патовая. Вылет приближается. Тетка куда-то звонит. Возле нашей стойки уже я один, остальные спецконтроль проходят по сторонам и глазеют на нас, показывая пальцами. Через 5 минут появляется импозантный мужчина в темно-синем костюме и галстуке, внимательно знакомится с композицией и выслушивает объяснения тетки. Я понимаю, что это спецагент из ФБР и меня сейчас ближайшим рейсом в Гуантанамо отправят. Мужчина поворачивается ко мне и вдруг на чистом русском языке устало-тоскливо меня спрашивает: «Ну и какого хрена ты эту железяку в Россию прешь? У нас там таких не делают, что ли? На…я тебе и мне все эти проблемы?!». Мужик оказался представителем Аэрофлота. Я объяснил, что да как, что, мол, дурак, но ледоруб мне дорог и жить без него не могу. Пусть берут в багаж, и я никого не убью в самолете, если меня в багажное отделение не пустят. «Вот, …, Троцкий на мою голову!» - обреченно сказал представитель, уточнил, как я попал в Нью-Йорк, и повернулся к негритянке, которая подозрительно смотрела на нас (сейчас эти русские до чего-нибудь договорятся и вообще кранты!). Но мужик оказался профессионалом и предложил план. Они вместе позвонили в службу охраны аэропорта Фэрбенкса и убедились, что там меня пропустили с ледорубом и что в самолете до Нью-Йорка я никого не проткнул, т.к. мы с ледорубом летели в разных частях самолета. Тетка успокоилась, представитель Аэрофлота, облегченно вздохнул, сказал: «Парень, ты так больше не делай, здесь тебе не там! Идиот!» - и ушел. Тетка принимает соломоново решение – ледоруб дальше полетит отдельно как спецсредство. Она категорически отказывает мне, когда я собираюсь сложить вещи в рюкзак, т.к. я более не имею права к ним прикасаться до окончания перевозки. Рюкзак она складывает сама, и я тихо офигеваю, потому что делает она это быстро и профессионально, в результате чего он получается меньше по размерам, чем у меня самого накануне. Увидев мой взгляд она не без самодовольства говорит, что до секьюрити несколько лет работала на упаковке багажа и опыт не пропьешь. Ледоруб обматывается какими-то тряпками и обертками, на него составляются документы на отдельную перевозку и вроде бы ситуация разрешилась, уже идет посадка на мой рейс. НО! Трогать багаж мне нельзя, а отправка багажа транспортером уже закончилась. До багажного бокса метров сто по прямому коридору, тележек здесь уже нет. Негритянка что-то бормочет в рацию и от багажного бокса к нам прибегает взрослый, но очень маленький тщедушный негритенок. Тетка вешает на него мой рюкзак (а там килограммов 40), дает ему в руки ледоруб и требует отнести это в сдачу багажа, но этому (показывает на меня) ничего не трогать! Соблюдать это требование она отправляет давешних копов. И вот по длинному коридору, на полусогнутых ножках, шатаясь из стороны в сторону и опираясь на ледоруб, как престарелый Эдмунд Хиллари, почти невидимый под рюкзаком, плетется носильщик, за ним иду я с легкой сумочкой ручной клади, а по сторонам идут два здоровых копа с дубинками и оттирают народ в стороны. Из-под рюкзака раздается плач негра, обвиняющего всех в эксплуатации маленьких, который постепенно усиливается. Народ вокруг шарахается, и кто-то ржет, кто-то сочувствует. Я стараюсь держать нейтральное выражение на морде, потому что черт его знает… Негритенок дотаскивает мой багаж до его приёмки на погрузку уже почти ползком, сваливает его на полку, и со стоном, обматерив меня и копов, уползает куда-то отлеживаться. Копы отдают документы на спецгруз и сам ледоруб тоже в багаж и сматываются. Я прохожу последний контроль и вижу, как издалека мне машут руками тетка-негритянка и парень-альпинист. Сажусь в самолет. Трехрядный гигантский Боинг, мне повезло, я у окна.
Когда все расселись, ко мне подходят две стюардессы (уже наши, русские), удостоверяются, что я - это я, и говорят: «Вы знаете, на борт передали спецгруз на ваше место, но в багажном отделении его не возят, а спецотсек у нас занят. Вы не против, если он полетит с вами?». И кладут на багажную полку надо мной мой ледоруб. Улыбаются и уходят. Самолет взлетает. А я до самой Москвы не мог успокоится и все думал, с какого ряда начинать мочить всех ледорубом, как Троцкий… А ледорубом пользуюсь до сих пор😊
