Глава 44. Когда сердце против
Каждый мыслящий человек должен сменить образ жизни и деятельности примерно семь раз. Энрико Ферми
Теплые летние дни останавливают безумный ритм. Есть время вспомнить старых друзей, навестить родственников. Семья не отличалась в этом от простых людей. В августе 2013 года Влад позвонил Князю и сказал, чтобы он вылетел в Москву, взяв с собой заграничный паспорт. Мирхоев подозревал, что уже надоел ему своими звонками. По крайней мере, отказа не последовало, ни в тот, ни в другой раз. Хотя где-то в подсознании Влад все еще надеялся, что он решит выйти из игры.
На следующий день Мирхоев встретил Князя у выхода из терминала и велел немедленно садиться в «экипаж».
- Давай, братан! Москва уже полдня без нас живет! Надо наверстать!
- Из-за чего такая спешка?
- Не знаю. Видимо, Алихану не терпится тебя увидеть. Он велел доставить тебя к нему как можно быстрее, но я не отпущу тебя, не покормив. Это не по-осетински!
Их «карета» миновала средний круг и остановилась перед «Трактиром им. Генриха XIV». С чем было связано такое название, Влад понятия не имел, но кухня была отменной. Стоило им зайти в трактир, как к ним подбежал шустрый официант и хорошо поставленным голосом произнес:
- Следуйте за мной, господа.
Князь удивленно взглянул на Влада и спросил:
- А ты как думал? К нам наш брат приехал, значит, мы должны его как дорогого гостя встретить.
- Как скажешь. Сюрприз, конечно, – ухмыльнулся Князь. – Хотя, не скрою, приятный.
Они прошли по красной ковровой дорожке к массивной резной двери, больше похожей на ворота. Рядом стоял почетный караул из двух манекенов в мушкетерском облачении. Не хватало разве что оркестра и парочки знамен. Внутри ресторана царил полумрак. Посетителей было немного. Пухлощекий мужчина в модном клетчатом костюме обедал со своей секретаршей. В углу сидели двое довольно опасных с виду парней в джинсах и свитерах. Своими фигурами, огромными кулаками и не «обезображенными» интеллектом лицами они больше походили на чью-то охрану. Молодцы весело уминали шашлык с большого блюда и не обращали внимания на происходящее вокруг.
Князь был в хорошем настроении и с удовольствием общался с Владом. Убийство Газалова в разговоре не прозвучало ни разу. Мирхоев спрашивал, как живут парни, хватает ли им денег, что нового в Республике. Бакке отвечал, что все в порядке, парни ощущают свою полезность. Влад рассказал, что Князь полетит в Анталию. В ходе беседы ему постоянно кто-то звонил на мобильники или заходил в их кабинет. Это были деловые знакомые. Мирхоев не мог перенести эти встречи. Бакке никого из них не знал. Он с интересом наблюдал, как Влад перебрасывается с ними фразами.
- Ты все больше становишься похож на Брата, – сказал Князь, провожая взглядом очередного «знакомого».
- Да ладно тебе. Таких, как он, нигде больше нет.
- Нет, правда. Ты с ним много общаешься и много от него перенял. Я тебе правду говорю. В Семье, среди братьев, мало людей, которым я могу всегда говорить правду. Вот тебе могу и говорю.
- Я это ценю. Не расстроился, что нужно опять в Турцию лететь?
Князь сделал паузу, чтобы придать весомость своим словам.
- Успешная карьера – это когда ты спешишь на работу, в то время как все остальные отправляются праздновать старый Новый год.
- Ух, ты! Ты прям как Омар Хайям нашего времени.
- Придумал, пока в самолете летел. Надо – значит, надо. Опять же, может, что-то по бизнесу двинется. Может, ты со своей стороны подскажешь ему?
- Ну да. Он поначалу говорил, вот будешь в Осетии бизнесом «семейным» рулить, все дела. А сейчас что-то больше не говорит, от слова совсем. Может, забыл?
- Да что-то мне не с руки. Скажет еще, неблагодарный. Денег дает, тачки дает, чего еще надо?
- Это очень благоразумно с твоей стороны, – многозначительно отметил Влад. – Брат очень не любит, когда его не ценят.
- И что делать? Ты же все-таки ближе к нему. Может, подскажешь? Какие, вообще, правила? Как к нему братья обращаются с просьбами? А то я все как слепой с ним, не знаю, как себя вести. Чтоб правильно все было.
- Правила, говоришь? Даже не знаю. Все просто и сложно одновременно. Знаешь, я сейчас стал много читать. Помогает заснуть.
- Правда, что ли? Я думал, горячее женское тело лучше всего.
- Это, конечно, да, но иногда хочется душевного покоя. А с девушкой это не всегда можно получить.
- Я думал, вы тут с ног валитесь после всех покатушек с Братом. Сам-то, как он, не стал по нескольку часов в день спать?
- Нет, мне до этого далеко. Наоборот, иногда бессонница мучает. Так вот, стал читать про Древний Египет. Очень интересно. Я стал верить мыслям древних, которые видели суть жизни в игре.
- Ну, боги испытывают человека, дают ему возможность найти себя через трудности.
- Что-то в этом есть. Вроде как евреи через пустыню ушли от фараона?
- Во, во. Точно. Про это тоже читал. Так и есть на самом деле. Если ты отказываешься играть по правилам, тебя, в лучшем случае, убирают с шахматной доски, а в худшем – кладут в деревянный ящик. Правила игры есть и будут.
- А если просто отказаться играть?
- Это от тебя не зависит. Часто ты и сам не знаешь, что уже в игре.
- Короче, как я понял тебя: не надо у Брата ничего спрашивать, если не хочешь в ящик, так получается?
- Нет. Если хочешь что-то спросить у него, спрашивай как есть. Но не играй с ним. Он все равно поймет любую фальшь.
- Да уж, ты умеешь дать совет. Ну, хоть предупредил. Это очень благородно с твоей стороны.
- Ты говоришь, прям как моя мама.
- Чертовски остроумная женщина, – поспешил заверить Князь. – И, кстати, сыновья у нее молодцы.
- Ну, не преувеличивай, – скромно потупился Влад.
Их взгляды встретились, и они оба расхохотались.
- Я успею к Шамилю в гости заехать?
- Шамиль уже в Анталии. Он вылетел несколько дней назад. Так что поболтаешь с ним уже за границей.
- Когда уже мы завяжем с этими поездками? Во всем цивилизованном мире есть телефоны, скайп, прочие средства связи. А он нас гоняет по всему свету, будто гончих.
- Ничто никогда не бывает навсегда, – ответил Мирхоев медленно, со ставшей характерной для него в последнее время рассудительностью.
В 2 часа ночи Влад отвез Князя в аэропорт. Он привычно разобрал свой телефон и вынул из него сим-карту, перед тем как сесть в самолет. Рано утром в Анталии его встретил Ара и отвез на виллу. Там никого не оказалось. Ара объяснил, что все уехали с Братом по делам. Князь лишь пожал плечами. Единственное, что его в тот момент волновало, это где его комната. Жутко хотелось спать. Через несколько часов его разбудили и попросили спускаться. В столовой на первом этаже находился Джава, как всегда, в окружении «братьев». Бакке поздоровался со всеми. На лице каждого была радушная улыбка.
- Вот и наш герой, – отсалютовал Брат стаканом сока Князю.
Советник, сидевший рядом, надул губы и пошевелил длинными пальцами, разминая их.
Брат подождал, пока Князь сядет, затем вручил ему стакан с соком и сказал:
- Ну что, давайте, не чокаясь, за безвременно ушедшего Газалова. Эх, все беды от баб, рано или поздно они нас погубят. Да, Князь?
- Вне всякого сомнения, – ответил Бакке, не совсем понимая юмор, но на всякий случай принимая правила игры.
- Забавный ты парень, – сказал Советник, потягивая свой турецкий кофе.
- Вы меня за этим вызвали? Чтобы поздравить?
Советник скрипнул зубами, но Джава лишь усмехнулся.
- Нет, конечно нет. Как ты долетел? Удалось поспать? Я обычно первые день-два маюсь бессонницей после перелета, – обратился к нему Джава.
- Если честно, я просто отключился, как только добрался до кровати.
- Я извиняюсь, что приходится мучить тебя перелетами, но это все в целях безопасности.
- Ничего. На самолете – это не пешком ходить. Не развалюсь.
- Молодец. Для того чтобы хотя бы оставаться на своем месте, нужно бежать вперед, изо всех сил вперед. Ты проголодался? У нас время обеда. Овощи, кстати, передали из Осетии. Не люблю турецкие помидоры. Красивые, но безвкусные. Не то что наши, моздокские. Ты ешь овощи? Это полезно для молодого организма.
- Брат, я скажу так. Из овощей я больше всего люблю шашлык.
- Я вижу, ты в хорошем настроении, если у тебя после всех перелетов еще есть силы шутить. Конечно, овощи это не еда, это то, что едят с едой. Пойдем за стол. Разговоры на пустой желудок – это несерьезно.
Угощение было отличным. Мяса и различных закусок было предостаточно. За обедом «братья» стали расспрашивать Князя об Осетии. За рассказами и байками обед пролетел незаметно. После чего Брат уехал по делам, взяв только двух парней для охраны.
На улице было тепло, около 18 градусов. Бакке решил сходить прогуляться. Тем более что море находилось всего в 100 метрах от виллы. Специально у кого-либо разрешения выйти из дома Бакке не спрашивал, но поставил в известность братьев, куда идет. Местного мобильного у него с собой не было, а Брат мог вернуться в любую минуту.
Добравшись до моря, Князь увидел много людей, ловивших рыбу с берега. Так как он сам был заядлый рыбак, ему было интересно наблюдать. С некоторыми он даже пытался общаться на английском языке, а также с помощью жестов. Ему нравилось наблюдать за морем, этой огромной стихией. Море успокаивало, помогало раскладывать мысли по полкам. Соленый воздух бодрил. Для моря, как и для камня, время течет иначе. Для них, возможно, все еще продолжаются бомбежки Второй мировой. Или они переживают гибель «Титаника»… Или взрыв Хиросимы… Или наблюдают за каноэ первопроходцев… Для прибоя – мы мельче комаров. Для пляжа – мы осьминоги новой формы. То, с чем мы «разговариваем», – лишь малая толика моря или горы. Доступная для общения. Умение услышать море – такой же талант, как и любой другой. Умение остаться человеком после – талант более редкий.
Князь не заметил, как прошел час. Вернувшись на виллу, Князь удобно устроился на диване и стал смотреть телевизор. Спустя некоторое время с верхнего этажа спустился Брат. Он сел в столовой с каким-то мужчиной, по виду турком, и долго с ним разговаривал. Ничего нового не происходило. Сменились только декорации. Вместо ресторанов и гостиниц была вилла. В доме постоянно менялись люди. Кто-то уходил, кто-то приходил, некоторые оставались. В основном это были осетины. Все они по очереди общались с Братом.
Через некоторое время к Джаве за стол присел очередной неизвестный и они начали играть в карты. Время посещений закончилось. Брат спросил, будет ли Князь играть с ними. Он отказался, так как устал. Видимо, еще и прогулка на море повлияла на его состояние. Он поднялся наверх и встретил там Ару, играющего в видеоигры.
- Как дела? – бросил ему Ара, не отрывая глаз от телевизора.
- О, о, что не так? У тебя такой вид, будто тебя с бабы сняли? Или соскучился по осетинским пирогам? Какие дела?
- Да нет. С этим проблем нет.
- Давай расслабляйся уже! Хочешь – со мной поиграй. Знаешь, как затягивает. Жалко, у меня в детстве такой не было. Сейчас столько всего для детей делают. Я своим мелким домой обязательно такую куплю и отправлю.
Бешеная автомобильная гонка, в которой участвовал Ара, закончилась, и он положил джойстик на журнальный столик, стоящий перед диваном. На экране стали мелькать лучшие моменты заезда.
- Вот так! Где уж там Шумахеру! Четвертый раз подряд чемпионат выигрываю.
Ара посмотрел на Князя, абсолютно не проявляющего интереса к происходящему на экране.
- Князь! Ну чего ты такой кислый? Может, болит что-то? Так тут поликлиника недалеко, врачи хорошие. Давай съездим, если надо. В гараже тачка в нашем распоряжении. Или, если по кайфу, давай в город прошвырнемся? Там девочки гуляют, лавчонки всякие, базарчики.
- Как думаешь, долго мне еще придется тут загорать? – спросил Князь, сделав головой круговое движение. – У меня во Владике дел полно, встречи срываются, а я тут прохлаждаюсь. Когда он уже со мной поговорит и отпустит?
Ара оставил без внимания его вопрос и наклонился поближе через подлокотник кожаного дивана, разделявшего их.
- Ты должен быть благодарен ему за все, – прошептал он тоном заговорщика. – Знаешь, почему я предан Брату?
Его лицо было близко к лицу Князя. Бакке смог разглядеть красные прожилки в белках его глаз. Возможно, это от избыточного увлечения видеоиграми, а возможно – от постоянного внутреннего напряжения. Ара уже несколько лет находился в федеральном розыске, после задержания Удава. В Турцию он приехал по поддельному паспорту. Своих детей и жену он видел нечасто. За четыре года их всего несколько раз привозили на дачу в Подмосковье. Под глазами Ары набухли тяжелые мешки, ясно говорившие о его внутреннем напряжении и тоске. Сам по себе Ара был веселым и добрым парнем, но с каждым месяцем ему все труднее было держать все в себе. Поэтому он старался занять себя чем-то, чтобы не оставаться один на один с мыслями. В Подмосковье это был спорт, здесь он с головой ушел в видеоигры.
- Я благодарен ему. Он для всех нас сделал больше, чем любой другой на этой земле. Брат – это не Шрам, который чем больше богател, тем больше прятал по карманам от братвы. Не сливал своих друзей, ни за деньги, ни даже когда его самого неделю ломали менты в подвале. Он бескорыстно помогает сотням людей, связавшим с ним свою судьбу. Таким, как ты и я.
- Я ничего против этого не имею. Просто, он же мог со мной поговорить и отпустить.
- Раз он так делает, значит, так нужно. Старшему Брату виднее. Может, он и поставил перед собой нереальную задачу изменить этот мир, но он никого силком с собой не тянет. Другие не хотят ничего менять, и даже не делают попыток, а он смог и делает. В то время как одни только треплют языком, а другие даже не задумываются об этом. Я тебе так скажу: я готов отдать за него жизнь. Даже больше: ради него я готов забрать любую жизнь. Брат мог тратить все свое время, силы и средства только на себя, но он этого не делает. Ты знаешь другого такого человека?
- Я нет. Ты абсолютно прав, Брат действительно великий человек. Столько, сколько он сделал для нас, не сделал ни один родственник, – сказал Князь, немного испуганно глядя в расширившиеся зрачки Ары. Спорить с ним сейчас было бессмысленно. В доме могла стоять прослушка, или «братья» в желании как-то выделиться могли неправильно донести Джаве его слова. К тому же Князь ужасно хотел спать. Поэтому он оставил Ару совершать очередной рекорд.
Когда он проснулся, все остальные обитатели виллы еще спали. Он спустился на кухню, выпил чаю и пошел снова гулять на море. После разговора с Братом о пристрастии к курению он при нем никогда не курил. В доме, где он находился, курение было под строгим запретом. В то же время свежий морской воздух так и подмывало закурить, поэтому он старался один уходить из дома и курить на пляже. Он не испытывал дефицита общения. Так продолжалось дня три. В один момент Князю показалось, что он находится в санатории. Он целыми днями только и делал, что ел, спал и гулял. Но он ждал другого, и эта неясность злила его день ото дня все больше.
«Не спеши, – думал Князь, гуляя по узкой полоске пляжа. – Не спеши делать кардинальные выводы. Все это не совсем то, что может показаться на первый взгляд. Не просто так меня сюда пригласили и не просто так оставили наедине с самим собой. Наверняка ко мне присматриваются. Смотрят на мое поведение. А я что? Я человек как человек. К хорошему тянусь, к доброму, к вечному. И сам-то я по натуре добрый, вот просто обстоятельства так сложились, что не для всех. Когда просто перестал верить в справедливость, в высший смысл, в свое предназначение. И если даже я преступаю закон, то это стечение обстоятельств. Да кому из пацанов на улице в определенный момент жизни не хотелось быть бандитом? Нет, не для того чтоб грабить и убивать, а для того, чтоб что-то решать, что-то значить в этом мире. Конечно, можно было бы по-другому. Стать академиком, изобретателем, на худой конец – политиком. Да вот как-то не сложилось. Так вот и живу на свете. Вроде как в теме, но не при делах. А потом… вроде все сложилось и ты всем доволен, и только в этот момент ты понимаешь, как до боли не хватает свежего воздуха. Не хватает свободы. Настоящей свободы, без глупых намеков, без пошлости. И тут ты понимаешь, все на что ты положил жизнь, было далеко от свободы. Это было только красивое слово. Все это время ты жил в тисках условностей, морали, привычек, понятий и прочих нелепостей. Я привык к тому, что уже ничего не изменить. Точнее, к тому, что мы сами ничего не сможем изменить. В глубине души боимся потерять свой сытый мирок. И все время ищем крайних. То строй общественный, то время, в котором живем, то Господь Бог, то еще кто-то. Потому как этот кто-то видит, знает, наконец, должен привести нашу жизнь к счастью. Возможно, мы и не такие уж плохие и мир вокруг нас не так уж плох. Почему жизнь наша не очень? В чем мы виноваты? Может быть, в том, что разучились мечтать, разучились радоваться мелочам? В том, что пытаемся кому-то, а может себе, что-то доказать? В то время как мир живет по своим, не подвластным нам законам».
В один из вечеров Князь стоял на улице около дома. Во двор вышел Брат с двумя парнями. Насколько Князь успел заметить, Джава никогда не оставался один. С ним постоянно была охрана, кто-то из «братьев».
- Рад слышать. Я хочу, чтобы ты присутствовал при моем разговоре с одним человеком. Ты не возражаешь?
- Нет, здесь все равно нечем заняться, а гулять по пляжу мне уже надоело.
- Вот и прекрасно, пойдем.Они сели в беседке вдвоем. Парни из охраны сели на лавочку в десяти метрах. Беседка представляла собой металлический каркас, плотно затянутый каким-то плетущимся растением. Настолько плотным, что летом он неплохо спасал от жары. На столе стоял чайник с черным чаем и стеклянные стаканы с маленькими блюдцами, популярные в Турции. По сравнению с Москвой здесь было намного теплее. Однако к вечеру заметно холодало.
