Коллаборационизм + Украина

Никаких противоречий с гитлеровцами у националистов никогда не было, просто советской разведке удалось провести удачную оперативную комбинацию

У каждого народа есть святыни, на которых основывается все его существование. Лишенный их, он уходит из истории, растворяется во тьме веков или становится легкой добычей захватчиков. Уничтожение исторической памяти является одновременно ударом по дню сегодняшнему и дню грядущему. Недаром теоретическая физика рассматривает время как единое, неразрывное, одновременно существующее целое.

Для нас такая святыня, сердцевина исторической памяти - память о Великой Победе, не позволяющая (несмотря на задействование всей мощи госаппарата) превратить страну в заповедник националистического тоталитаризма. А именно этого упорно добивается господин Ющенко, может, и хотевший стать лидером нации, но превращающийся в лидера местных наци.

Вполне логично, что главный удар направляется на Киев не только как на столицу, но на город-герой, центр исторического украинско-русского единства, православный Иерусалим Восточной Европы. Без завоевания его невозможно окончательно завоевать Украину, сделать ее протекторатом нового заокеанского Рейха. Как ранее Гитлер, ломая все планы блицкрига, перебрасывал на киевское направление танковые дивизии, так и ныне главный удар режима направляется на Киев. Поэтому развязанная в столице война против нашей памяти - это дело не мелких пористских подхалимов, пытающихся выслужиться перед Банковой, а часть глобального плана уничтожения Украины.

Кампания проходит одновременно в двух направлениях: во-первых, стирание памяти о героях обороны Киева, всех, сопротивлявшихся врагу в оккупации, солдат-освободителей; во-вторых - обеление националистических пособников оккупантов. Ведь дело не только в том, что идейные предшественники «оранжевых» находились в услужении у гитлеровцев и, следуя идеологической преемствености, ющенко-тимошенковцам следует принять и ответственность за неисчислимые преступления против собственного народа. Вся майданная политика - это калька оккупационной не только по содержанию, но и по форме. Только слабость режима пока не дает поклонникам «Нахтигаля» и этнических чисток вновь во всю силу показать, что «наша власть должна быть страшной».

Советская политкорректность, не менее жесткая и бессмысленная, чем американская, не позволила историкам рассказать всю правду об оккупации. А состоит она в том, что немцы, оставившие в глубоком тылу незначительные силы, фактически выполняли роль надзирателей, а непосредственными исполнителями всех злодеяний были националисты, возводимые ныне на пьедестал национальных героев.

Из почти миллионного довоенного Киева в живых после освобождения осталось 183 тысячи человек, каждый третий киевлянин во время оккупации был убит. А с учетом умерших от голода и на рабских работах в Германии, то погиб практически каждый второй. Подавляющее большинство жертв приходится на долю националистических коллаборационистов, не только рьяно выполнявших приказы гитлеровских хозяев, но и проявлявших незаурядную энергию и инициативу.

Это было тогда ясно всем киевлянам, относившимся к коллаборационистам (в подавляющем большинстве своем приехавших в обозах вермахта из Галичины) с ненавистью и презрением. Даже бывший петлюровский министр, известный маниакальными попытками раскола православия, Иван Огиенко (он же - митрополит УАПЦ Илларион), был вынужден констатировать: «Люди злые, враждебно смотрят на нас, как когда-то, очевидно, смотрели киевляне на татар-завоевателей. Никакого уважения к нам. Всех приезжающих украинцев, то есть нас, называют фашистами, сообщниками Гитлера, хотя это, в известной мере, правда… Немцы действительно поручают нам, честно говоря, самые мерзкие дела».

Эти «мерзкие дела» начались немедленно после вступления немецкой 6-й армии в Киев, командующий которой генерал-фельдмаршал фон Рейхенау долгие годы покровительствовал оуновским террористам. Еще в 1934 г. он, в преддверии их использования в будущей войне с Польшей и СССР, добился целевого финансирования ОУН из фондов РСХА и включения ее берлинской центральной организации в состав гестапо на правах отдела.

Будучи автором приказа «О поведении войск на Востоке», запрещавшем соблюдение любых норм международного права на оккупированной территории, фельдмаршал как профессиональный военный все-таки понимал: непосредственное участие в массовых экзекуциях и расстрелах разлагает войска. Исходя из этого, в карательных акциях были задейстованы националисты, так же верно служившие Гитлеру, как их предки Карлу ХII, а потомки - Джорджу Бушу.

Первые расстрелы в Бабьем Яру начались еще до 29 сентября, и их первыми жертвами стали плененные офицеры и политработники Юго-Западного фронта, которых фон Рейхенау, разьяренный неожиданно большими потерями под Киевом, приказал ликвидировать как носителей антигерманской идеологии. Расстрелы осуществлял состоявший из националистов-ОУНовцев Буковинский курень под командованием Петра Войновского. А ющенковский режим считает этих убийц, позднее составивших элиту командных кадров УПА, гордостью нации.

Начавшееся спустя несколько дней уничтожение еврейского населения проводилось одетыми в униформу СС буковинцами, которым был в помощь придан сформированный из таких же «идейно надежных» кадров Киевский курень под началом Петра Захвалынского, ставшего вскоре комендантом киевской полиции. Показательно, что участие в экзекуции над мирным населением было добровольным, от участия в ней отказался даже командир одной из прибывших в Киев немецких эйнзатц-групп.

И позднее, когда Бабий Яр все годы оккупации оставался основным местом казней, расстрелы в нем производили шуцманы-националисты. За образцовую работу Буковинский и Киевский курени были преобразованы в 115-й и 118-й шуцманшафтбатальоны СС, которые и осуществляли казни. 118-й шуцманшафтбатальон особенно прославился впоследствии, когда спалил вместе со всеми жителями белорусскую Хатынь, ставшую трагическим символом нацистских преступлений во Второй мировой.

Так как работы было очень много, то из националистов были сформированы и 45-й, 308-й, 23-й шуцманшафтбатальоны СС и зондеркоманда 4а. Особенно руководством киевского КдС (объединенного органа гестапо и СД) ценился 23-й батальон, несший охрану Сырецкого концлагеря, в котором содержались военнопленные, партизаны и подпольщики. Изощренные пытки и убийства, практиковавшиеся там «борцами за независимую Украину», удивляли даже ко всему привыкших гестаповцев.

В дальнейшем оккупационный репрессивный аппарат в Киеве в основном состоял из националистов, руководящие кадры которых прибыли с «походными группами» ОУН. После Захвалынского полицию Киева возглавлял клинический садист Анатолий Кабайда - один из наиболее влиятельных националистических вождей, позднее воевавший в дивизии СС «Галичина». Основные отделы гестапо, СД, КдС, полиции, по уничтожению подполья, евреев, идеологически чуждых элементов возглавляли коллаборационисты. Такая же ситуация была и в районных отделах полиции, в которых немцев вообще не было. Все карательные акции, расстрелы, угон молодежи на каторжные работы в Германию осуществлялись украинской полицией, «безупречная работа» которой специально отмечалась в докладной начальника СД Киева.

Националисты из киевской полиции и в дальнейшем демонстрировали верность Третьему рейху. Те из них, кто не был направлен в УПА и СС «Галичину», работали в охране самых страшных концлагерей, агентами-провокаторами среди военнопленных и остарбайтеров. Некоторые из подчиненных Захвалынского и Кабайды были пленены во время уличных боев в Берлине, где ожесточенно дрались, зная, что на прощение рассчитывать не придется, квислинговские эсэсовские формирования всей Европы.

Немцы отмечали такую преданность не только хорошим кофе, но и высшими наградами ведомства Гимлера, по количеству которых киевская полиция лидировала на оккупированной территории. К сожалению, тогда тоже находились люди, готовые, предав всю свою прежнюю жизнь, былые убеждения, пламенные слова и ближайших товарищей, служить оккупантам и националистам - в обмен на рейхсмарки и обещание высоких должностей после уничтожения большевизма.

Особенно ценным приобретением для СД стал один из видных представителей высшей партноменклатуры КП(б)У, секретарь Ленинского райкома партии Романченко. Оставленный для работы в подполье, он, уверовав в победу оккупантов, добровольно перешел на сторону врага, выдал десятки коммунистов и комсомольцев. Сопровождаемый агентами полиции бывший партфункционер ходил по городу, и каждый, кому он «сердечно» пожимал руку, немедленно арестовывался.

В значительной мере успеху работы оккупационных органов террора способстовало и то, что киевское партийное подполье не сумело достичь максимальной эффективности в сопротивлении оккупантам из-за личных амбиций руководителей. Оставленные Хрущевым кадровые партаппаратчики Хохлов и Ивкин, претендуя на единоличное руководство, занялись выяснением отношений. Дошло до того, что некоторые подпольщики обвиняли Хохлова в отравлении Ивкина.

В массовом порядке набирались националисты и в киевское отделение абвера, называвшееся абвергруппой «Орион». Агентура «Ориона» забрасывалась в тыл Красной армии для проведения диверсий, и коллаборационисты заслуженно считались наиболее надежными выпускниками абверовских курсов. Националисты настолько рвались к работе в репрессивных органах, что для них не хватало вакансий. Чтобы трудоустроить массу «свiдомих», «европейски ориентированных» энтузиастов, при СД был создан специальный орган - «Аргус», названный именем персонажа греческой мифологии, имевшего глаза по всему телу. Десятки агентов «Аргуса» ежедневно присутствовали во всех людных местах и при малейшем подозрении арестовывали киевлян.

Но участие националистов в реализации фашистской оккупационной политики по уничтожению киевлян не ограничивалось занятием должностей в репрессивных органах. Германским командованием и гебитскомиссариатом им была доверена вся полнота власти в оккупированном городе, для чего была создана городская управа, полностью укомплектованная националистическими кадрами. Очевидцы описывают колоритную картину деятельности новых хозяев города, сидевших в вышиванках и вызывавших полицию при звуках русской речи.

Киевские бургомистры - Оглоблин, Багазий, Форостовский - были видными националистическими деятелями, считавшими главной своей задачей (как и их майданные последователи) насильственную украинизацию, уничтожение русского языка и культуры, канонического православия. Это была основная тема выпускавшихся коллаборационистских изданий - «Украiнського слова» и «Нового украiнського слова».

Вся задействованная «оранжевым» режимом идеология нагнетания в обществе атмосферы русофобии и антироссийской истерии позаимствована у геббельсовских пропагандистов. Статьи из «УС» и «НУС», посвященные рассказам об исконной агрессивности Москвы, многовековом угнетении русскими свободолюбивых украинцев, рассказы о героическом Мазепе - все это хоть сейчас можно перепечатывать в придворных изданиях хоружевского двора.

Разве что тогдашние «оранжевые» были более откровенны и могли, не прибегая к эвфемизмам, прямо заявлять о необходимости «избавления от жидов, москалей и несвидомых украинцев». Как, например, небезызвестный Ярослав Стецько, входящий теперь в ющенковский синодик «великих украинцев», писал: «Москва и жидовство - это самые большие враги Украины… Поэтому стою на позиции уничтожения жидов и целесообразности перенесения на Украину немецких методов истребления жидовства».

Когда узнаешь о новых деяниях оранжево-красносердечных политиков во власти, становится совершенно ясно: нового они ничего придумать не в состоянии - пробавляются пожелтевшими инструкциями времен оккупации. Достаточна почитать указания городской управы относительно запрета употреблять русский язык в официальных учреждениях и школах, об уничтожении советской символики, переименовании улиц, а также приказы, на каком языке совершать богослужения и за кого возносить молитвы.

Любимая ющенковская идея с «Музеем советской оккупации» - неприкрытый плагиат с созданного горуправой «Музея переходного периода». Вероятно, даже экспозиционный план можно оставлять без изменений. А уж аналогов «институтов национальной памяти» было создано множество - благо, это позволяло получать ОУНовским псевдоученым усиленные немецкие пайки.

Особенно почетной считалась служба на бирже труда, занимавшейся принудительной отправкой молодежи в рейх. На биржу отправлялись наиболее опытные националистические агитаторы, пытавшиеся внушить будущим рабам, какое счастье работать в интересах «новой Европы и ее великого фюрера Адольфа Гитлера».

Немалый вклад в укрепление боеспособности вермахта вносили и педагогические кадры, организовавшие не только уроки «любви к великому фюреру» и ненависти к москалям, но и регулярное выкачивание крови малышей-детдомовцев для раненых немецких солдат.

Бургомистры не ограничивались сугубо «гуманитарной» деятельностью. Например, Багазий с удовольствием неоднократно лично ездил наслаждаться расстрелами в Бабьем Яру, что сильно нервировало полицию, старавшуюся продемонстрировать приобретенное мастерство. Также прямой обязанностью всех чиновников, а не только полицейских было выявление нелояльных режиму, включая даже детей, после чего жертвы отдавались в полицию на расправу.

Впрочем, над управой тоже было свое негласное начальство - подобно тому, как Секретариат пытается стать центром кадровой политики. Принципиальные решения принимались руководством «Походных групп» ОУН. Все кадровые назначения управы и полицейских органов в обязательном порядке согласовывались там, что показывало степень доверия немцев к своим верным слугам. Им даже позволили создать так называемую «Украинскую Национальную Раду» под руководством Николая Величковского, претендовавшую на роль некоего марионеточного парламента при рейхскомиссаре Украины Эрихе Кохе.

Сейчас сервильными президентскими историками коллаборационисты провозглашены «борцами за независимость», в подтверждение чего приводится факт расстрела гестапо Багазия и нескольких оуновцев. На самом деле никаких противоречий с гитлеровцами у националистов никогда не было, просто советской разведке удалось провести удачную оперативную комбинацию.

После ряда крупных диверсий на городских предприятиях в начале 1942 г. в гестапо была подброшена дезинформация о связи Багазия с резидентурой НКВД, во что немцы поверили. Казнь других известных националистов обьясняется конкуренцией различных группировок тогдашней «демократической коалиции», вожди которых писали друг на друга бесконечные доносы в Ровно и Берлин, как сейчас они бегают в американское посольство для принесения аннибаловых клятв верности Вашингтону и очернения конкурентов.

После ликвидации Багазия ничего не изменилось, националисты несли службу так же ревностно, уничтожая каждый день сотни людей. Так же коллаборационистские газеты, радио и пропагандистские брошюры вдалбливали, что необходимо быть вместе с Великой Германией «против москалей», что это и есть «европейский выбор» украинцев. Продолжалась эта служба до последнего дня оккупации, когда полиция сделала все возможное, чтобы как можно больше киевлян депортировать из родного города, оставив советским войскам только развалины.

И все же, несмотря на тотальный террор, голод, неимоверные страдания Киев не покорился захватчикам и их националистическим прислужникам. Несколько раз уничтожалось киевское подполье, но каждый раз находились люди разных национальностей, веры, убеждений, готовые пожертвовать жизнью в борьбе за освобождение. Киевляне знали, кто враг, а кто свой, их не могла обмануть пропаганда коллаборационистов.

Четкая система координат и жизненных ценностей, неприятие националистической лжи давали возможность выстоять даже в самых нечеловеческих условиях, сохранить истинное достоинство. Сейчас, по инструкциям специалистов ведения психологической войны, делается все, чтобы лишить сердце страны такой ориентации. Если националистические изуверы и гитлеровские прислужники будут находиться в Киеве в одном пантеоне с подлинными героями, как об этом традиционно кощунственно заявил Ющенко 9 мая, то Украина дальше вряд ли сможет существовать как единое государство.

Не менее символично и предложение переименовать проспект Победы в Галицкий шлях. От общей Великой Победы Украину хотят увести в смрадный фашистский мирок изменников и палачей.

День Победы - это и есть сегодня наш последний цивилизационный рубеж обороны, и, отстаивая его, надо понимать, что дальнейшее отступление станет изменой предкам, самим себе, уничтожением Украины, за которую в Великую Отечественную отдали жизнь миллионы.

«Украина - политика упущенных возможностей», Дмитрий Владимирович Табачник, 2010г.

В 4-30 утра 30 июня город Львов был захвачен без боя немецкими войсками. В тот же день в город вступила айнзатцгруппа С.

Небольшое отступление. Порядок оккупации территории СССР у немцев был следующий. Одновременно с занятием какого-либо населенного пункта немецким вермахтом туда вступали специальные отряды - айнзатцгруппы (состояла из СС, полиции). Цель данных отрядов – первичный арест и ликвидация неугодных лиц – коммунистов, передовиков, видных ученных и священников (особенно в Польше), представителей интеллигенции, евреев (выявленных заранее). Поддержку айнзатцгруппам оказывали отряды тайной полиции вермахта, полевой жандармерии, охранных частей (каждой группе Армий придавалась 1-2 охранные дивизии, у корпуса был отдельный охранный батальон), позднее привлекались различные коллаборационистские части. Далее «эстафета» передавалась органам безопасности (СД).

Захваченная территория объявлялась «тыловым» районом, которым управляли так называемые Корюки (комендант тылового района), которым подчинялись охранные и караульные части, различные саперные и иные подразделения. Нередко именно при Корюках создавались первые отряды коллаборационистской полиции.

После перемещения линии фронта далее, власть от военного коменданта  (корюка) переходила к «гражданской» немецкой администрации, которые принадлежали либо к ведомству Розенберга (то есть чиновники Восточного министерства, которое было создано для управления оккупированными территориями на Востоке), либо являлись видными партийными деятелями (то есть из НСДАП, формально подчинялись Мартину Борману, реально каждый сам был отдельной фигурой), либо из ведомства СС (пользуясь поддержкой Гиммлера). В состав такой администрации обязательно входил командующий полиции безопасности и СД, который и решал вопросы обеспечения порядка на вверенной территории. Именно ему подчинялись полицейские немецкие и коллаборационистские части.

Как была устроена полиция на оккупированной территории?

Немецкая полиция делилась на 2 группы: полиция безопасности (то есть уголовная полиция и пресловутое гестапо) и полиция порядка (то есть обычная полиция). На оккупированных территориях, по сути, все формирования из коллаборационистов являлись подразделениями полиции порядка, за исключением отдельных подразделений при СД (включая некоторые батальоны – например 31 батальон СД из украинцев).  Соответственно имелась «обычная» полиция, сначала так называемые «белоповязочники» (на рукаве чаще всего белая повязка с надписью «Polizei»). Со временем их обмундировали в списанную форму общих СС (черный мундир, брюки и шинель с голубыми или зелеными отворотами, черное кепи). Это была городская и сельская полиция. Они как правило привлекались к арестам и облавам на вверенной территории.  К расстрелам из их состава привлекались «добровольцы» (которым платили усиленный паек). Анти партизанской борьбой занимались как правило полицейские батальоны (батальоны шутцманшафта), они же привлекались к карательным действиям и расстрелам (не все, но большинство, нередки были отказы от участие в подобных «мероприятиях», это заканчивалось расстрелом или концлагерем «особо щепетильных»). Обязательно участие в расстрелах и сжиганием деревень принимали так называемые отряды при «гестапо» (СД). Эти отряды были малочисленные – не более взвода, но состояли из особо «проверенных» местных кадров.

30 июня во Львове начали выборочные аресты и расстрелы представителей советской власти и им сочувствующих. Это осуществляли силами членов айнзатцгруппы С (зондеркоманда 4b). Параллельно с этим в город вошли некоторые немецкие части вермахта и батальон Нахтигаль, которые занялся охранением ряда мест в городе и готовился к «параду» у собора св. Юра. В тот же день были открыты все три тюрьмы Львова и немцы с удовлетворением демонстрировали жителям Львова «ужасы большевиков».

25-27 июня ввиду тяжелейшей обстановке на фронте НКВД были совершены массовые расстрелы лиц, преимущественно украинцев, находящихся в тюрьмах ряда городов. Это были так называемые «нежелательные» лица и члены их семей, которых предполагалось вывезти и далее разместить на спецпоселения в Сибири. Общее число расстрелянных только во всех трех Львовских тюрьмах по немецким отчетам составило более 300 человек (столько было обнаружено трупов, в другом немецком отчете пишут о 3 тыс. расстрелянных).

Разгоревшаяся ненависть требовала выхода и она вылилась…. на евреев города Львова. Именно евреям поставили в вину сотрудничество с Советской властью и возложили на них ответственность за расстрелы арестованных НКВД.

Кроме Нахтигаля, во Львов проникла одна из двух отдельных групп ОУН – б во главе с Ярославом Стецько и Иваном Равликом. Один был ярый антисемит, а другой «кадровый» руководитель Службы безопасности ОУН – б (Службы безпеки). Цель этой группы – возглавить руководство Львовом и создать в нем органы власти, подчиненные ОУН-б. Заранее были отобраны кандидаты в Украинскую народную милицию (УНМ).

30 июня были созданы отряды УНМ, под полным контролем ОУН-б. Не все члены УНМ, были членами ОУН-б, но все были «сочувствующими».  Были даже отмечены бывшие советские милиционеры, которые «переметнулись» на другую сторону. 30 июня были отмечены факты издевательств над евреями: побои, принуждение к мойке тротуаров, прогон и распевание песен под издевательства, насилие и надругательства над женщинами, жесточайшие избиения с причинением тяжелых травм. Появились первые жертвы. Около 30 евреев, которых заставили выносить трупы расстрелянных украинцев в львовской тюрьме Бригидки, вечером того дня были расстреляны немцами (видимо членами айнзатцгруппы).

Члены УНМ принимало самое деятельное участие в разгуле толпы и издевательствах над евреями. Единичные случаи, когда из-под гнева толпы выводились знакомые евреи не отменяют массового преступления.

«Мельниковцы», зафиксировали, что творилось во Львове и отметили, что в погромах участвовали и поляки.

Львов был польским по населению городом: около 160 тыс. поляков, почти 100 тыс. евреев и около 50 тыс. украинцев проживали в городе к моменту присоединения к СССР в 1939 году. Это определило в дальнейшем сильную поддержку со стороны населения отрядов Армии Крайовой (польское некоммунистическое сопротивление, подчинявшееся Польскому Правительству в изгнании в Лондоне).

Тем временем особая походная группа разделилась, Ярослав Стецько проследовал на Львовскую радиостанцию и вышел в эфир с Актом провозглашения Украинского независимого государства. Неизвестно до или после этого было собрано некое Национальное собрание украинцев, на котором и был принят данный акт. По всей видимости, акт был подготовлен заранее. Этим актом «волею народа, ОУН под руководством С. Бандеры» провозглашает восстановление Украинского государства».

Немцы были крайне негативно отнеслись к данному «провозглашению». Несмотря на позицию чиновников Розенберга, которые отодвигали (но не исключали) незначимость Украины на потом (исключая словацкий или хорватский вариант), люди Гиммлера резко были против. Произошла встреча между чиновниками Розенберга и ОУН-б, причем делегацию возглавил сам Бандера. Он совершенно четко обозначил позицию ОУН-б как союзную Германии.

Немцы также перевели Нахтигаль на «казарменное положение», так как не менее взвода этого батальона (из 1 роты) охраняла Львовское радио во время выступления Стецько.

1 июля в город начали прибывать подразделения немецкой полиции и вермахта, поэтому для их встречи на площади Рынок собрался «народ», который встречал их цветами. В импровизированном параде принял участие и Нахтигаль.

Разгоряченная толпа «решила продолжить вчерашнее веселье» и проследовала по городу прямо по домашним адресам львовян-евреев. После «парада» Роман Шухевич особо предупредил украинцев Нахтигаля не участвовать в происходящем. Так как было сложно отличить украинцев Нахигаля от немецких солдат, которые не вмешивались в происходящее, за исключением единичных случаев, то можно сказать, что в этих действиях «бандеровцы в форме» не принимали участие.

1 июля 1941 года еврейский погром приобрел новые зловещие черты, евреев начали выволакивать из дома, члены УНМ являлись по заранее отобранным адресам, а на улице их уже ждала толпа. Евреев избивали, допрашивали, выбивали некие сведения (выясняли адреса невыявленных евреев), затем тех, кто был не сильно травмирован, отпускали. Многих доставляли на допрос в Бригидки. При допросах присутствовали немцы в «полицейской форме». В общей сложности через аресты прошло около 1 тыс. человек, 150 из них было убито (забито до смерти на допросах, либо казнено). К вечеру 1 июля погром немецкими властями был прекращен, УНМ был «приструнен».

2 июля произошел следующий акт трагедии – начались аресты польской интеллигенции (т.н. «польских профессоров») и евреев. Данный акт полностью укладывается в методы «действия» айнзатцгрупп. 3 июля произошла «смена караула» части айназацгруппы С начали убывать в Тарнополь (последние части уехали 4 июля, в Тарнополь они прибыли 5 июля), следом стал выводиться и Нахтигаль (6-7 июля были в Тарнополе). На смену одним карателям прибыла – особая айнзатцгруппа Шенгерта (офицер СС, позднее возглавил пост командующего силами полиции и безопасности в округе Галиция) с некими «украинцами-переводчиками одетыми в форму СС» (это весьма странно, так как большинство членов группы была одета в полицейскую форму). Именно этой группой и было расстреляно в общей сложности около 50 представителей польской интеллигенции и членов их семей, и несколько сотен евреев. В общей сложности до конца июля было убито до 3,5 тыс. человек. Аепкпп пп-Участие Нахтигаля не подтверждается (крайне сложно предположить, чтобы абвер «одолжил своих украинцев» СС, к которым принадлежали члены айназатцгруппы).

Поэтому стоит понимать, что Нахтигаль притянут за уши только по причине нахождения в его составе Оберлендера, который стал в ФРГ видным чиновником.

В Львовских погромах «бандеровцы» из Нахтигаля не принимали участие, но принимали участие члены УНМ, которое было создано ОУН-б и гражданские украинцы и поляки. Это стоит помнить.

Вернемся к «Акту провозглашения независимости». Последствия «провозглашения независимости» были следующие: 5 июля 1941 года С.Бандера был сначала взят под домашний арест, на всякий случай был временно арестован и А.Мельник, но вскоре отпущен. УНК был фактически распущен, ряд членов правления был арестован немцами. Батальон Роланд и Нахтигаль находились под пристальным вниманием и контролем немцев. Нахтигаль был введен в бой под Проскуровым и до сентября 1941 года участвовал в боях против Красной Армии (далее был выведен в Нойгаммер в учебные лагеря). Батальон Роланд «наступал» на южном фасе Восточного фронта, каких либо значительных боев не вел и к сентябрю 1941 года оказался в районе Балты, откуда он был отправлен обратно в место формирования (а позднее в Нойгаммер на соединение с Нахтигалем).

В июле 1941 года «бандеровцами» было создано одно из первых полицейских подразделений численностью в батальон – «1 украинский батальон имени Холодного яра». Планировалось, что это подразделение будет первым из частей Украинской Национально-Революционной Армии (УНРА) – военной силой ОУН-б. Сформирован батальон был в Ровно, к его созданию привлекли бывших офицеров-«петлюровцев». Несмотря на планы «бандеровцев» насчет подразделения как армейского (в батальоне была форма и знаки различия Армии УНР), немцы согласились его вооружать только для полицейских (охранных) целей. В августе батальон стал полком двухбатальонного состава, но через короткое время под давлением немцев началось переформирование в полицейскую школу (далее ниже).

Одновременно в г. Перемышль была создана полицейская школа для подготовки личного состава для Генерал-Губернаторства и Рейхскомиссариата «Украина». Курсанты и часть инструкторов были и украинцы и поляки (бывшие полицейские), с обязательным наличием немецкого инструкторского персонала.

7 августа ОУН-б сделало попытку «примирения» с немцами – и выпустила особое заявление в которой объявляло, что не вступает «в подпольную войну с Германией». Однако было поздно органы безопасности Германии «брали на карандаш» бандеровские ячейки.

Сделаем небольшое отступление. Следует прояснить о территориальном и административном делении оккупированной территории УССР. Немцы в августе 1941 разделили территорию УССР на 2 части: округ Галиция (создан 1 августа 1941 года), который включили в состав Генерал-Губернаторства (туда вошли практически все галицкие земли без Волыни – Львов, Дрогобыч, Тернополь и т.п.)  и Рейхскомиссариат Украина (создан 20 августа 1941 года). В состав Рейхкомиссариата Украина были включена практически вся территория УССР, а также часть БССР). Вне округа и Рейхскомиссариата остались ряд земель, населенных украинцами – практически вся Холмщина (украинцы были выселены в 1946 году в ходе операции Висла), включая Перемышль. Столица округа Галиция – Львов, руководитель Карл фон Ляш (человек партии и человек Франка – руководителя Генерал-Губернаторства). Столица Рейхскомиссариата Украина – Ровно (выбрана по настоянию Коха, с целью показать «кто здесь хозяин»), руководитель – Эрих Кох (человек партии, один из преданнейших соратников Гитлера). Если фон Ляш был типичным чиновником, правда который ответственен за ликвидацию евреев и создание гетто, то Кох был убежденным нацистом, который ставил немцев выше иных наций, тем более славян. Этим он был схож с Франком. Отношение Коха к «недочеловекам» под которыми он понимал и украинцев, вылилось в уничтожение 4 млн человек. «Мы раса господ». Его слова, мне кажется этого достаточно, чтобы понять, что за людоедов ставили управлять оккупированными территориями.

Формально и Франк (начальник фон Ляша), и Кох подчинялись Розенбергу и его «Восточному министерству», реально часто эти самостоятельные фигуры игнорировали Розенберга и обращались к Гитлеру, Борману и пр. Также игнорировали Розенберга различные армейские службы. Отдельно стояли люди Гиммлера – руководители полиции и безопасности (именно они занимались антипартизанской деятельностью, карательными акциями и физическим уничтожением населения, в их ведении была полиция и СД. Кстати именно СД – безопасность это именно те, кого в народе называли «гестапо». Настоящее гестапо действовало в самой Германии. Таким образом на оккупированных территориях при формальной зоне ответственности Розенберга действовали в своих интересах другие ведомства. Забегая вперед, когда фон Ляш проворовался, именно его подчиненный – Шеннерт (страшный антисемит и каратель), который был офицером СС, арестовал его. То что это была операция людей Гиммлера подтверждается тем, что с февраля, а формально с лета 1942 года округом Галиции стал «заведовать» бригадефюрер СС Отто Вехтер (австриец), человек Гиммлера, который возглавлял управление Краковом. Именно Вехтер проводил достаточно мягкую политику в отличии от Коха, что потом «благоприятно» отразилось при создании дивизии СС «Галичина».

Вернемся к теме, следует отметить, что походные группы, что кмельниковцев», что «бандеровцев» не передвигались в составе немецких войск, а пытались где то по поддельным документам, где то нелегально, а где то и с «боем» прорываться по своим маршрутам.

С 22 по 29 июня в районе Черновцов неоднократны отдельные группы «мельниковцев» пытались прорваться через границу. После румынской оккупации, фактически «меьльниковцы» ушли в подполье, хотя на первых порах участвовали в физических расправах над коммунистическим активом. Румыны оказались пострашнее немцев в плане оккупации, ликвидировались украинские школы, срывалось и снималось любое проявление «украинства». В августе 1941 года «мельниковцы» решили воссоздать подразделение времен УНР – «Буковинский курень» (Буковинский батальон). В течении нескольких недель было собрано несколько сотен молодых людей, которые по согласованию с немцами «рабочими колоннами» (арбайтсколоннами) выступили в немецкую зону оккупации. При этом румыны зачитывали перед каждой колонной акт о «выходе из румынского гражданства». Далее под командованием П. Войновского (бывшего румынского офицера) объединенные колонны проследовали общим направлением на Киев. 13 августа в Городенце батальон наконец был разбит на 5 рот, были сформированы батальонные подразделения и оформлен был штаб. Форма была «национализированной» - мазепинка, китель военного образца, галифе и сапоги (см фото ниже).

Также в июне 1941 года при 11 Армии вермахта «мельниковцами» была создана группа (примерно численностью в роту) «ПУМА». Название было дано по имени «организаторов» О. Пулия и О. Масикевича. Основная задача – была выполнять функции пеерводчиков, однако через некоторое время группа была обозначена « отряд абвера 101», что предполагало выполнение иных задач. Члены отряда многократно были уличены немцами в подделке документов для Походных групп «мельниковцев», в организации в различных местах органов коллаборационистской власти из своих сторонников, поэтому в августе 1941 года отряд был распущен.

Из «бандеровских» походных групп практически до конечных целей никто не добрался. Фактически «бандеровцы» дошли только до Киева, где столкнулись с жесткой конкуренцией со стороны иных националистических групп. Кроме того, с сентября 1941 года «бандеровцы» столкнулись с явным противодействием со стороны немцев, те поняли с кем имеют дело с «временным и ненадежным союзником».

«Мельниковские» походные группы добрались до Одессы и Киева, где и развернулись в «полную» силу. В отличии от «бандеровцев» почти полное подчинение немцам принесло свои плоды.

Кроме двух основных националистических сил: «бандеровцев» и «мельниковцев» (остальные группировки были достаточно слабо представлены на оккупированной территории УССР), следует выделить «Полесскую Сечь». Ее организатор Т. Бульба-Боровец (бульба детское прозвище за нос «картошкой», которое Боровец после ознакомления с произведением Гоголя превратил в «боевое»), был членом ОУН, однако после раскола устранился от деятельности обеих фракций. После начала Великой Отечественной войны он собрал группу единомышленников и попытался обзавестись оружием. Налет на Сарны, занятие Олевска, отчасти срыв мобилизации в РККА, позволило ему выглядеть в выгодном свете перед прибывшими немцами. Получив от них оружие и возможность создавать небольшие полицейские (по сути охранные) подразделения, Боровец-Бульба организовывал нападения на «окруженцев» РККА, при невозможности справится своими силами наводил на сводные группы РККА немцев. Эти успехи позволили ему санкционировать у немцев развертывание отрядов в общую численность до 1 тыс. человек, с оперативным подчинением 213 охранной дивизии (немецкой конечно). Боровцу удалось привлечь к сотрудничеству очень известного «петлюровца» П. Дяченко (офицер РИА, затем в Армии УНР командир полка «черных запорожцев», отличился глубокими рейдами в тыл, полковник УНР, майор польской армии, в 1939 году сражался против РККА, но сдался немцам, после освобождения из плена сотрудничал с абвером, после «Полесской сечи» вернулся на службу в абвер, где занимался антипартизанской деятельностью, в 1944 году в. «Волынском легион»е, 31 батальоне СД, затем командовал различными подразделениями УВВ – Украинского освободительного войска, в конце войны командир сводной бригады из состава 2 пд УНА). «Полесская сечь» по сути представляла собой отдельные взводы и роты (рои и сотни), которые действовали против партизан и отрядов «окруженцев».

12 августа 1941 года во Львове было создано подразделение украинской полиции в Генерал-Губернаторстве количеством в 6 офицеров и 400 полицейских. Данные подразделения носили общее название Украинская вспомогательная полиция. Основа для них была подготовлена в период декабря 1940 – май 1941 годов в полицейских школах в Кракове, Холме и Рабке (то есть на территории бывшей Польши). Отряды УНМ были распущены и только 50 человек было принято в «новую» полицию. Из числа этих 50 человек только 2 человека заявили о своей принадлежности к ОУН-б. Бывшие члены УНМ пополнили ряды «боевок» ОУН-б, многие из них затем вступили в состав полицейских батальонов.

В Киеве, который был оккупирован 19 сентября 1941 года, Буковинский курень прибыл для поддержки позиции «мельниковцев» (прибыл 10 октября 1941 года). Начался отбор кандидатов из числа советских военнопленных и гражданских служащих в создаваемый Киевский курень (батальон). Однако через некоторое время оба батальона были расформированы, а личный состав был направлен на укомплектование подразделений Украинской вспомогательной полиции в Киеве и близлежащих городов. Часть бывших членов УНМ позже вступили в полицейские батальоны.

Коллаборационистские националистические силы в Киеве были представлены по сути тремя группировками: «бандеровцами», «мельниковцами» и небольшой группой УНО (Украинское национальное объединение – эмигрантское объединение). Кроме того, было большое количество «предателей» вне политики и часть «бывших белогвардейцев», враждебно относящихся к украинским националистам.

Для управления Киевом по инициативе ОУН-м был организован Украинский национальный совет, который пользовался полной поддержкой второго бургомистра Киева, члена ОУН-М, Багазия. Первого бургомистра – Оглоблина (Мезько), немцы убрали за коррупцию.  УНС начал содействовать открытию украинских школ, театра и ряда печатных изданий, к работе в которых был привлечен «цвет мельниковской литературы» (например, О. Телега).

Именно первый бургомистр Мезько, который возглавил коллаборационистскую администрацию, ответственен за составление списков киевских евреев, по которым немцы арестовывали и расстреливали людей в Бабьем яру.

Первым массовым расстрелом евреев занималась зондеркоманда 4а айнзатцгруппы С, с привлечением сил 45 и 303 полицейского батальона (оба батальона были сформированы из немцев). Первые «расстрелы» были проведены 29-30 сентября – около 30 тыс. евреев было расстреляно. Следующие расстрелы 1-2 октября также проводились немцами. Было расстреляно еще около 10-15 тыс. евреев.

Для расстрелов 8 и 11 октября была привлечена Украинская вспомогательная полиция Киева – они производили аресты и конвоировали на место расстрела, расклеивали объявление с требованием к евреям явиться на места сбора. В самих расстрелах массово «полицаи» участие не принимали, но проводилась «вербовка добровольцев». Ни Буковинский ни Киевский батальоны к расстрелами не привлекались (первый прибыл слишком поздно, а второй находился в стадии отбора и формирования).

Формально немцы объявили евреев виновными за подрывы 24 сентября 1941 года ряда зданий в центре Киева (заряды оставили саперные команды 37 Армии и НКВД) .

Помимо евреев в Бабьем Яру производились расстрелы военнопленных РККА, которые содержались в лагере Киев-Ост (позже Шталаг 339 или Дарницкий концентрационный лагерь военнопленных). Уже 30 сентября за организованный военнопленными массовый побег все оставшиеся военнопленные – около 12 тыс. человек были расстреляны.

В сентябре 1941 года на территории Генерал-губернаторства при концентрационном лагере Травники, в котором помимо военнопленных (польских и советских) содержались гражданские лица (польские и советские граждане, в том числе евреи) была организован учебный лагерь подготовки лагерных охранников из «восточных» народов. Первый набор был из украинцев, следом набирали белорусов и русских. Далее были курсы из прибалтов: эстонцев, латышей и литовцев. Помимо набора «персонала» из гражданских, в число «курсантов» попадали и те военнопленные, которые пошли на службу к врагу (пример «печально известный» Иван Демьянюк, украинец, бывший красноармеец, человек виновный в гибели нескольких тысяч евреев). «Травниковцы» отличались наиболее бесчеловечным и жестоким обращением с заключенными, превосходя в этом немцев.

В октябре и ноябре 1941 года было проведено несколько «точечных» зачисток евреев в основном на территории рейхскомиссариата Украина, при этом во многих чистках привлекалась Украинская вспомогательная полиция.

Одновременно с этим службой безопасности были начаты действия, направленные на чистку «националистического элемента» в самой полиции и «передача» их в полицейские батальоны,также начали закрывать многие печатные издания (которые немцы сочли опасными).

В ноябре 1941 года немцы перешли к созданию полицейских батальонов – батальонов шуцманшафта (то есть охранных подразделений).

Члены «мельниковских» киевского и буковинского батальонов были направлены в основном в 109, 115, 116, 118 полицейские батальоны.

Солдат батальонов Нахтигаль и Роланда «пригласили» подписать контракты на год (это важно помнить – такие же «годовые» контракты подписывали иностранцы – вступавшие в легионы СС – датский, норвежский, фламандский и пр.). Большинство согласилось и из них был сформирован 201 батальон шутцманшафта (далее 201 полицейский батальон). Полицейские батальоны сформированные на территории округа Галиция из украинцев носили номера с 203 по 212 – всего (с учетом 201 батальона) было сформировано 11 батальонов.

Всего в Рейхскомиссариате Украина в 1941-1942 годах было создано 47 полицейских батальонов (101-111,113-126,129-131, 134-140, 143-146, 157-169). К службе привлекалось значительное число «петлюровцев», бывших «белогвардейцев». Тайно вступали «бандеровцы», для обучения обращения с стрелковым оружием, но в случае установления принадлежности к ОУН-б, такие лица арестовывались (исключение составляли «галицкие» полицейские батальоны – там отношение со стороны немцев было более лояльным).

В Беларуси было созданы также 9 «украинских» полицейских батальонов из военнопленных украинской национальности (правда там много записалось и русских и белорусов). Эти батальоны носили двузначный номер (51-55, 57, 61-63). Ряд батальонов (например 53-й) отличился «карательными» акциями, но из этих батальонов был велик процент дезертирства. Позднее эти батальоны в большинстве своем пошли на формирование 30 пд СС (и ее предшественницу – бригаду СС Зиглинга, формально «белорусской», затем «русской»).

Многие подразделения были отправлены в Беларусь для «антипартизанских» действий, где «отметились» участием в карательных акциях.

В ноябре 1941 года настала очередь и Бульбы-Боровца и его «Полесской сечи». Немцы сочли, что свои функции подразделение исчерпало и приказало распустить части. Сам Бульба-Боровец скрылся «в лесах», но часть его людей осталось на местах (видимо с целью вступления в «легальную» полицию). Их привлекли к уничтожению еврейской общины (было убито около 500 евреев). Часть его людей разошлась, часть присоединилась к «бандеровцам» (подполью), часть вступила в Украинскую вспомогательную полицию. Громкое провозглашение Бульбой-Боровцом создания «Украинской повстанческой армии» не повлекло за собой никаких активных действий.

В декабре 1941 года была распущена последняя часть «националистов» - батальон Холодного Яра, который переформировали в 365 учебный восточный батальон.

Также стоит упомянуть о «фабричной охране» - Охранные промышленные подразделения (ОПВ) – которые занимались охраной особо важных предприятий, производящих военное снаряжение различного характера (подобные подразделения были созданы например в Западной Европе – Бельгии, Нидерландах и пр.)

Итак в итог закрепляем:

• В Львовских погромах и убийствах евреев и поляков принимало участие УНМ, которую сформировали ОУН-б и в которой были члены ОУН-б. Нахтигаль в этих акциях участия не принимал

• «Мельниковцам» удалось взять под контроль (имеется виду коллаборционисткая власть) Киев и ряд городов в Центральной и Южной Украине, Львов и Галиция находилась под контролем «бандеровцев»

• К расстрелам евреев в Киеве были «привлечены» «мельниковцы» из состава Украинской вспомогательной полиции

• Немцам удалось разбавить «мельниковцев» и «бандеровцев» в полиции и органах коллаборационистской власти иными предателями

• Кроме «бандеровских» и «мельников ких» формирований, была третья сила – Бульбы-Боровца (часть сил которых была использована для уничтожения «окруженцев» и евреев)

• Название УПА первоначально было применено Бульбой-Боровцем, «Армия» ОУН-б наименовалась УНРА.

Украинская войсковая организация (УВО) была создана в Праге в 1920 году бывшими «сечевиками» (здесь и далее я пишу все в русской транскрипции, не утомляя украинским вариантом, да и ошибаться не хочу). «Сечевики» — это бывшие военнослужащие Легиона Сечевых стрельцов, сформированного из украинцев, граждан Австро-Венгерской империи в период Первой Мировой Войны. Затем, многие из них кто вступил в Украинскую Галицийскую Армии (коротко, УГА), армию Западной Украинской Народной Республики (провозглашенной в 1918 году на украинских территориях бывшей Австро-Венгерской империи). Другие, оказались в российском плену (имеется ввиду плен Российской Императорской Армии – Царской Армии), сформировали сначала батальон, который позже дорос аж до группы (полка) в составе Гетманской Армии (Армия Гетманата – государство во главе с Гетманом Скоропадским, бывшим царским генералом, которое Кайзеровская Германия сформировала на оккупированной части Российской империи – Украине в 1918 году). Далее после падения Гетманата (после капитуляции в ноябре 1918 года Германии), «сечевики» и другие украинские части сформировали Армию Украинской Народной Республики (УНР) и в ее составе разрослись аж до Корпуса (туда же была включена та часть «сечевиков», которая была в составе УГА, примерно в 1919 году ЗУНР и УНР объединились, и их примеру последовали и УГА с Армией УНР).  

Далее Армия УНР дралась и с созданной Польской Армией (Польша также как независимое государство было воссоздано в ноябре 1918 года) и с Белой Армией (Армией ВСЮР – под командованием А.П. Деникина) и с Красной Армией, и с бандами атамана Махно. После возглавления Армии УНР Симоном Петлюрой, их, военнослужащих и членов различных гражданских органов управления УНР стали называть «петлюровцами». Именно под термином «петлюровцы» их и иных националистов в довоенный (до Великой Отечественной Войны) и в послевоенный (особенно в части тех, кого нельзя было причислить к «бандеровцам») периоды НКВД-НКГБ обозначали в документах.

Итак, вернемся к УВО. Эта организация, первоначально объединила эмигрантов, бывших «петлюровцев» (преимущественно военных), но в отличии от того же РОВС (Русский общевоинский Союз – объединение военнослужащих всех Белых Армий, оказавшихся в эмиграции), преследовал цель восстановления независимости Украины (которую они потеряли в результате поражения в Гражданской Войне). «Сечевики» позвали возглавить Евгена Коновальца, полковника Армии УНР. Это знаковая фигура, которая по сути создала из военнопленных украинцев сначала батальон, потом полк, группу, дивизию и наконец Корпус (в разное время от 2 до 3 дивизий, не считая отдельных частей). Для сравнения масштабов – Легион сечевых стрельцов на максимуме включал 4 батальон или полк.

Первоначально УВО было направлено против Польши. После поражения в Гражданской войне не помогло даже сотрудничество Петлюры (то есть Армии и Правительства УНР) с польской властью, прямое сотрудничество – то есть ведение боевых действие совместно с Польской Армией против Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА), итак после поражения Украина была разделена. По результатам советско-польской войны 1920 года, когда РККА разбило В Польшу было включено бывшее королевство Галиция (австро-венгерские владения) и часть губерний Российской империи (Волынь и тп), в СССР было включено большинство бывших царских губерний, вновь созданной Чехословакии отошло Закарпатье (тоже австро-венгерское наследие), а Румынии – Буковина (Черновцы – также кусок бывшей Австро-Венгрии).

Но УВО считало Польшу первоочередным врагом, так украинцы, как и белорусы (Западная Беларусь также вошла в состав Польши), стали «поляками второго сорта». Началась политика ополячивания непольского населения, постоянно преследовались и закрывались украинские школы, печатные издания, различные общества (даже скаутские – типа пионеров). Нередки были избиения со стороны полиции только за украинскую речь. Украинцы в Польской армии получали повышения в последнюю очередь, то же самое и на гражданской службе, «квотирование» на обучение украинцев в ВУЗах и пр. Ради справедливости надо сказать, что это касалось и евреев и белорусов и русских в Польше, но украинцам доставалось в первую очередь. С каждым годом сопротивление украинцев полякам расширялось, чем сильнее были «репрессии», тем больше украинцев присоединилось к УВО и иным организациям.

Первоначально УВО не обращало внимания на Советскую Украину, оставив ее деятельности иным эмигрантским организациям, и молчаливо соглашаясь с политикой украинизации, которая проводилась примерно до начала 30-х годов. Но примерно с середины 20-х годов под влиянием Коновальца – УВО начала провозглашать возрождение Украины в границах 1918 года, а не только в польской части. И вот тут ОГПУ (предвестник НКВД) обратило внимание и взяло под плотное наблюдение УВО и Коновальца.

ОУН

В 1929 году Коновалец добился создания ОУН – Организации Украинских Националистов. По сути это было объединение массы мелких организаций, которые возникали и в Польше и по всей Европе, Коновалец их объединил в единое целое. Следует отметить, что вот тогда при нем и выдвинулся Андрей Мельник, с которым они были знакомы еще с 1917 года (когда создавался батальон сечевиков из военнопленных). С этого моменты отдельные террористические акты и выступления по сути переходят в полноценную подпольную борьбу, с разветвленным подпольем, боевыми группами и все более и более растущей поддержкой украинского населения.

Если вы думаете, что все украинцы Польши или давайте так «галичане» стали резко членами или сочувствующими ОУН, то это не так. Существовали иные движения – например Украинское национальное-демократическое объединение (УНДО). УНДО – союз многих украинских партий, которые были за «цивилизованное» сотрудничество с польской властью, самый многочисленный союз, который добился избрания украинцев в польский парламент. ФНЕ Дмитрия Палиева (того самого гаупштурмфюрера Дивизии Галичина, адъютанта командира дивизии Ф.Фрайтага). Эти партии не «стреляли из-за угла».

Однако ОУН к 1938 году по сути полностью сконцентрировала в своем составе и различные молодежные движения (тот же скаутский «Пласт») и поддержку украинской эмиграции, многие украинцы – офицеры польской армии были либо членами ОУН либо сочувствующими. Многие «петлюровцы» также были членами ОУН.

Более того ОУН стало проникать и на территорию Советской Украины, где встречала достаточно сильную поддержку со стороны бывших «петлюровцев» и членов их семей. Более того начавшиеся репрессии 1937-1938 годов начали приносить обратный эффект, аресты практически не касались реальных «бывших». Считалось, что их вычистили в 1930-1934 годах, когда многих советских чиновников, украинцев по национальности, увлекшихся «национализацией» уволили и даже арестовали.

Столкнувшись с новым явлением – таким как появление ячеек ОУН в УССР, органы НКВД нанесли «ответный удар». В Роттердаме в 1938 году был убит Е.Коновалец. Операцию провел знаменитый диверсант и разведчик Павел Судоплатов (лично меня фигура Судоплатова восхищает, все его операции отличались продуманностью, нацеленностью на результат, даже его цензурированные мемуары позволяют оценить высокую степень профессионализма). Это не было каким то особым актом, в 20-е и 30-е годы аналогичные операции проводились по линии НКВД и против руководства РОВС (убийства и даже похищения с последующим вывозом в СССР).

После Коновальца ОУН (а точнее Провод ОУН – фактически главный руководящий орган- ПУН) возглавил А.Мельник, который постоянно находился вне Польши (Прага и Берлин, именно поэтому начали приписывать сотрудничество Мельника с Абвером и к этому периоду). Вот это «заграничное» нахождение главы ОУН потом ставилось Бандерой и его сторонниками («бандеровцами») тому в упрек.

"Первые терки в ОУН"

К 1939 году – ПУН по различным каналам стали искать сотрудничество с абвером. Кстати очень часто пишут о сотрудничестве С. Бандеры и А.Мельника аж с начала 1930 годов с абвером – это лажа. Первое  - раскола ОУН к тому моменту еще не было, Бандера был никем, одним из руководителей боевиков, таких было много. Правда с 1933 года Бандера по сути возглавлял подраздение ОУН в Восточной Галиции (так называемую Краевую Экзекутиву ОУН) Мельник же не был на тот момент лицом принимающим решения. Все шло через Коновальца. Вот тот сотрудничал с абвером начиная с 1936 года, когда была очередная волна польских «репрессий» (аресты боевиков и подпольщиков ОУН, закрытие типографий и прочая). По сути помощь взамен на разведданые заключалась всего лишь в пересечении границы украинцев, которым грозил арест, снабжение документами, открытие украинских типографий.

Следует отметить, что в как раз в период постепенного раздела Чехословакии и последующей ее оккупации, Закарпатье, которое хоть и относилось к Словакии (провозгласившей независимость в марте 1939 года) по решению Венского арбитража было передано Венгрии (союзнице Германии). Словаки не особы были с этим согласны, была небольшая «войнушка» между Венгрией и Словакией, пользуясь неразберихой ОУН, усилившаяся в этом регионе с 1938 года, объявило о создании Карпатской Сечи. Фактически органы Карпатской сечи начали действовать уже в феврале 1939 года, однако попытка «вооружиться» была жестко пресечена чешской армией. 15 марта 1939 года провозгласили независимость Сечи, а к 18 марта венгерские войска разогнали всех сечевиков (были краткосрочные бои). Польша оказала поддержку Венгрии. В составе карпатских «сечевиков» можно отметить того самого Романа Шухевича и Романа Сушко.

В этих условиях Мельник связался с абвером, «боевки» ОУН стали получать оружие, взрывчатку, денежные средства, взамен они обязались проводить нападения на польские органы власти (то есть ничего нового). Но главное абвер обучил и оснастил первый «украинский легион» под командованием Романа Сушко. Ядро было из бывших карпатских «сечевиков», части украинцев из Австрии и Чехословакии, а также и Польши.

Во время формирования Карпатской Сечи усиливается раскол в ОУН, с одной стороны ПУН с Мельником фактически запрещает участвовать в формирование органов и отрядов Сечи, а КЭ (с Бандерой) активно участвует в процессе.

Во время полькой компании вермахта в сентябре 1939 года, ОУН по сути себя не особо проявило – их цель была собрать оружие для дальнейшей борьбы. Формирование Сушко также себя не оправдало, поэтому и было распущено.

Многие украинцы-офицеры и солдаты польской армии вполне себе добросовестно воевали против немцев и не помышляли о дезертирства. Павел Шандрук, будущий «главнокомандующий» Украинской Национальной Армии (УНА), которые немцы создали для объединения всех украинских коллаборационистских частей (в первую очередь дивизии Галичина как 1 пд УНА, и парашютной бригады Бульбы-Боровца, как 2 пд УНА), достаточно доблестно сражался в рядах польской армии. После войны Польское правительство в изгнании (то что сидело в Лондоне) наградило его высшим польским орденом Виртути Милитари), что потом вызвало скандал в украинской эмиграции. Шандрук орден принял и носил его на торжественных собраниях украинской эмиграции.

Часть бывшей польской территории Галиции отошла к СССР. НКВД начало зачистку – и несмотря на утверждения и воспоминания многих коллаборационистов, первые чистки были направлены против поляков (офицеров и солдат, полицейских, колонистов-переселенцев, священников, чиновников, таможенников и пр.).

Против ОУН органы НКВД вели в первую очередь борьбу за изъятие оружие от польской армии (в одном из отчетов количество винтовок, забранных у ОУН указывалось около 3 тыс. стволов, были изъяты даже орудия).

Забегая вперед укажу, что украинцев, на бывшей польской территории по сути, начали «брать» (масштабно) с 1940 года и начиная с мая 1941 года брали уже всех подозрительных. При этом аресты касались не ячеек или отдельных членов ОУН, а скорее бывших «петлюровцев» и членов их семей. Аресты влекли за собой не расстрелы, а перемещение на «спецпоселение» в Сибирь. А вот печально известные расстрелы в тюрьмах Львова, Ивано-Франковска, Дрогобыча, Станиславова и др., которые были произведены 25-28 июня 1941 года коснулись арестованных «июньской» волны (в ходе которой успели провести 2 этапа арестов из 5 запланированных).

Раскол ОУН, подготовка к нападению на СССР (Нахтигаль, Роланд, Походные группы)

В 1940 в Кракове оформился раскол между двумя фракциями: фракции главы ПУН (утвержденным в августе 1939 года в Риме) Мельником и фракции главы КЭ (который на август 1939 года сидел в польской тюрьме) Бандерой. Фактически более 20 проводников (то есть функциональных руководителей) КЭ выбрали своего начальник – С. Бандеру главой ОУН. Идеологически или иных разногласий не было, по сути это была «драка за власть», при этом Мельник требовал более осторожных действий (например опираясь на поддержку сильной державы – нацисткой Германии), а Бандера хотел открытых военных столкновений с любым врагом (без оглядки на Германию). С тех пор стало две ОУН: ОУН-м, то есть «мельниковцы» и ОУН-б, то есть «бандеровцы». Обе фракции резались нещадно, за 1940 год с обеих сторон погибло несколько сотен человек. Раскол был следующим, практически вся эмиграция и некоторая часть «подпольщиков» в бывшей Польше и СССР была за Мельника, Бандеру поддержало большинство «подпольщиков», среди которых были уцелевшие карпатские «сечевики». Бандера кстати создал свое собственное руководство – Революционный Провод и свою часть ОУН «бандеровцы» именовали ОУН-р.

«Война» между фракциями, помимо физического устранения, доходила до выдачи органам НКВД «противников» из других фракций.

Немцами на территории Генерал-Губернаторства (так они называли оставшуюся, после присоединяя к территории «рейха» ряда польских земель, часть Польши) для административного управления делами украинцев был создан коллаборационистский орган – Украинский Центральный Комитет (УЦК) во главе с профессором Кубийовичем (данный «товарищ» после Второй мировой войны написал «энциклопедию украиноведения»). Несмотря на попытки «мельниковцев» его «прибрать к рукам», Кубийовичу, заручившись поддержкой немцев, удалось сохранить «самостоятельность». К «бандеровцам» УЦК относился фактически враждебно-нейтрально, не вступая в открытое противодействие (до 1943 года).

В ходе подготовки нападения нацисткой Германии на СССР абвер усилил работу с обеими фракциями. И «мельниковцы» и «бандеровцы» создавали свои «Походные группы», готовясь к захвату власти в оккупированных городах и селах УССР. Помимо «походных групп» были сформированы и иные части, уже в составе Вермахта.

В первую очередь, это батальоны «Нахтигаль» и «Роланд» ("бандеровцы" их называли группа Север и группа Юг). Несмотря на организационное ведение абвером обоих батальонов, различия были существенные.

«Нахтигаль» готовился именно как диверсионное подразделение, обучался и подчинялся «Бранденбургу 800» абвера, имел немецкое обмундирование и вооружение. Командный состав – немцы офицеры абвера (Бранденбурга), в том числе «известный» Оберлендер (позднее возглавлял соединение «Бергманн» из «кавказцев»). В составе данного батальон был тот самый Шухевич. 4 украинца (все члены ОУН-б) из данного батальона были офицерами в дивизии Галичина.

«Роланд» был обмундирован и по большой части вооружен чешской униформой (со своими знаками различия) и оружием. Готовился как обычный пехотный батальон. Можно сказать это первый коллаборационистский полевой батальон (наподобие «восточных» батальонов). Весь командный состав украинцы, командовал батальон бывший майор польской армии Евген Побигущий. Минимум 8 украинцев, «бандеровцев», включая Побигущего, были потом офицерами в дивизии Галичина (один – Михаил Бригидер был командиром батальона 29 полка той дивизии).

Оба батальона составляли так называемую Дружину украинских националистов (ДУН).

Также были сформированы походные группы ОУН-б. «Северная» общим направлением на Киев, «восточная» на Харьков, «южная» на Днепропетровск. Цель – развертывание «подполья» и уничтожение «оппонентов» (коммунистов, «мельниковцев», иных противников).

«Мельниковцы» сформировали три походные группы (численность колебалось от 700 до 1500 человек, по мере продвижения, часть оставалась на местах, формируя коллаборационистские власти и пополняясь новыми «коллаборантами). Группы были «северная» (направление на Киев и Харьков), «центральная» (Кировоград – Днепропетровск), «южная» (Одесса-Николаев-Херсон). Позднее было сформировано два «куреня» (батальона): Буковинский и Киевский (о них позднее). В отличии от «бандеровцев» походные группы предполагали создать «официально» признанную немцами свою власть (по сути коллаборационистские органы власти), уходить в «подполье» они не собирались.

О действиях украинских «националистов» после начала Великой Отечественной Войны, батальонах полиции (и их зверствах), дивизии Галичина, УПА, УНА во второй части ликбеза.

Итак фиксируем

• «Петлюровцы» бывшие военнослужащие и чиновники УНР времен Гражданской войны

• УГА и Армия УНР – украинские армии времен Гражданской войны (или по украинской терминологии времен Борьбы за независимость)

• Галичане – первоначально уроженцы Галиции (части Австро-Венгрии), позднее под этим терминам понимались все жители Западной Украины (то есть и «волынцы» - с территории Российской империи, отошедшей Польше, и «буковинцы» - то есть уроженцы Черновцов, части Австро-Венгии)

• Карпатская Сечь – квазигосударство, самопровозглашенное сторонниками Бандеры из ОУН, на территории Закарпатья

• УВО – предшественник ОУН

• «Мельниковцы» - меньшинство из ОУН, поддержавшее главу ОУН А.Мельника, «бандеровцы» - большинство из ОУН, поддержавшие главу «подполья» С.Бандеру, позднее члены ОУН-р.

• ДУН – два коллаборационистских батальона «бандеровцев»

• УЦК – коллаборационистский административный орган на территории Польши при немцах, вне обеих ОУН

• Не все «националисты» украинцы были оуновцами (не важно «мельниковцами» или «бандеровцами), но все рано или поздно стали коллаборационистами – то есть стали сотрудничать с немцами.