Караваджо + Картина

Шок! Уже три года мы не говорили про Караваджо. Срочно исправляюсь)

«Распятие Святого Петра» – пронзительная картина буйного гения. Караваджо как всегда на высоте. Эта игра света и тени, а контрасты, даже смысловые!

Караваджо – «Распятие Святого Петра», 1601

Художник акцентирует наше внимание на самом Петре, его безымянные убийцы находятся в тени. Автор даже не считает нужным показать их лица – это обезличенное убийство, здесь не важно кто, важно кого.

Странно, что три мужика не могут поднять хоть и не худосочного, но все же старика. Пётр, кстати, в довольно хорошей форме для своего возраста (ему уже за шестьдесят), правильное питание и тренировки? Сам апостол полуголый – Караваджо показывает уязвимого героя. Но тем не менее Пётр крепкий малый, намёк на внутреннюю духовную силу, святой не сломлен, это его выбор.

Итак, три мужика не могут поднять деревянный крест со стариком – хотя обычно хватало одного палача. Искусствоведы видят тут символ вины: мы видим настолько тяжкое преступление, что даже трое палачей не могут справиться с грузом вины и греха. Это важно – картину заказывала католическая церковь, укрепляла образ католичества на фоне Реформации и протестантов. Пётр – глыба, а вместе с ним Папа Римский и далее по списку.

Обратите внимание, как спокоен Пётр, он даже как будто заинтересован, ищет глазами в темноте.

Напомню, что ему уже пробили руки и ноги гвоздями, насквозь вбили в крест. Уверен, это чрезвычайно больно. Но Петру всё нипочём, он ждёт Учителя.

Ждёт его Пётр не просто так. Согласно преданиям, святой апостол знал про угрозу – и планировал покинуть Рим на всякий случай. Ночью на границе города он встретил то ли Христа, а то ли виденье. «Камо грядеши, Господи?» (куда Ты идёшь, Господи?) – «В Рим на второе распятье».

Намёк принят, Пётр развернулся обратно и принял свою казнь как полагается. Но с одним условием: Пётр упросил своих палачей распять его верх ногами – считал себя недостойным умереть как Иисус Христос.

Караваджо не отвлекает нас лишними фигурами, есть только апостол, все софиты на него. Легендарное происшествие уменьшается до личной драмы очень уверенного в себе старика.

Так и вся картина – свет и тень, внешнее и внутреннее, праведность и грех, слава и забвение. Интимная и монументальная работа. Ну гений!

Другие истории и заметки про искусство можно почитать тут
Добра и любви!

Ужин в Эммаусе в Национальной галерее - идеальное произведение для того, чтобы попытаться понять многие революции, привнесенные живописью Караваджо. Это эпизод, хорошо описанный в Евангелии от Луки: два ученика приглашают на ужин путника, который впоследствии оказывается воскресшим Христом. Караваджо решает "сфотографировать" именно тот момент, когда Иисус преломляет хлеб и узнает путника. Атмосфера интимная и деревенская: трактирщик одет в свой скромный, помятый чепец, апостолы - модели, очевидно, позирующие в его скромной студии - одеты в крестьянскую одежду XVII века, что погружает сцену в современный мир, вне канонов классической сакральной живописи. Если в этой картине и есть что-то сакральное, то это, пожалуй, свет, создающий восхитительную игру теней на столе и на заднем плане.

Мой любимый гангстер из мира живописи возвращается в ленту с довольно кровожадной картиной.

Караваджо – «Юдифь и Олоферн», 1599

Олоферн был полководцем армии Навуходоносора, пришедшей поработить евреев. Как видно по картине, сделал он это зря. Во время осады города Ветулия девушка Юдифь решила закончить вообще все, приоделась, взяла служанку и отправилась в лагерь противника. Сама девушка была молодой вдовой, нового мужа не искала, исправно ходила в синагогу и вообще в плохих вещах замечена не была.

Она довольно легко вошла в доверие Олоферна: объявила себя провидицей и предсказала поражение евреев. Через некоторое время во время пира полководец задумал обольстить красотку, но закончил вечер как многие неудачные обольстители – перепил и уснул пьяным сном.

Ну хорошо, вечер он закончил не как все обольстители – Юдифь пришла в его шатер и обезглавила его же мечом, отдала голову служанке и довольная ушла с ней домой. Наутро армия разбежалась без своего военачальника, осада была снята, а Юдифь продолжила свою благочестивую безбрачную жизнь.

Художники любили этот сюжет и часто изображали девушку с конечным результатом истории - головой Олоферна. Но Караваджо любит старое доброе ультранасилие, а картины с отрубленной головой вообще часто мелькают в его творчестве.

Джорджоне - «Юдифь», 1504

Гидулянов Александр - «Юдифь с головой Олоферна». Не удержался и добавил в пост:

По эмоциям Юдифи не сказать, что происходит нечто необычное. Она просто занимается неприятным делом, твердость намерений и рук ее не подводит. Старушка-служанка явно эмоциональнее и злее что ли.

Сравните эмоции героинь:

Олоферн проснулся и успевает в последние свои секунды поудивляться и покричать. Уверен, когда тебе отрезают голову, это удивительно и больно.

Еще важная деталька – скорее всего, Олоферн является автопортретом. Тут уж лучше передать слово психологам, почему Караваджо любил изображать себя обезглавленным, тут я сворачиваю с этой скользкой тропинки к следующему факту.

Ведь моделью для Юдифь выступала римская проститутка. Тоже вполне стиль художника – для изображения святых он часто брал в модели не самых благочестивых ребят и девчат. Ну или выкапывал трупы, как пойдет.

Выразительная мимика и прямые брызги крови бросаются в глаза, но оцените технику и работу с тенью - ну великолепно же!

И последнее. Кровь неестественно течет по прямой линии, правда? Тут высвечиваются малые знания об анатомии и физике, ну и Караваджо всего пару раз видел обезглавливание, а набираться практическими знаниями не стал (и хорошо!).

Хорошего дня и, простите за каламбур, не теряйте головы)

Больше интересных историй из мира живописи можно посмотреть в моем телеграме: https://t.me/picturebymaslo

До встречи)

Многие слышали про фреску Микеланджело «Страшный суд». Микеланджело среди прочих святых показал Варфоломея, держащего шкуру грешника. И в этой шкуре, по мнению большинства искусствоведов, он изобразил себя!

Возникает вопрос – а зачем? Вот тут единения мнений как раз нет. Одни говорят про нежелание мастера заниматься этой фреской, ну и вот что вы со мной сделали, дорогие заказчики.

Другая версия подразумевает истинно христианское самобичевание Микеланджело – мол, получу за все грехи и в рай.

А еще говорят, что так он изобразил свое опустошение и тяжесть труда: по рассказам его учеников, автор изредка ел, только чтобы не умереть, и спал прямо в рабочей одежде – не хватало сил раздеться. Несколько раз, когда подручные стаскивали с него сапоги, они слезали вместе с кожей.

Возможно, тут зарыт конфликт – Варфоломей очень уж напоминает Пьетро Аретино, известного публициста своего времени и одного из главнейших критиков художника. Так его достал этот злодей, что шкуру спустил.

Но самый простой вариант объяснения – просто традиция так изображать святого и отсутствие натурщика под рукой. Хлоп – и изобразил себя куском кожи.

А мы теперь гадаем – синие занавески или тайный смысл?

Другой хитрец, живший в 19 и 20 веках, тоже оставил странный автопортрет с христианскими отсылочками. Дело было так. В 1889 году Поль Гоген тусил с друзьями в небольшой гостинице в Ле Пудальдю. Хозяин узнал про гостей-художников и упросил их украсить интерьер, ну и добавить изюминки. Гоген выбрал себе для творчества дубовый шкаф, написав на нем свой автопортрет.

Как правило Гоген просто изображал себя серьезным и задумчивым мастером, но тут разыгрался с символами. Самое очевидное – христианские отсылочки. Над головой у художника висит нимб (мол, он святой или выбран судьбой), но одновременно с этим в руках змея и яблочки рядом. Намек на грех и скорое падение? А уж зная биографию и проделки художника, все сомнения отпадают.

Поль Гоген - «Автопортрет с нимбом», 1889

Снова крутанемся во времени назад, на очереди мой любимый Караваджо. Он несколько раз писал сюжет про Давида и Голиафа, но этот вариант самый интересный. Здесь все не так просто, как кажется.

Голова Голиафа, висящая в руке юноши, безусловно принадлежит самому Караваджо. А вот кому принадлежит другая, целая и невредимая головушка?

Караваджо – «Давид с головой Голиафа», 1610

Тут начинаются версии. Философская догадка предполагает, что это двойной автопортрет. Мол молодой Караваджо смотрит на себя старого и думы его сумрачны, посмотрите на его лицо. На мече в руке Давида красуются буквы H-AS OS, которые интерпретировали как сокращение латинского выражения «смирение убивает гордыню». Зная ухабистую биографию художника, невольно задумаешься о глубоком символизме.

На момент создания картины Караваджо был в уголовном розыске за убийство, и его собирались помиловать папские чиновники. Тут художник как бы и шедевр пишет, и показывает свое раскаянье. Правда, не судьба – по дороге к помилованию при малоизвестных обстоятельствах разгульный мастер умер.

Вот эти буквы на клинке:

Казалось бы, дело раскрыто? Не торопитесь, Ватсон, есть еще пара деталек. Время романтической версии.

Юноша на картине также смахивает на Чекко, подмастерье и предполагаемого любовника Караваджо. А помимо этого томного взгляда (теперь он стал томным, не правда ли?) меч уходит между ног молодого Давида, аля фаллический символ. Караваджо, этот умный пройдоха, обожал добавлять намеки и хитрые детали в свои работы.

В общем, Караваджо гений, снова переиграл нас. За это его и любим.

Рана во лбу есть (все каноны Библии соблюдены), а заодно и сходство с собой:

А завершить пост я бы хотел на спорте, а не отрезанной головой.

На момент написания автопортрета Дайнеке было 49 лет. Какая удивительная у него форма, молодец – скажите вы. Нуууу…

Автор, в молодости бывший поджарым боксером, немного приукрасил, в 49 лет такого пресса кубиками у него уже, увы, не было. Но сделал он не для саморекламы перед товарищами женщинами, а по идейным соображениям.

Дейнека, большой патриот и видный представитель соцреализма, хотел привносить в искусство красоту. Поэтому он часто немного приукрашивал советскую действительность. Даже если это касалось количества кубиков на животе.

Александр Дейнека – «Автопортрет», 1948

А чего он вышел в боксерский трусах? Ну, во-первых, раз уж изображаешь всю страну молодецкой и спортивной, изволь соответствовать: снимай деловой костюм и ну качать советские мышцы во славу Родины.

А во-вторых, это еще и ответ критикам – художник готов бороться с недоброжелателями. В 1948 году Дейнека потерял пост руководителя Московского института прикладного и декоративного искусства, его обвиняли в формализме и считали картины идейно несостоятельными. Короче, явно кому-то он насолил.

Но автопортрет художника показал – он будет бороться. Борьба удалась – художник не попал в ссылки, тюрьмы и расстрелы, не эмигрировал, а вполне успешно дожил партийным товарищем во всевозможных президиумах. И своим талантом вошел в историю русского искусства)

Мой телеграм-канал: https://t.me/picturebymaslo

Добра!